Александр Башибузук - Я остаюсь [litres]

– Дед, что случилось? – заорал я в трубку. Все прекрасно я понимал… а вот верить, что все-таки это случилось, не хотел.

– Обещай, Алехандро, – стальным голосом перебил меня дедушка.

– Обещаю, дед. Я еще обещаю, что наш род никогда не прервется и все наши потомки вырастут достойными людьми, – просто и коротко пообещал я, чувствуя, что дед хочет от меня услышать именно эти слова. До меня, наконец, дошло, что действительно разговариваю с единственным своим родственником в последний раз.

– Ты настоящий мужчина. Дай трубку Эсмеральде.

Эсси все слышала и сама схватила телефон. Побелела, из глаз катились слезы, но только послушно кивала головой и говорила: «да, дедушка», потом сунула мне трубку в руки и тихо завыла.

– Алехандро, береги жену и… прощай… – Я услышал усилившийся грохот выстрелов, крики на испанском языке, сильный взрыв и короткие гудки.

Выключил телефон и положил его на столик. Вот и все. Что случилось с дедом, я четко и ясно понял. Все к этому шло… И пришло, наконец…

– Твою мать… – с дикой ненавистью неизвестно к кому выругался я. К судьбе, к карме, или кто там еще нами управляет…

– Ну почему-у… – ко мне в плечо, сразу промочив майку слезами, уткнулась Эсмеральда.

– Я знаю, – тихо сказала Хатори, на глазах у нее показались капельки слез. – Беда никогда не приходит в одиночестве…

Я промолчал. Что я могу сейчас сказать? Деда я ни разу не видел, но как ни странно, любил, и меня самого раздирали слезы. И еще в одночасье испарилась наша цель, и теперь нам некуда было идти.

– Что мы теперь будем делать? – как бы подтверждая мои мысли, тихонечко спросила Эсмеральда.

Девочка уже давно представляла нашу жизнь в Колумбии. В большом красивом доме, в окружении многочисленных родственников. Там же представляла себе и нас, с кучей детишек. Как водится у женщин, она все уже распланировала до мелочей, и теперь, кроме единственного родственника на нас двоих, потеряла еще свою мечту. Тяжело…

– А поехали куда-нибудь, – тихо предложила Хатори.

Эсси только всхлипнула.

– Поехали? – вслух подумал я и рявкнул: – Слушай мою команду. Через тридцать минут построение возле автобуса в полном боевом вооружении. И… И полотенца не забудьте. И еды побольше. И воды. И бутылку водки. Едем в Санта-Монику. Заберем стволы из тайника и заодно в гости к трансам заедем, если сложится. И на пляж, конечно. Время пошло, курочки, – бегом, бегом…

Наверное, не самое умное решение, даже граничащее с идиотизмом. Но этот идиотизм сейчас нужен нам как воздух. Тяжело, очень тяжело переносятся такие вещи, и лучше их переносить, занимаясь делом. Опасным делом, как в нашем случае. Некогда будет голову печалью и состраданием к самому себе забивать…

– Ну, и куда дальше? – поинтересовался я, стоя на крыше автобуса с биноклем в руках. С эстакады неплохо просматривалось все на несколько километров в окрестностях. – Через Санта-Монику переть смысла нет.

– Сейчас по развязке съедем на Санта-Моника-фриуэй и по ней до Пасифик Вест. А там я покажу, – Эсси, как всегда, была за штурмана. Плакать она уже перестала, но глаза все еще были припухшие и покрасневшие. – Так мы город объедем и окажемся как раз на Костланд Драйв. Ну а потом я покажу тебе, как к твоим «девочкам» ехать.

– Mi Corazon… они не мои. И они совсем не девочки, как ты можешь? – возмутился и одновременно обрадовался я. Начала ревновать, – значит, потихоньку приходит в себя.

– Это как раз и пугает, – ехидненько заметила Хатори.

– И ты туда же…

– Не надо наезжать на Хатори, – грозно предупредила Эсси. – Увижу этих девочек, посмотрим. А пока к тебе доверия нет. Поехали.

– Поехали, – вздохнул я. – Злые вы.

– Мы справедливые. Налево поворачивай.

В Санта-Монике по определению никто не мог выжить. Курортный город. Город богатых пенсионеров. Город туристов. Оружие у людей, как почти везде в Америке, там было, а еще не было умения, решительности и желания его применять. Жизнь на побережье в курортной зоне почти богемная, к решительности отстаивать со стволом в руке свою жизнь не располагает, даже наоборот. Город сожрали за три дня, и почти никто не успел эвакуироваться. Так мне рассказали мои знакомые… Как же их правильней назвать? Трансы… нет. Голубые… тоже нет. Во! Байкеры-извращенцы. А что? По-моему, в самый раз… Так, опять отвлекся. Дурная привычка, самому с собой разговаривать, так и свихнуться недолго.

– Алехандро, так что мы теперь будем делать? – поинтересовалась Эсмеральда. Она, как всегда, за впередсмотрящего, сидит рядом на пассажирском сиденье. Голос печальный, но уже хоть не рыдает.

– Уезжать отсюда, милая. LA мертвый город, а нам надо как-то устраивать свою жизнь… Среди людей. Хато, а ты что по этому поводу думаешь? – поинтересовался я у японки, сидевшей рядом с Эсси.

– Я пока с вами. Вот помогу вам устроиться… И сама рядом устроюсь. У меня же никого, кроме вас, нет.

– Правильно. А уезжать будем туда, где людей меньше, значит, и гобблеров тоже. И еще, думаю, лучше туда, где зимой холодно.

– Почему? – поинтересовалась Эсси.

– Ну… как мне кажется, зимой мертвяки в спячку должны впасть… Они же хладнокровные… холодные, в общем. Ну, как-то так… или подохнут все, или что там еще, толком не знаю, но кажется, зимой им будет несладко. В Калифорнии же, сами понимаете, снега не бывает.

– В горах есть.

– Тоже идея. Подумаем еще. Спешить нам некуда. Выясним обстановку, люди как раз организуются…

– Стой… стой, – завопила Эсси и стукнула меня по плечу. – Смотри, свинья.

С правой стороны дороги начинались каменистые холмы, поросшие редким кустарником и редкими юкками с пальмами. Здесь начинался какой-то государственный заказник или заповедник, на холме, из кустов высовывалась небольшая свиная морда. Кабаном животное назвать было нельзя, на наших, привычных кабанов совсем не похоже. Чем-то смахивает на бородавочника и то смутно. Дикая американская свинья, короче, назовем ее Пумбой. По аналогии.

– Так убей ее, – посоветовал я Эсси. Действительно, чего смотреть. Свежее мясо я черт знает, когда последний раз пробовал. – Кто у нас здесь снайпер?

– Так нельзя же, – засомневалась Эсмеральда. – Они под охраной закона.

– Как хочешь, – я подтянул к себе модернизированную снайперку М-14, она у нас всегда в машине лежит, и прицелился. Всего метров сорок, можно и из автомата достать, но изобразим охотничьи приличия и атрибуты. Под охраной закона, говорите?

Перекрестье удобно устроилось на лопатке свиньи, а потом плавно переехало чуть пониже уха. Так лучше будет, свиногобблеров нам еще не хватало.

Стеганул уши выстрел, от головы свиньи отлетел небольшой красный фонтанчик, животное дернулось и кубарем покатилось вниз по склону.