Павел Токаренко - Мертвая вода [сделано из исходника, недоформатировано]

Путь до Тронхейма занял всего шесть часов. Молодые солдаты, ничего кроме своих форштадтов не видевшие, прилипли к окнам.

– Вот это да! Это что, море?

– Фиорд, деревня! Какое ж это море, если напротив берег вон видно, – снисходительно пояснил кто-то из старших.

Поезд замедлил ход, сбоку поползли портовые постройки. Часть зданий еще строилась, всюду торчали краны, сверкали огни сварки.

Тронхейм, главные морские ворота Федерации. Именно отсюда, из Тронхейма, наперехват крейсирующим в Атлантике кораблям Халифата выходили на охоту «волчьи стаи» субмарин. Отсюда под охраной гордых линкоров и авиаматок выходили конвои. Через этот порт шла вся заморская торговля – с оставшейся христианской Южной Америкой, с лоскутными государствами Америки Северной. За портом возвышался купол полиса. Поезд проследовал мимо без остановок; Тронхейм остался позади.

Поезд остановился. В вагон с дубинками наперевес ворвались ефрейторы, матом и зуботычинами стали выгонять новобранцев наружу. Кое-как загрузили в грузовики, повезли в учебный лагерь.

Лагерь, как положено военному, по периметру был обнесен забором с идущей поверх спиралью Бруно, а вход защищал ощетинившийся пулеметами КПП, обложенный мешками с песком. По прибытии всех построили на плацу перед казармами. Кирилл обрадовался: казармы выглядели вполне прилично. Но радость оказалась преждевременной: его и всех не прошедших курса пехотной подготовки отвели в палаточный лагерь, где единственным каменным строением оказались туалеты и душевые.

Распоряжались всем молодые, подтянутые инструкторы в званиях от обер– до гаупт-ефрейтора с бамбуковыми палками в руках: для облегчения понимания и придания ускорения.

Новобранцев с грехом пополам построили. Приехал командир учебного батальона, обер-лейтенант, и пошел вдоль строя. Кричать ему не требовалось – всем выдали тактические компьютеры с наушником.

Кирилл поморщился: от офицера несло перегаром.

– Ублюдки! Мясо! Вырожденцы, на! Вы – отбросы общества, которые, вместо того чтобы сгнить за решеткой или еще где, завербовались в армию, на. Вы думали, тут вам будет лучше, чем в той вонючей дыре, откуда вы родом? Облом! Здесь вам быстро выпишут билет на тот свет! Вот эти клоуны, которые мнят себя инструкторами, будут учить вас тому, что знают, а знают они меньше, чем болт у комара. Но все это потерянное время, потому что вы ни хрена ничему не научитесь! Даже если вы ни одного экзамена не сдадите, вас все равно туда отправят. Но мне на это, честно говоря, покласть. Вас убьют, а мне новых пришлют, на! И я им скажу то же самое, что сейчас сказал вам, но они, опять же, ни хрена не поймут. Поэтому я вам говорю – делайте что хотите, не слушайте инструкторов. Вас все равно отправят туда, где большинство из вас сдохнет! Но если кто-то хочет сдохнуть раньше – добро пожаловать. Три нарушения дисциплины, три замечания – и здравствуй, стенка! Тут вам не гражданка и прав у вас никаких нет. Тут у вас есть право сдохнуть, когда я разрешу, на! Понятно? Можете не отвечать, недоделки!

Стоящих в строю за солдат не принял бы даже слепой. Офицер презрительно кривил губы, раздавал затрещины, бил в выпяченные животы.

– Ты кто? – Взгляд командира зацепился за обтянутые галуном погоны Кирилла и ленточку медали.

Офицер покачнулся. Кирилл вытянулся в струнку. Поедая начальство глазами, объяснил, что срочную он служил «фантазером», а пехотного курса обучения не прошел, поэтому его и отправили в учебку.

– Ефрейтор! – Обер-лейтенант подозвал инструктора. – Как закончите, этого ко мне.

Ефрейтор щелкнул каблуками. Офицер, потеряв к новобранцам всякий интерес, зашагал прочь.

– Значит так, новобранцы, слушай сюда! – в наушниках послышался другой голос. – Я унтер-офицер Вейкс, командир учебной роты. И вы, недоноски, будете меня слушаться…

Унтер понес такую ахинею, что Кирилл почти уснул. Из дремоты его вывел толчок соседа: новобранцев разбивали на взводы и отделения. Кирилл устроился на нижнем этаже двухъярусной койки в огромной, человек на восемьдесят, палатке. Пришел инструктор и повел его к командиру.

Офицеру на вид было уже под сорок, для офицера возраст солидный. Вечный обер-лейтенант, «меньше взвода не дадут, дальше фронта не пошлют, а до пенсии рукой подать», и по этому поводу имеющий всех в виду.

– Что, красная сволочь, агитировать приперся? – вместо приветствия вкрадчиво сказал обер-лейтенант.

Кирилл собрал волю в кулак, чтобы ни словом, ни жестом не выдать своих чувств. Отвел взгляд, увидел в углу стул, на спинке – парадный китель с боевыми наградами. Кирилл привык уважать боевых офицеров, его так воспитали. Он вытянулся в струнку и пролаял, выкатив глаза:

– Господин обер-лейтенант, я агитировать не собираюсь! Я здесь, чтобы служить!

Давящий взгляд обер-лейтенанта точно рентгеном просветил Кирилла.

– Значит, ты псих! Ты кем служил? «Фантазером», на? Так какого хрена ты в пехоте забыл?! – заорал обер-лейтенант. – Приключений захотелось, фекальная плесень? Ты что, не слышал, что здесь убивают? Ты же не солдат, «бородатого» в глаза не видел!

– Господин обер-лейтенант, я видел!

– Где? – скептически посмотрел на него офицер.

– В Польше, – ответил Кирилл.

– В Польше, значит… – Обер-лейтенант глянул на ленточку медали, провел по лицу рукой. – Польша, это серьезно. Вот как сейчас помню, в Вармии…

Офицер отвернулся, долго смотрел в окно и уже спокойнее сказал:

– Ладно, хрен с тобой. Служи, хоть ты и псих. Может, хоть ты чему-то научишься и не сдохнешь в первом же бою, как весь этот сброд. Но смотри мне – чтобы никакой пропаганды! Если узнаю… тут бывают несчастные случаи. Ты понял?

– Я даю слово, – твердо сказал Кирилл.

– Свободен, – махнул рукой обер-лейтенант.

Кирилл отдал честь, повернулся через левое плечо и вышел, печатая шаг.

Несмотря на то, что обер-лейтенант призвал новобранцев ничему не учиться, инструкторы были настроены серьезно. Муштра началась ночью: всех подняли до рассвета и до завтрака заставляли бегать, отжиматься и строиться. После завтрака все продолжилось. Что-то подобное Кирилл уже проходил на своем первом курсе молодого бойца, поэтому не удивился и не испугался. Его, как старшего по званию, не трогали. Кирилл не спорил, не «качал права» – бегал и отжимался наравне со всеми. Но инструкторы его будто не замечали. Армия Федерации, прямая наследница прусской, строилась на чинопочитании. Ефрейтор не может гонять унтера, это противоестественно. Молодые – те хлебнули по полной, вот уж кого не жалели. То и дело бамбуковая палка со свистом поднимала замешкавшимся салагам настроение.

В первый же день один уголовник решил попробовать инструкторов на прочность. Развязной походкой он вышел из строя и подошел к обер-ефрейтору Данилову, командиру учебного звена.