Николай Марчук - Начало пути [litres]

Еще раз вставать на ноги, в полный рост, я пока не решался, поэтому выполз из своего убежища на карачках. Огляделся вокруг. Ага, то, что надо, в нескольких метрах валялась парочка длинных веток. Подполз к ним, выбрал ту, что поровнее, обломал все лишние отростки, оставив только рогатину на одном конце. Пойдет как некий аналог костыля.

Воткнул палку в землю и, опираясь на нее, встал. Попробовал сделать шаг. Получилось! Потом еще шаг, и еще…

Ковылял медленно, часто останавливаясь на отдых. Шел по своим собственным следам, которые хорошо было видно на засыпанной листвой земле, ну еще бы их не разглядеть, если я тут полз на пузе, аки тот гусеничный трактор. Получается, что после того, как меня чем-то приголубил тот коротышка в бронекостюме и смешной маске, я, находясь в полном неадеквате, уполз черт знает куда, растеряв по дороге все, что только мог, сумев про… потерять автомат, боезапас к нему, пистолет и нож. Да-ааа, редкостной удачи я, оказывается, долбоящер!

Гав! Гав! – залаял пес, привлекая к себе мое внимание.

– Чего тебе? – спросил у Болтуна, видя, что он не хочет идти по моим следам и пытается увлечь меня в сторону. – Вот же мои следы, по ним и пойдем.

Гав! – пес гавкнул и отбежал на пару метров в сторону, мол: «Хватит тупить, иди за мной!»

– Да подожди ты, – упорствовал я. – Дай хоть посмотреть, что за этим деревом.

Борозда в пожухлой листве, которую я оставил, ползя по земле, явственно виднелась передо мной. Сейчас эта борозда терялась за могучим дубом. Если до этого Болтун молча бежал рядом со мной, то сейчас он всячески показывал, что надо двигаться в другом направлении. Совершенно не понимая, что мной двигает и почему мне так важно идти по своему следу, я поплелся к дубу.

Болтун громко залаял, выражая несогласие с моими действиями. Обернувшись, с удивлением заметил, что пес ощерился и не просто лает, а еще и рычит, скаля зубы. При этом морда пса была повернута не ко мне, а немного в сторону, то есть скалился и рычал Болтун не на меня, а на что-то за моей спиной. Повернулся обратно – никого там нет, только ствол дерева, что за фигня?!

Подошел к дубу. Дерево как дерево, только очень большое, листва свежая и молодая, кора старая, потрескавшаяся от времени и непогоды. Заглянул за ствол. Передо мной открылось нечто необычное: неширокая полянка, почти идеально круглой формы. Вернее, это была не полянка, а вытоптанная и взрыхленная земля черного цвета. Земля была освобождена от лиственного ковра, почва жирного, маслянистого черного цвета. Примерно посередине полянки, в центре воображаемого круга, валялась растерзанная ременно-поясная система, очень сильно похожая на мою. Разодранные подсумки, порванные ремни, смятые магазины от автомата, втоптанная в грязь граната. Идти дальше не было никакого желания, ступать в эту маслянистую жижу не хотелось совершенно. Что здесь произошло? Кто вытоптал эту полянку и, самое главное, зачем надо было водить хоровод рядом с этим старым дубом? Глянул на ствол дерева с этой стороны и ахнул от удивления. В стволе дуба торчал нож, тот самый штык, который я смародерил у бандосов. Штык-нож, с кольцом на гарде, торчал из морщинистой коры, погруженный в нее почти на треть клинка. Ничего себе! Его туда что, молотком забили?! И еще одна странность – в кольцо на гарде была просунута небольшая корявая палочка, сантиметров десять в длину. Самодельный крест – первое, что пришло мне на ум? Лезвие ножа, рукоять и даже кора под клинком, все было в темно-бурых потеках крови. Видимо, кровушка была моя, и порез на ладони был именно от этого клинка. А еще у подножия дерева, как раз под вбитым в ствол ножом, лежала россыпь золотых самородков, тех самых, что я нашел в сейфе бандитского поселка. Я занес ногу, чтобы сделать шаг вперед, руки сами потянулись за золотом, как вдруг вторую ногу обожгла волна боли, не сдержавшись, я упал на спину.

Болтун зараза цапнул меня за ногу! Вот ведь скотина! Как ни странно, но боль отрезвила меня и привела в чувство… в чувство страха и паники! Вдруг ни с того ни с сего стало до жути страшно, этот старый дуб, а особенно вытоптанная полянка перед ним, казались воплощением ужаса и вселенской жути. Болтун ухватился зубами за штанину и пытается оттащить меня прочь. Собака жмет хвост под себя, боясь чего-то, сдавленно рычит, не выпуская из пасти штанину. Схватился за свою клюку, поднялся на ноги и зашагал прочь от страшного места. Пес обрадованно ослабил хватку и посеменил впереди меня, отойдя на приличное расстояние, я не удержался и обернулся, чтобы еще раз глянуть на дуб. Вокруг ствола дерева клубился черный туман. Явление было совершенно необъяснимое и чужеродное для человеческой логики. Ускорил шаг, чтобы побыстрее уйти прочь.

Адреналин, бурлящий в крови, который подстегивал меня двигаться быстро, иссяк, я шел все медленнее и медленнее, часто останавливался для отдыха. В какой-то момент понял, что трусившего рядом пса больше нет, покричал, призывая пса вернуться ко мне, матерно обзывая его по-всякому. Болтун не вернулся, скотина блохастая, бросил все-таки меня одного! Как вырубился и потерял сознание, не помню.

Помню только, как очнулся – плыву лежа на спине по реке, а надо мной проносятся верхушки деревьев и облака. Вода подо мной мерно колышется, усыпляя и заставляя спать. Чайки где-то вдалеке едва слышно каркают и кричат матерные частушки. Блин! Опять галлюцинации, грустно подумал я, видя как среди облаков проплывает довольная морда старшего Сиротина.

– Очнулся?! Молодец, Жека, молодец! – едва слышно шепчет Сиротин и скрывается среди облаков, ну, а я вновь засыпаю, поддавшись уговорам несшей меня реки.

– Ну, как, пришел в себя?! – Зловонная вонища проникла в мозг, взорвавшись там напалмом. Открыл глаза, увидел перед собой ватку, зажатую в когтистых пальцах старого деда.

– Дед, а разве смерть должна быть не женского пола? – спросил я у врачевателя. – И где ваша коса, дедушка?

– Шутит, – повернувшись в сторону, прокомментировал мои слова дед. – Раз шутит, значит, будет жить.

– Дедушка, а вколите мне чего-нибудь бодренького под кожу, чтобы боль ушла и радости в жизни прибавилось, – попросил я деда.

– Наркотиков не держим! – отрезал дед.

– Вань, скажи «Пилюлькину», чтобы он не кочевряжился и вколол мне обезболивающего, – попросил я рядом стоящего Сиротина.

– Жень, а может, не надо? – состроив заботливую гримасу, спросил Иван. – Мы тебя на носилках до машины донесем, там, на коечку перекинем, и спи себе, отдыхай.

– Петрович, мне нужен часик нормального состояния – стояния, а потом можно и баиньки, – настаивал на своем я. – Мне надо кое-чего проверить и проследить, чтобы вы забрали все, что надо. Это для общего дела! Договорились?