Айя Сафина - Падальщики. Восстание [СИ]

Генерал нахмурился еще больше.

— Разумеется, необходимо приостановить миссии! Цепная миграция зараженных после событий в деревне до сих пор отзывается эхом! Надо подождать пару месяцев, пока все они снова не впадут в спячку! Так гласит Протокол!

— Да, тот же самый Протокол, из-за которого мы должны были истребить ту самую деревню, — усмехнулась Вьетнам.

— Тот же самый Протокол, из-за которого вы все до сих пор живы!

Глаза Вьетнама сверкнули гневом, но она не ответила.

— Падальщики всегда недовольны запретами миссий на поверхность, я вас понимаю, ведь это — ваша суть, ваша работа. И когда ее у вас отбирают, вы нервничаете. Но Протокол держится на одном единственном столпе: нам необходимо оставаться невидимыми для зараженных, а для этого надо дождаться окончания миграции! В конце концов, сколько раз мы уже проходили подобное? Не помню, чтобы Падальщики вламывались ко мне в штаб, только потому что им запретили выходить на поверхность! — Генерал наконец-то обзавелся гневом и стучал по столу кулаком, мол, расшалились детки.

— Триггер нам сообщил совсем иное! — выпалил Калеб.

— Что ты имеешь в виду?

— Что Ваш запрет бессрочный, потому что Вы готовы законсервировать Желяву.

Генерал сражено замотал головой.

— Запрет перестанет действовать, когда Полковник Трухина сообщит, что можно выйти наружу!

— Хватит тут пытаться нам мозги сломать! — я тоже терял терпение. — Инвентаризация ресурсов на складах: продовольствие, топливо, семена! Мы видели те списки!

— Мы проводим инвентаризацию в начале каждого нового года! Это необходимо для составления годового плана ваших вылазок, которыми вы пополняете ресурсы!

Мы переглянулись.

Триггер предупреждал, что Генерал начнет врать ради того, чтобы пошатнуть нашу уверенность. Да я бы сам на его месте извивался, как червяк на сковородке. Тут уж не проверишь, правду он говорит или нет, полиграф-то мы с собой не приперли, да и было бы странно везти эту тележку на колесиках во время боя, как уродливая стюардесса, которая катает ее по узким коридорам и отстреливается от бойцов одновременно. А потому лишь наша интуиция могла вести нас сейчас в диалоге с Генералом, который либо окажется гениальным вруном и манипулятором, либо тут снова происходит какая-то вездесущая жопа.

— Эти разговоры ведут в тупик, Генерал. Решение уже принято. Каждый блок выделил представителя для Совета. Мы все готовы к переменам. Вопрос в том, готовы ли Вы пойти с нами.

Генерал долго играл в гляделки с Калебом, мол, кто первым моргнет, но не дождался и произнес:

— Сорок лет назад, сынок, когда я выводил вторую мотострелковую роту из Сольнока, передвигаясь от одной военной базы до другой, ища надежный бастион для моих ребят, я тоже первым шел в рядах за переменами. Мы дезертировали из четвертой пехотной дивизии США, которые так во время перебрасывали войска в Венгрию, пополняя НАТОвскую армию в Европе. У начальства был план сдерживания атаки зараженных каннибалов, которые города за пару дней брали. Берлин — три дня! Прага — три дня! Москва — четыре дня! Париж продержался неделю, потому что там революция вовсю бушевала и количество солдат в городе превышало штатный режим, в каждом квартале по взводу сидело! План начальства был заведомо обречен на провал, и то знали все! Это было очевидно! Они пытались успокоить население и солдат, чтобы панику пресечь, а в это время успеть эвакуировать президентов с администрациями, пока простые смертные не осознали, что их кинули!

Мы молча слушали байки из прошлого, которые впору детям в качестве страшной сказки на ночь рассказывать. О! Младшей Шишке расскажу!

— Я также, как и ты, собрал своих ребят, объяснил свои догадки и меня поддержали. А потом я также, как и ты, повел их между двумя смертями: с одной стороны расстрел за дезертирство, с другой — зараженные каннибалы. Но разница между мной и тобой в том, что сорок лет назад все мироустройство кануло в лету! Не просто финансовый или голодный кризис. Тотальное вымирание! И сидение на одном месте означало скорую смерть. Ты же сейчас сам шатаешь всю систему! Она работает! Люди живы и сыты, но тебе этого мало, просто потому что ты сам так решил!

Генерал выплюнул последнюю фразу с такой ненавистью, что вся его старость и хилость в момент улетучились, как если бы он обрел второе дыхание.

— Ты — тля. Поражаешь здоровые организмы, чтобы самому нажраться, и тебе абсолютно наплевать на то, что произойдет с твоим носителем! Таких, как ты, надо с корнем вырывать, со всеми гнилыми идеями и лозунгами, заразными для узколобых представителей населения, которые дальше носа видеть не умеют! Ты нас всех погубишь своим Советом!

Калеб злостно усмехнулся и эта его эмоция гневного героя показалась очень даже сексапильной. Он оказывается умеет злиться!

— Какие громкие речи от человека, решившего учинить геноцид, чтобы спасти треть населения, принеся в жертву десять тысяч ни в чем неповинных граждан. Как это вписывается в Ваш доблестный героизм? — процедил он сквозь зубы с презрением.

О да! Калеб-шлюшка стал Калебом-няшкой!

Генерал снова нахмурился, словно решал уравнение с логарифмами.

— О чем ты говоришь, Калеб?

Вопрос его прозвучал с толикой угрозы. А ты думал, этот секрет не выйдет за пределы твоей конуры? Говорю ж, самые сокровенные секреты надо хранить в дневнике под подушкой с единорогом на обложке!

— О негласном приказе законсервировать базу, чтобы сделать ее независимой от поверхности. Мы знаем об этом, Генерал. Прошу, не разыгрывайте спектакль, здесь некого обманывать.

Генерал с минуту переводил на нас озадаченный взгляд, словно измерял, насколько эффективной окажется его попытка слукавить.

— Кто дал вам коды доступа в Зоны? — только и спросил он.

Наконец-то Генерал откинул все свое притворство и признал поражение! Осталось договориться о мирной капитуляции и уже отправиться на завтрак! Война войной, а завтрак по расписанию!

— Вы знаете, кто. Полковник Триггер уже давно не разделяет вашу позицию, — ответил Калеб.

Можно у Горе-Федора немного чесночка стырить с хлебом, чтобы в протеиновую кашу замешать. В конце концов, герои достойны пира в честь них!

— Триггер? — Генерал даже брови крючками выгнул. — Полковник Триггер подбил вас на бунт?

Мысли о завтраке героя с салатом из огурчика и базилика как-то стали растворяться под давлением закравшихся подозрений, которые родились в ответ на искреннее удивление Генерала. Нет, ну точно, я ему Оскар вручу за столь непритворную игру.

Непритворную.

Очень даже непритворную игру.

— Полковник Триггер — первый в ряду противников вернуться на поверхность! — вдруг воскликнул Генерал.