Иван Шаман - Универсал 2: Кадет

– Безусловно господин, мы прекрасно помним вашу силу, – кивнул самурай, – и никто не смеет ее преуменьшать. И все же я предпочту, чтобы перед вами шло несколько человек, как и позади. Так будет безопаснее. Мы все опытные воины, и сумеем не попадаться под атаки.

– Ну хорошо, – улыбнулся Максим пропуская японцев вперед. Пусть меры предосторожности будут излишними. Если так всем будет спокойнее.

Они прошли несколько классов прежде чем нашли нужный. Дверь в него была плотно закрыта. Снизу проложена чем то, или законопачена. Но возле петель оставалась открытая щель, через которую в темноте стали видны блики огня. Обрадованный было парень пошел вперед, но Тадаки остановил его жестом.

Японцы встали по обе стороны двери, обнажив и подняв мечи. Затем самый здоровый разбежался и вышиб их вместе с косяком. Отряд рванул внутрь и почти сразу раздался жуткий визг. И отборный мат. Максим, вбежавший вслед за Машей, увидел, как двоих женщин и мужчину прижали к стене самураи. Девушки не переставая кричали, их защитник молча сопел, выставив перед собой острый железный прут.

– Успокойтесь, – крикнул Макс выходя вперед, – опустите оружие! Они нам не враги, – сказал он, на русском, а потом на японском.

– ОНИ?! – простонала женщина, показывая дрожащим пальце на Тадаки, – эта серокожая тварь похитила мою сестру, когда мы пытались добраться до ледокола!

– Все в порядке, заложники возвращены на Москву. Многие переселились на ВВУ, в часе ходьбы отсюда, – успокаивающе сказал парень, – я нарисую вам карту. Там есть тепло, еда и медикаменты.

– И зачем же вы тут рыскаете если там все хорошо? – спросил мужчина, быстро переводя взгляд с одного японца на другого и не опуская свое импровизированное оружие.

– Мы ищем учебники, – просто ответил Максим, – у нас их слишком мало, и только для старшего уровня. Для студентов. А нам нужны школьные.

– Школьные? – переспросила женщина, – зачем?

– Мы собрали больше восьмисот детей. Им нужно дать образование, – почти гордо ответил парень, в конце концов это именно его решение было о спасении всех невинных.

– Пора, – шепнул один из самураев.

– Нет постойте, они сейчас сами сдадутся, не нужно лишних травм, – не оборачиваясь сказал максим приняв слова японца за сигнал к общей атаке.

– Это на ваше благо господин, – строго произнес Тадаки.

–«Пригнись!» – крикнул Ерм и максим тут же подчинился, припадая к земле. Советам своего боевого ассистента он следовал беспрекословно. И не зря. Длинный самурайский клинок ударил туда, где еще секунду назад была его голова.

Глава 15. Плен

Максим действовал на рефлексах. Годами и сотнями часов тренировок в него были вбиты навыки, отработанные до автоматизма. Ерм обрисовывал возможную ситуацию, прогнозировал удары клинков. И все равно их было недостаточно. Универсалу приходилось сражаться сразу с четырьмя. Времени на контратаку не оставалось. Лезвия летели почти невидимые обычным глазом. Но у него то зрение давно усовершенствовано.

Спустя несколько секунд Макс понял, не успевает. Противники работали слишком слаженно, не давая ему и секунды на то чтобы опомниться. Предсказания Ермунганда еще спасали, но ненадолго. Было понятно, что самураи стараются загнать его в центр комнаты чтобы напасть со спины. Пора использовать козыри.

«Шрапнель!» – скомандовал Максим отскакивая от врагов и беря ближайшего на прицел. Они как ждали этого, бросились на него одновременно. Выстрел прогремел за долю секунды до того, как клинки опустились на его голову. Первого самурая превратило в брызжущий кровью фарш. А лезвия удалось в последнее мгновение поймать в сантиметре от волос. Но на место поверженного тут же шагнуло два новых, а ладонь оказалась разрезана до кости.

Боли не было. Только тупое понимание что с следующим ударом он лишится не только кисти, но и жизни. В конце концов, он был лишь маленьким мальчиком, против двадцати натренированных мужчин. Против высокотехнологичных мечей. Вот только не с голыми руками. А все минусы научился превращать в плюсы.

Поднырнув под очередное лезвие Максим умудрился вытащить пистолет. Хотя еще минуту назад демонстративно закрыл его в кобуре. Да он маленький, и не крупный, так что пусть попробуют попасть по нему пока он стреляет по ним. Конечно пистолет в рукопашной не лучший помощник. Но он выжмет из этой ситуации все.

Кувырок. Несколько лезвий проносятся над его головой. Быстрые. Чертовски. Но недостаточно. Выстрел! Второй самурай лишается жизни. Чистое попадание в голову. Теперь уже они целят по ногам, стараются не допустить повторения. Пусть так. Максим нажал на спусковой крючок посылая по врагам длинную очередь и постоянно уклоняясь. Трое ранены, четверо.

Но этого все равно оказалось мало. На место поверженных тут же встали новые, а места для маневра уже не осталось, как и патронов в магазине.

Несколько клинков взвились в воздух. И рухнули ему на голову одновременно с нескольких сторон. Это конец.

«Подвинься, братик», – пронеслось у него в голове. И мир растворился в бесконечном свете. Длилось это всего пару секунд. Белая пелена схлынула. И вот он уже снова стоит в той же комнате. Только все шестеро нападавших мертвы. Порублены в мелкую крошку сжимаемыми в обеих руках самурайскими мечами.

– Сдавайся, – крикнул Тадаки. Голос его был странным, но сейчас было не до того. Тано приставил лезвие к шее стоящей на коленях Маше. Девочку сильно потрепало. Руки плетьми свисали по бокам. Она практически вся была в своей и чужой крови. И судя по виду осталась совершенно без сил. Еще одного раунда она не переживет. А он не успеет отбить удар.

– Ты сошел с ума, Тано! Зачем ты это делаешь? – спросил Максим аккуратно делая подшаг.

– Не приближайтесь! – сорвавшимся фальцетом взвизгнул казавшейся секунду назад спокойным воин, – это для вашего же блага, маленький господин!

– Ты что, сдурел? – искренне удивился парень, но меч самурая чуть сдвинулся и по шее Маши потекла свежая кровь. Пришлось остановиться, но сдаваться он не собирался. – Сдавайся ты. Половина твоих подчиненных уже мертва. И я легко перебью оставшихся, включая тебя.

– О, я в этом не сомневаюсь. Ведь вам нравится убивать.

– Нет. С чего ты это взял?

– Вы улыбались пока резали своих собственных воинов. И сейчас, все еще.

Максим хотел было возразить. И только сейчас почувствовал, что в самом деле губы у него растягиваются и загибаются кверху. Непроизвольно. Ему не было противно убийство. Тем более самооборона. Но удовольствия он от этого процесса не получал. Сто процентов. И с чего бы тогда ему так глупо ухмыляться, стоя по щиколотку в еще не остывшей крови?

– Отпусти мою девушку! – отметая лишние мысли сказал Макс.