Александр Славинский - Тройственный союз

Шаги свиты Йонолого раздавались впереди. Лиросо шёл так, чтобы не видеть их спин.

– Ты боишься конуна? – поинтересовался Виталий.

– Суйтц не смотреть на Йонолого и уори. Не говорить с ним. Плохо. Они следить закон и убивать, кто делать не так.

– Ваш бог живёт на планете и оттуда наведывается к вам? – спросил Чур. Он хотел представить мир суйтцев и по крупицам вытягивал сведения у переводчика.

– Я не знать. Но я не говорить пики о Ссуйцамисара.

– Лиросо, дай мне точное определение слова «пики».

– Рабочий… э-э-э… с чужой планета.

– Ясно. А поскольку суйтцы – господа, то все пики – рабы, обязанные им служить.

– Да.

– А как вы называете союзников?

– У нас нет такой понятий, – задумчиво произнёс Лиросо. – Ириа звать другой ириа – итри. Аиси говорить коллега – того.

– А как бы Йонолого назвал другого Йонолого?

– Ойто.

Виталий и Лиросо поднялись на верхний ярус корабля. По пути им не попалось ни одного суйтца. Но у шлюза на полу лежало пять неподвижных посиневших тел. Чур опознал ириа. Видимо, когда аиси разрезали створку, запечатанную Ашаш и проникли на корабль, то убили всех, кто им встретился. Капитан Америсо заблаговременно увёл пилотов, но если верить Лиросо, они тоже погибли.

Здесь же лежал и Памисо. В очередной раз проявив удивительное хладнокровие, «бычок» воспользовался ситуацией и сбежал перед самым взрывом. Но видимо, столкнулся с уори, и те его убили.

Склонившись, Чур заметил голубую дымку вокруг тела злобного «баклажана». Подошедший Лиросо произнёс:

– Йонолого так наказать тот, кто нарушит закон.

– Он жив? – поинтересовался Виталий.

– Так держать преступник.

– Но его можно оживить?

– Я думать: да. Памисо не треньк.

Виталий присел возле «бычка» и постарался расслабиться, чтобы вступить в контакт с Ашаш.

– Друг, ты рядом? Мы покидаем корабль, и тебе лучше следовать за мной. Надеюсь, мы продвигаемся в направлении освобождения.

– Я с тобой, – тут же отозвался кохлот.

– Ашаш, ты мог бы осмотреть суйтца Памисо? Сейчас я возьму его на руки. С ним что-то сделали, но он мне необходим.

– Постараюсь, – ответил Ашаш.

В этот момент Виталий почувствовал, что его кто-то дёргает.

– Ити скоро, – взволнованно пищал Лиросо. – Я думать, ты треньк.

– Я жив, жив, – выдохнул человек.

– Звук! – Суйтц привлёк внимание человека к тревожному низкочастотному сигналу. – Тасийо Йонолого лететь.

– Поспешим, – согласился Виталий и, подняв тело Памисо, зашагал к шлюзу.

– Зачем ты брать аиси? – удивился Лиросо. – Йонолого наказать он.

– Памисо хорошо говорит на галакто, – ответил Чур. – Лучше тебя. Для переговоров с вашими лидерами вы понадобитесь оба.

– Он хотеть убить ты, – заметил Лиросо. – Он не помочь.

– Я знаю. Но у людей ценится любая жизнь. А ещё у Памисо умная голова. Просто он находится во власти стереотипов. И ему не хватает знаний о мире.

Лиросо ничего не ответил, но Чур увидел, что переводчик задумался.

По пути Виталий бросил взгляд на изуродованную створку шлюза. В месте, припаянном Ашаш, суйтцы не смогли удалить спайку. Если судить по характеру повреждения, аиси взорвали металлическую дверь снаружи и лишь тогда вошли на корабль ириа.

В шлюзовой камере, рассчитанной на низкорослых суйтцев, Виталию пришлось согнуться. Далее шёл небольшой коридор, разветвлявшийся в конце. Лиросо уверенно направился в левый проход.

– Ты не ошибся? – уточнил Чур, следовавший за переводчиком с Памисо на руках.

– Туда корабль аиси, – ответил Лиросо, указав за спину. – Здесь тасийо Йонолого.

«Видимо, у суйтцев швартовочные узлы разных типов, – подумал Виталий. – Аиси и ириа в высоту полметра – им ни к чему большие отсеки. А Йонолого выше, им требуются помещения попросторнее».

Виталий не ошибся. Пройдя шлюз, он полностью выпрямился. Между стенами здесь было метра три. А до потолка – два с половиной, тогда как на корабле ириа – около полутора. Под ногами мягкое тёмно-синее покрытие. Возможно, это цвет Йонолого. На голубых стенах нанесены письмена, разделённые на вертикальные полосы, чем-то напоминавшие Виталию египетские иероглифы. Должно быть, у суйтцев, попавших на звездолёт бога Ссуйцамисара, такая красота вызывала трепет и восхищение.

– Тасийо Йонолого, – с благоговением прошептал Лиросо, подтверждая мысли человека. – Я не мечтать тут быть.

– То ли ещё будет, – усмехнулся Виталий и указал на стену: – О чём здесь говорится?

– Это сийо-упицу – высший язык Йонолого, – ответил Лиросо. – Так пишут закон.

– А ты понимаешь его?

– Ириа – да.

– Можешь сказать, что тут написано? – показал Виталий на крайний столбец.

Лиросо прочитал:

– «Закон больше остальной жизнь».

– Может быть, «закон превыше всего»?

– Да, – высоколобый удивлённо посмотрел на человека. – Так правильно. Как ты знать?

– У нас тоже есть подобное выражение.

Шлюз закрылся с причмокиванием, отгородив гостей от корабля ириа. Путь назад отрезан, и теперь события будут развиваться на тасийо Йонолого.

Стены начали плавно гаснуть.

– Туда ити, – указал Лиросо в сторону освещённой галереи.

Виталий с Памисо на руках направился за переводчиком. А за спиной постепенно гаснул свет, будто отрезая путь назад.

– Мы тут, – произнёс Лиросо, свернув в проём. Далее по коридору царила тьма.

Чур вошёл в тесный отсек вслед за высоколобым.

– Это настоящая тюремная клетка, – заявил Виталий, осмотрев голые металлические стены.

Помещение размером два на два метра. И столько же в высоту. Слева полки, на которых могли улечься суйтцы, но не человек. На таких рослых гостей отсек и не был рассчитан.

– Дальше Йонолого не пускать, – раздался голосок Лиросо.

Оглянувшись, Виталий увидел, что свет везде погас.

Едва Чур уложил Памисо на верхнюю полку, дверь за спиной закрылась, и в отсеке, превратившемся в карцер, повис сумрак.

– Не слишком гостеприимный ваш бог, – заметил Виталий, пытаясь устроиться в узкой щели между полкой и стеной. – Удобств никаких.

– Для ириа большой честь быть тут, – отозвался Лиросо.

Высоколобый улёгся на нижнюю полку, подложив руки под голову. С лица коротышки не сходило благоговение.

– Ты чем так восхищаешься? – поинтересовался Виталий, пытаясь устроиться в узком проходе.

– Ты не понимать, – вдохновенно произнёс Лиросо, выглядывая из-за края полки. – Ириа не видеть Йонолого. Я не мечтать о такой. Конун говорить о я, и на Ссуйцамисара знать мой имя. Большой честь мне. Я карошо треньк.

– Лиросо, я, конечно, понимаю твои религиозные чувства. Всё это очень важно. Но я не собираюсь на тот свет. Я к вам прибыл вести переговоры.