Алексей Кудряшов - Становление

— Пошли Вань, потолкуем.

Навстречу из ворот выбежала баба Шура. В кармашке передника просматривался пистолет Макарова. Спокойное и сосредоточенное лицо, никаких сомнений что пистолет у нее не для того, чтобы колоть орехи.

— Семён, шеф отменил встречу, сказал ты всё равно не разрешишь. Он обедает. Твоих построила внутри, надо разбираться.

— Иду уже, спасибо. К черту все встречи, что-то совсем борзо отработали.

Семён обернулся к Ивану. — Парни сказали ты шефа приласкал, он хромает.

— Зато не дырявый.

Семён как-то горько усмехнулся. — Ито, верно. Спасибо, не успевал я.

— Меняй команду.

Семён сначала взвился, потом поник и посмотрел на Ваньку. — Есть кто на примете? Поможешь?

— Нет, не мой профиль.

— Ну да, я заметил. Не очень нежно.

— Нас этому не учили.

— А вот нас учили, а мы… — И он махнул рукой.

В одной из комнат, вдоль стены, стояли все телохранители. Вернее, четверо телохранителей и водители. Тоже непростые, однако, они чуть не потеряли охраняемого. Гость, приехавший к хозяину, сработал лучше, чем профессиональная команда. Хотя Семён уже засомневался в профессионализме своей команды. Он работал с теми, кто был. Для охраны политиков набирали команды специальным комитетом. Проверяли физподготовку, морально-волевые, стрелковые и ещё чего-то там. А потом формировали группы и назначали командиров. Всё, иди работай. А команды как не было, так и нет. Вот теперь и стояли, имея бледный вид.

Семён стоял и пока не понимал, как быть дальше. Правильно сказал парень. Менять их нужно всех. Баба Шура была тут-же и смотрела им в глаза. Никто не мог выдержать её взгляд.

— На месте Семёна я бы вас всех, ну хоть не расстреляла бы, но выгнала бы точно.

— Баба Шур, не мельтеши уже. И так, тошно. Но, пожалуй, да. Вы уволены, но после расследования. Павел, что произошло? Почему остановился?

Иван подошёл и посмотрел тому в глаза. — Сколько? — Тот вздрогнул и опустил взгляд.

— Сколько.

В голосе послышалась сталь. Не ответить было невозможно. — У меня кредит… — Сдать оружие.

Баба Шура вытащила свой пистолет и, легко и непринужденно, махнула им. Смысл был понятен, шутки кончились. Его увели. Откуда тут взялся Морф было непонятно, но он подошёл к одному из бойцов и сел на против. Иван правильно понял его.

— Сколько?

— Да ты кто такой?

Псина подошла поближе и наклонила голову. Боец замолчал на полуслове.

— Сколько.

Заметно струхнувший боец забормотал. — Я что дурак за две пачки зелёных на такое идти.

— А за три?

Он уже стал понимать, что ляпнул и уже остановил дальнейшие слова на выдохе, решил промолчать.

— Свободен.

Семён смотрел, как молодой парнишка прореживает его команду. Он бы так не решился. Их он всех знал. Кадровый вопрос не его сильная сторона, но тот во всем прав.

— Сколько?

Боец поднял голову и смело посмотрел Ивану в глаза.

— Не знаю, не договорили.

— Суммой не сошлись?

— Нет, сбежали. Рапорт три дня назад писал.

Семён кивнул головой, этот случай он помнил. Но их не нашли, может не искали, а команду усилили, еще пару охранников разрешили. И в телохранители одного, как раз того, с кем по сумме не сошлись. Только не помогло. Все равно прошляпили.

Иван подошёл к следующему.

— Кто-то дома болеет?

Боец поднял удивлённые глаза. Семён даже ближе подошёл от неожиданности.

— Да, мама.

— Уволен!

Боец понурил голову и пошел к дверям.

— Семён, его нужно на другую работу, поможешь? Тут ему нельзя. Желательно чтобы не потерял зарплату.

— Помогу, конечно. Хороший парень, молодой правда. А как узнал то?

— За версту пахнет лекарством. Больного комиссия не пропустила бы, значит кто-то дома.

— Логично.

— К последнему вопросов нет, зато есть благодарность. Лично видел, как сразу же взял на прицел водителя последней машины. Сообразил. Итого, один водитель, пара бойцов и командир. Недобор. Скажу Сычу, пусть подбирает. Из конторы больше никого не брать, сами будете учить.

— Так Крылов только диверсантов и приведет. У него нет телохранителей.

— У тебя их тоже нет. Вот с диверсантами и будете работать. Все равно они бы лучше, чем сейчас сработали бы.

Семён с самого начала понял, что этот парень имеет право тут распоряжаться. В этом не было никаких сомнений. — А может ты к нам? Вместе с песиком?

— Тут у вас скучно.

Семён даже опешил от такого, но на шутку это даже не похоже. Такого веселья, как сейчас, ему уже хватило с лихвой, а парню скучно. Ведь вроде не выпендривается, у них что там, каждый день так, чтобы не скучали…

— Сыч пришлет людей, выбирай, работай.

— Когда выбирать-то, шефа одного ведь не отпустишь…

— Я займу его на пару дней, может больше.

Семён оживился.

— Дай четыре дня? Не представляю твои возможности, но, если дашь четыре дня, я все успею.

— Договорились. Сычу сейчас позвоню, к вечеру первые люди будут.

О том, что нужно договариваться с парнем, а не с их шефом, вопрос почему-то не стоял. Баба Шура после этих слов засуетилась и исчезла на кухне. Семён даже обрадовался каким-то своим мыслям и, мотнув головой, отпустил оставшихся бойцов.

— Пойдем, поговорим без лишних ушей.

Семён насторожился и указал на свою каморку, расположившуюся не далеко от поста видеонаблюдения. Комнатка совсем небольшая, диванчик и стол со стулом. Вот, пожалуй, и все что сюда могло влезть.

Иван присел на диван и посмотрел на Семёна.

— Почему Немец тебя до сих пор не уволил? Ведь службы как таковой нет. Эта самодеятельность вообще никуда не годится. Охрана сама по себе, вы сами по себе. Почему аналитики не просчитали это покушение? Ведь дилетант был, но даже его не просчитали. Случайность? Почему охрана не перекрыла все подходы до того, как твой шеф вышел из машины? Ты профессионал или погулять вышел?

Семён весь подобрался, сначала хотел что-либо ответить этому мальчишке, но затем опустил голову и промолчал. Ведь сказал-то правду.

— Я не знаю, что происходит, нам не дают возможности работать, штат постоянно меняют. Кто-то сильно сопротивляется в самой конторе, шеф не всем нравится, слишком жестко работает, невзирая на чины. Я понимаю, что это меня никак не прощает, но это так и есть. Все мои вопросы напряжённости никто не проверяет, а взаимодействия с аналитиками никакого. Они смотрят на нас свысока. Охрана не в моем подчинении. Хорошо хоть более-менее службу знают.

— Почему Сычу не доложил? Если уж Немцу по какой-то причине не сказал, то почему Сыч не знает?

— Шефу говорил, он не слушает. У меня ощущение, что он специально подставляется, выявляет своих противников.

— Сыч, прием. Прими запись разговора. На Немца было покушение. Объясни, что происходит.

— С ним все в порядке?