Александр Михайловский - Снежный Тайфун

Перед войной американская военно-морская мысль довольно пренебрежительно относилась к авианосцам, считая их вспомогательными кораблями, способными только поддерживать в сражении действия линкоров и линейных крейсеров. Именно удар по Перл-Харбору вывел этих скромных золушек в принцессы, переложив на них всю ответственность по ведению боевых действий, и низведя линкоры до роли простых бодигардов при их авианосных величествах.

Прим авт.особенно американцев.

Изменения судеб упомянутых генералов относительно РеИ.

– Генерал-майор Петров Михаил Петрович – во время немецкого наступления на Москву (операция «Тайфун») попал в окружение. Был тяжело ранен и умер 10-го октября 1941 года.

– Генерал-лейтенант Акимов Степан Дмитриевич – был тяжело ранен осколком мины и при эвакуации в тыл погиб в авиакатастрофе 29-го октября 1941 года.

– Генерал-майор Ракутин Константин Иванович – во время немецкого наступления на Москву (операция «Тайфун») попал в окружение. Погиб в бою 7-го октября 1941 года.

– Генерал-лейтенант Лукин Михаил Федорович – во время немецкого наступления на Москву (операция «Тайфун») попал в окружение и раненым (ампутирована нога) был взят плен. После войны прошел проверку НКВД, был восстановлен в рядах РККА, с 1946 года в отставке.

– Генерал-лейтенант Ершаков Филипп Афанасьевич – во время немецкого наступления на Москву (операция «Тайфун») попал в окружение и был взят в плен. Погиб 9-го июня 1942 года в концлагере Хаммельбург.

– Генерал-майор Качанов Кузьма Максимович – расстрелян в сентябре 1941 года по приказу Мехлиса, якобы за трусость.

Встречаются рассуждения некоторых товарищей (которые нам совсем не товарищи), обнаруживших, что количество раненых советских бойцов и командиров, доставленных в госпитали в 1943-44 годах, превышает таковое за 1941-42 годы и (исходя из формулы «на трех раненых – один убитый»), которые делают из этого вывод относительно общего роста советских потерь во второй, наступательный период войны. Мол, завалили трупами немецкие укрепления. На самом деле тут имеется одна ключевая ошибка (или злонамеренное передергивание). В 1941-42 года во время крупных наступательных операций немцев далеко не всех раненых было возможно доставить в госпиталь, многие из них попадали в плен и погибали уже там (ибо медпомощь немцы оказывали только пленным генералам, которых надеялись склонить к сотрудничеству). Да и сама система еще не была тщательно отработана, из-за чего большое количество раненых в хаосе первых военных месяцев просто не добирались до госпиталей. Это как раз с 1943 года РеИ, когда совершенно прекратились крупные окружения, а система эвакуации раненых была отлажена как часы, соотношение потерь раненые/убитые пришло к обычной норме.

Валентной часть или соединение считаются в том случае, если они доступны для немедленного использования – например, для купирования внезапных вражеских ударов.

Генерал-майор авиации Сергей Александрович Худяков (настоящее имя Арменак Артемович Хайферянц), будучи командующим ВВС Западного фронта, во время Смоленской битвы и был инициатором создания действующих в масштабе фронта крупных авиационных формирований, позволяющих не привязывать авиацию к армиям, а массировать ее применение на ключевых направлениях.

В результате провокации в Гляйвице (Гляйвицкий инцидент, или Гляйвицкая провокация, также операция «Консервы» – инсценирование нападения Польши на немецкую радиостанцию в городе Гляйвиц (ныне Гливице), проведённое СС в рамках широкомасштабной «операции Гиммлер», и послужившее одним из поводов к нападению Германии на Польшу 1 сентября 1939 года, ставшему началом Второй мировой войны. Операция была организована Рейнхардом Гейдрихом и его подчинённым – начальником группы VI-F (диверсии) штурмбанфюрером СС Альфредом Науйоксом по указанию Адольфа Гитлера.) большая часть немцев была уверена в том, что это Польша напала на Германию, а не наоборот. А Англия и Франция, в свою очередь, поддержали наглого агрессора.

В Саласпилском лагере в Прибалтике не было крупных окружений советских войск и, соответственно не могло возникнуть ничего хотя бы отдаленно напоминающего гетакомбы «Уманской ямы» на юге Украины и концлагеря «Масюковщина» под Минском. Большое количество жертв Саласпилса объяснятся тем, что туда с 1941 по 1944 годы свозили и сгоняли советских военнопленных со всей зоны ответственности группы армий «Север». Сами немцы называли этот лагерь «маленьким Освенцимом», потому что его планировка являлась уменьшенной копией планировки лагеря Аушвиц-Биркенау.

В связи с отсутствием метеорологической информации из района Великие Луки – Невель за ноябрь-декабрь 1941 года, для воссоздания климатических условий использованы усредненные данные метеостанций Пярну, Вологды и Воронежа.

По расчетам скорости нарастания льда на стоячих водоемах, (болотах и озерах) к началу советского наступления толщина ледяной корки составляла 30-35 см.

Гудериан считал, что при толщине льда 30 см. и более он может переправлять через водные преграды не только легкие, но и средние танки Т-III и Т-IV, массой до 25 тонн. Но мы будем скромнее и пустим на лед только танки типа Т-26 и БТ, а также самоходные установки СУ-76, так как более тяжелая техника (Т-34 и уж тем более Т-72 и КВ) требует укладки на лед бревенчатых гатей.

В ту примитивную эпоху, когда отсутствовали спутниковые навигаторы, ориентирование самолетов осуществлялось по наземным ориентирам – в частности, по руслам рек, линиям электропередач, а также по железным и шоссейным дорогам. В крайнем случае можно было лететь по компасу строго на запад, север, восток, или юг, но потом все равно требовалось искать наземные ориентиры, которые и должны привести самолет в нужное место. Потому-то от Риги до места бомбежки юнкерсы летели, ориентируясь на ту дорогу, по которой через несколько часов в обратном направлении двинется ночной «Рижский экспресс».

Всем уже очевидно, что танк, который по массе превосходит Т-72, и в то же время вооружен всего лишь 76-мм пушкой, является техническим нонсенсом. Можно было, конечно, пойти по пути немцев, сконструировавших «Пантеру», и создать для танка КВ сверхмощную пушку в том же калибре, но с усиленной казенной частью и с гильзой, рассчитанной на вдвое-втрое повышенную навеску пороха. А можно было не изобретать новую пушку, а просто снять с танков башни, приспособив их, к примеру, для бронекатеров или бронепоездов, а сами КВ превратить в инженерные машины, приспособленные для работы в тылу врага. Что, например, сделает гарнизон немецкого дзота, когда такой монстр, не пробиваемый из стандартных противотанковых средств, начнет с помощью своего бульдозерного ножа одну за другой заваливать грунтом или снегом амбразуры оборонительного сооружения. А там, глядишь, и дзот уже превращается в склеп, надежно запечатанный со всех сторон.