Николай Марчук - Начало пути [litres]

Выстрелил в сторону дерева, из-за которого раздавались пулеметные очереди, самого пулемета и стрелка мне было не видно, но я и по звуку ориентировался. Видя, что в мою сторону никто не стреляет, вновь «разложил» гранатомет и снова выпустил гранату в сторону пулеметчика. После второго взрыва пулемет замолк, то ли попал, то ли просто спугнул.

Закинул последний «тубус» за спину, автомат наоборот перекинул наперед и полез пробираться через заросли осины, которая густо обступила русло ручья. Сразу же провалился по пояс в холодную воду, яйца тут же «встали ромбиком». Дно у ручья было каменистое, вода прозрачная, поэтому я видел, куда наступаю. Пересек ручей в считанные секунды, вылез на тот берег. Неожиданно для себя понял, что вокруг стало намного тише. Стрельбы уже не слышно, только треск пламени и хлопки чего-то в огне горящих домиков. Видать, рвутся патроны или лопаются бутылки с водкой.

А если сейчас «шмели» детонируют, вот будет салют и фейерверк, наверное, и космонавты на МКС заметят.

Пулемет вновь заработал. Вот ведь неугомонный! Я по нему две гранаты всадил, а он, сука, никак не заткнется. Хотя чего я хотел, гранатомет-то противотанковый и основной его поражающий элемент – направленная кумулятивная струя раскаленных газов, которые прожигают броню танка или другой цели. Поэтому стрелять из РПГ в чистое поле это глупо и неэффективно. Для стрельбы по площадям придуманы осколочные заряды, к примеру, «карандаши» к РПГ-7, а можно еще засадить и минометной миной, присобачив ее к тому же РПГ-7, тут тебе и осколки веером, и кишки по кустам развешаны, а кумулятивная струя пролетит мимо бойца в трех метрах, а он ее даже не заметит.

Выбравшись из кустов, оказался на слабо накатанной дороге – колея в траве, петлявшая среди сосен. Интересно, куда она ведет? Вокруг расстилались клубы низко стелящегося дыма, воздух наполнен гарью и вонью горелого мяса.

Неожиданно сквозь дым на меня выкатился «УАЗ-Патриот» серебристого цвета. Двигался он тихо и медленно, будто крался, как ночной тать. Инстинкты сработали сами собой, и длинная автоматная очередь щедро плеснула свинцом по лобовому стеклу и капоту. «Патриот» вильнул в сторону и ткнулся мордой в ближайшую сосну.

– Не стреляйте! – громко крикнули из машины, судя по голосу, кричала молодая девушка или совсем девчушка. – Мы сдаемся! Не стреляйте!

Я шагнул назад, чуть сместился в сторону, чтобы укрыться за толстенной сосной, и присел на корточки. Это меня и спасло!

Та-та-та! – громко и басовито затарахтел пулемет Калашникова, били где-то позади машины, совсем рядом, но из-за дыма мне не было видно стрелка. Свинцовые струи прошили кузов внедорожника насквозь, выбив лобовое стекло наружу. ПК бил долго, секунд двадцать, садил длинной очередью, взахлеб, выпуская пули веером. Несколько пуль влепились даже в сосну над моей головой, осыпав меня щепой. «Патриоту» досталось больше всего, он осел на все четыре колеса, а салон был больше похож на дуршлаг.

Пулемет захлебнулся. Зато я услышал дикий вопль ярости, перемешанный с матами и ругательствами. Пулеметчик орал во всю глотку дурным голосом, периодически срываясь на звериный рык и вой.

Я выдернул кольцо из гранаты и метнул ее в сторону пулеметчика. Вновь спрятался за деревом. Бахнул взрыв! Осторожно перебежал к следующему дереву. Дым резал глаза и затруднял дыхание. Еле сдержался, чтобы не закашлять. Спрятался за стволом дерева, присел на корточки и весь превратился в одно большое ухо, как в том старом мультике про лопоухого пришельца и лисенка. Где-то слева раздался тихий стон и скребущий звук, потом опять стон, но уже громче, а еще добавилось рычания и жалобный скулеж. Вдруг я осознал, что вполне мог случайно ранить Смерту, и это она сейчас ползет по мокрой траве, волоча за собой вывалившиеся кишки.

