Иван Шаман - Погребенные [СИ]

- Мы, не хотим, - охранник делал большие паузы между словами, стараясь отчетливо их выговаривать. - Войны. Уходи туда, откуда пришла, и мы тебя не тронем.

Марина ещё раз с интересом оглядела охранника. Становилось понятно, почему на неё напали киберы, почему атаковали эскорт, и как вообще началась эта заварушка. Разум. Маленький, неокрепший, не реабилитировавший ещё толпы зараженных, но разум. Самое опасное существо на планете. О боже, как давно она хотела его уничтожить. Конечно, этот разум всего лишь слабая копия того, что на поверхности, но она ни за что не могла пропустить такую возможность.

Избранный погиб раньше, чем успел выхватить или поднять оружие. Марина заранее отдала приказ косарям разделиться, и те послушно и очень медленно отползли в разные углы помещения. Их природная маскировка и осторожность, с которой они передвигались, позволила им незаметно занять выгодные позиции рядом с контролерами. По приказу Марины они прыгнули на своих жертв в то же мгновение, когда Марина прыгнула на охранника.

На миг всё смешалось, раздались выстрелы, крабопауки и косари плевали кислотой, резали, втаптывали и били лапами. Зараженные выстроились в оборонительный порядок и отстреливались из внезапно появившегося оружия. Когда последний из контролеров пал от точного плевка кислотой, десять зараженных бросились врукопашную и практически сразу погибли. Однако ещё больше пятидесяти держали осмысленную оборону.

Тяжелого вооружения у них не было, особого вреда крабопаукам они нанести не могли. Но все косари погибли спустя несколько минут ожесточенной схватки. Они оказались в самой гуще событий в начале и не смогли выбраться. На каждого из косарей пришлось по двадцать зараженных, их просто разорвали.

Марина совершенно не ожидала такого хода битвы: все зараженные должны были стать зомби сразу после потери контролёров, однако они продолжали действовать слаженно и осмысленно. Крабопауки отбивались, не в силах перейти в атаку, зараженные пытались завалить их массой, но их когти скользили по прочнейшей броне, не оставляя существенных повреждений.

Зараженные наседали, а Марина с оставшимися тремя питомцами вырезали их по одному. В какой-то момент их пытались закидать мебелью, стреляли из пистолетов и пистолетов-пулеметов, но через боль и сопротивление Марина всё равно двигалась вперед. Каждый её удар, каждый плевок кислотой находили свою цель.

Спустя пятнадцать минут всё было кончено. Последний зараженный погиб от клешни крабопаука и упал, разрезанный на две неровных половинки. Вся комната была усеяна гильзами и труппами. Марина с интересом рассматривала одного из павших зараженных. Позвоночник погибшего был покрыт черно-фиолетовой плесенью, а из центра торчала маленькая антенна. Беспроводная связь, догадалась Марина.

Обычные центры обработки не могли использовать беспроводную связь с УДИ: только проводную, и только с согласия владельца интерфейса. Для разума же не было никаких преград, он умел взламывать и брать под контроль практически любые устройства, у которых была возможность такой связи. Именно так он «спас» человечество после последнего теракта, полностью подчинив себе.

Марина осмотрела свое воинство и решила сделать небольшой перерыв. Отдав команду питаться, она осмотрела другие трупы контролеров. Все выглядели значительно лучше обычных зараженных: несмотря на то, что пищи тут было немного, их организмы питались энергией напрямую с помощью наномашин. Конечно, они похудели за последние пятьдесят лет, но мышцы не выглядели обвисшими, а кожа обтягивала их так, что было видно отсутствие подкожного жира.

Еще раз осмотрев недавнее поле брани, она дала команду выдвигаться. После огромного зала отдыха коридор выглядел особенно маленьким и давящим. Он вел на две лестничные клетки: одну наверх, на двадцать четвертый, и вторую на двадцать шестой этажи.

Марина остановилась в центре перекрестка, полная решимости действовать, но ещё не понимая, куда ей двигаться. Чувство долга подсказывало, что она должна подниматься наверх, где она почуяла запах детей. Но чувство мести однозначно вело вниз.

Марина окинула взглядом свое нехитрое воинство: всего три крабопаука, один из них серьезно ранен. Затем она закрыла глаза, задержала дыхание и практически остановила собственные сердца. Не открывая глаз, она отправила крабопауков наверх, затем открыла глаза. Не задерживаясь, Марина буквально полетела вниз.

Даже если ей придётся всё сделать самостоятельно, у этого разума нет шансов окрепнуть.

Кирилл сжимал в руках импровизированное копье, которое ему вручил чужак на пятнадцатом этаже. Копье состояло из толстого острого лезвия, прикрученного к полой металлической трубе проволокой. Час назад, когда странный мужчина, облачившись в не менее странный костюм, соорудил для Кирилла это самодельное оружие, оно не внушало доверия, сейчас же Кирилл понимал, что оно достаточно надежно, если его правильно использовать.

Они прошли четырнадцатый этаж без приключений, но уже на тринадцатом их снова ждала схватка. Небольшая группа зараженных всыпала из коридора им навстречу. Шестеро зомби не представляли серьезной опасности даже для одной Оксаны, если бы она была полностью здорова. Сейчас же ее реакция была значительно снижена, и хотя она успела снести первому нападавшему полголовы, второй бросился ей под руку, и вступить в бой пришлось Кириллу.

Резким выпадом Кирилл бросил вперед острие копья и попал зараженному прямо в рот. Копье пробило небо и глубоко вошло в череп зомби, повредив мозг. Зараженный повалился набок и потянул за собой копье, которое чуть не выскользнуло из рук юноши. Упершись ногой в грудь зомби, Кирилл со всей силы дернул, но голова труппа болталась, и вытянуть копье с первого раза не удалось.

Вытянув древко, Кирилл отметил про себя, что нужно не только быстро бить, но и также быстро выдергивать, пока тело еще не упало. Правда, как это делать, было не совсем понятно. С друзьями в селе он, конечно, делал копья, и гораздо лучше этого. Они собирали сухостой, выбирая прочные строительные ветки, которые были одновременно легкими и гибкими, затем искали старые когти насекомых-питомцев или прошлогодние опавшие колючки охранных растений. Наконечник к древку прикрепляли смолой или слюной рабочих- насекомых, если взрослые разрешали.

В результате получалось очень прочное и легкое копье, наконечник которого был в разы прочнее и острее, чем тот, что был у него в руках сейчас. Это копье он вряд ли мог бы метнуть больше, чем на пару десятков метров, а попасть им в цель можно было и не надеяться. С другой стороны, оно было сделано из неживых материалов, и требовать от него чего-либо подобного было глупо. Однако детские игры, за которые их не раз журили взрослые, сейчас приносили однозначную пользу.