Но нет, это была не собака, это был человек. Полуголый детина в коротких шортах и майке полз по колее дороги, цепляясь пальцами за землю, правая нога заканчивалась разлохмаченной культей ступни, второй ноге тоже досталось, но меньше, на вид она выглядела почти целой, только неестественно темного цвета. Когда раненый подполз совсем близко, я разглядел, что нет на нем никакой майки, да и левая нога была не черного цвета. Нет, все это был сплошной ковер татуировок. Спина, плечи, предплечья и ноги были наглухо «забиты» картинками и надписями. Бугор! Он самый, оба допрашиваемых описывали его именно так – здоровяк, набитый наглухо «портаками».

Бумс! – с размаху пнул ползущего в голову ногой, как будто пробивал одиннадцатиметровый в футболе. Раненый завалился на бок и затих. Ну еще бы, таким ударом можно и шейные позвонки перебить, хотя такому бугаю хрен чего так просто сломаешь. Подтащил его к дереву, прислонил к стволу, заломил руки назад и крепко смотал вместе, потом небольшим куском веревки перетянул культю на ноги, зажал на совесть, совершенно не думая, что причиняю сейчас этому живодеру страшную боль, просто не хотелось, чтобы он умер от потери крови. Накинул ему на шею ошейник из веревки и примотал его к стволу, а потом еще и ноги между собой связал, ну и кляп в рот, ясное дело. Раненый так в себя и не пришел. Ну и ладно, все равно некогда сейчас с ним разбираться.

Подкрался к расстрелянной машине, через распахнутую настежь заднюю правую дверь заглянул внутрь. Кровавое месиво! В салоне было всего два человека, на водительском сиденье мужчина в «горке» и на заднем щуплая девчушка или женщина, тоже облаченная в двухцветную «горку», возраст нельзя было определить, потому что пулеметные пули разорвали тело сидевшей сзади на части. Воняло как на скотобойне, а может, и хуже. Сморщившись, чтобы не сблевать, заглянул в багажник, несколько пластиковых ящиков, баул тряпья. Заглянул на передние сиденья, мужик лежал поперек салона, по-прежнему держась правой рукой за руль. Тут я заметил небольшой брезентовый рюкзак «а-ля сидор», который лежал «в ногах» на соседнем с водителем сиденье. Взгляд зацепился за него, потому что такая диковинка, как «вещевой и сухарный мешок», смотрелась в салоне машины противоестественно. Вещмешок был принят на вооружение еще в Императорской России и служил военным верой и правдой, вплоть до… до сих пор. Даже в настоящее время во многих частях ВС РФ можно встретить вещмешки, их только слегка изменили и доработали по сравнению с дореволюционными – российский армейский вещевой мешок изготавливается из прочной хлопчатобумажной ткани, обработанной палаточной пропиткой. Лямки для навешивания поклажи снаружи сделаны из брезента, пряжки – из алюминиевого сплава, вот и все новшества. Ради интереса схватился рукой за верхний клапан, где был узел из лямок, и потащил наружу. Черт, да он тяжеленный! Рукой пощупал боковину рюкзака, судя по ощущениям, внутри песок. Интересно, зачем кому-то понадобилось набивать старый вещмешок песком, да и с обычным речным песком не был бы он таким тяжелым, объем-то небольшой, сидор заполнен, дай бог, чтобы на пятую часть. Значит, что? Значит, там нечто тяжелое и сыпучее, например, золотая «крупа». Развязывать вещмешок не стал, хоть, что тут греха таить, сильно хотелось, но вбитые некогда в голову инстинкты самосохранения все-таки заставили взять себя в руки и не трогать узлы. По-хорошему, надо было оставить все как есть, но «золотая лихорадка» взяла верх, и я, вытащив мешок наружу, оттащил его к ручью, где и плюхнул в воду, отметив место сломанной веткой, которую бросил на землю.