Денис Владимиров - Шкуры из стали [СИ]

В пещере было тепло и сухо. Осмотрелся — ничего не изменилось. Родители летучих мышей пока не вернулись, а те дремали и даже почти не пищали. Вот и петом заодно обзаведусь, но ближе к ночи. Сейчас замаскировать вход, насколько это возможно, и наблюдать.

«Имперский сторожевой корабль «Неукротимый»» прибыл поздно вечером. Махина около тридцати метров длиной, темной тенью опустилась рядом с лесом, встав на десяток лап. Две орудийные башни, одна на корме, вторая на носу, со стволами неплохого калибра. Снизу к днищу, как и у патрульного катера, крепилась турбина, только пропорционально увеличенная в размерах. По четыре винта на крыльях, две огромные трубы, а также два раструба воздухозаборников.

И я бы сразу сдался местным, если бы не одно но… Рядом с представителями власти опустился «фрегат «Акела» собственность клана «Стальные волки»». Около двадцати метров длиной, вытянутый, хищный, он напоминал патрульный катер, который я сжег.

По трапу «Неукротимого» сошло на землю восемь солдат, судя по единообразной форме и одинаковому вооружению, возглавляемые офицером в белом пробковом шлеме и в красном мундире, с пистолетом и саблей на боку. С борта «Акелы» высыпало шестеро, вооружены все по-разному, одеты, пусть и добротно, но разномастно. В их рядах присутствовало две женщины, одна из которых с царственным видом подошла к главному среди военных. О чем-то говорили минут десять. Затем появился фотограф и еще какой-то тип в котелке и коротком плаще в крупную клетку. Пока все изучали место боестолкновения, несколько раз осветила все магниевая вспышка. Если солдаты, да и силы клана, особо не занимались оперативно-розыскными мероприятиями. Так посмотрели мельком, солдаты сделали вид каких-то самим непонятным поисков, клановые бойцы «Стальных» собрались в кучу у озера. И лишь клетчатый развил бурную деятельность, только камни не перевернул. Шнырял и вынюхивал. Пинкертон, долбанный! Буквально сразу направился к месту моей первой позиции, долго там вертелся, светил фонарем.

Так или иначе, но не меньше часа они рассматривали пожар. Потом споро погрузились на корабли, винты со свистом зарубили воздух, загудели турбины, из труб повалил черный и густой дым, и летающие посудины сначала неспешно и плавно оторвались от земли, а потом взмыли в небо, исчезая в неизвестном направлении, напоследок оглушив окрестности протяжным и басовитым гудком.

Совсем стемнело.

Перед входом я напутал шнур. Мало ли…

Закрыть бы, конечно проход, но он скрежетал так, что его наверняка бы услышали враги, если бы ночью прилетели. Занавесил вход плащом, проверил, как работает моя светомаскировка, с установленной в углу горящей лампой. Оказалось, вполне себе. Специально присматривался снаружи, давал привыкнуть к темноте глазам.

Все отлично!

Теперь следующее. Пет.

Мышата пищали, взрослые, так и не прилетали, а малыши оголодали. Выбрал самого наглого, злого, куда тем мутопсам. Его братья и сестры жались по углам, шипели оттуда. Этот же яростно бросался на мой палец, с места не сходил. Да и отличался он от остальных не только статями. Так, глаза у него были алого цвета, на крыльях, если присмотреться, то вырисовывались сложные узоры. Животное сопротивлялось, в нескольких местах прокусило мне до крови руку.

Вот здесь я столкнулся с проблемой.

Автоматически руна привязки не рисовалась, надо было изобразить ее самостоятельно. Активировал забор крови, посадил мыша на постамент. Принялся доставать все из инвентаря. Рядом с рунной цепью лег амулет-эвакуатор, еще раз присмотрелся к камню, холодея… уж не кристалл ли Тьмы пошел на его изготовление?

Достал один камень из шкатулки, сравнил. Вроде бы нет. Не он. Но похож. Очень и очень!

Для чего это изучение? Система уже показала, что она выдает информацию только по самым важным вопросам, а «несущественное» в ее понимании, может привести меня в итоге к гибели. Где-нибудь продемонстрирую этот девайс и до свидания.

Открытый огонь не проблема. Брикет горючего концентрата у меня лежал в инвентаре, вот только после пожара, его даже трогать не стал. Однако была еще толстая свеча, которую обнаружил в углу стола ящика, когда «паковал вещи». Надеюсь, должно хватить.

Зажег. И зря. Пока научился выводить более или менее четко руноскрипт, прошло минимум часа полтора. Сначала тренировался просто выдвинувшимся из указательного пальца когтем, затем и с использованием крови.

В итоге, я изрисовал оба черепа, тренируясь на криволинейных поверхностях, отчего они в мерцающем свете лампы и свечи, рядом с амулетом и рунной цепью, выглядели донельзя зловеще. А еще рунами призыва украшен был весь постамент и даже пол.

Так и представлялся некромант, поднимающий в ночной тьме мертвецов.

— Угуугууугуу! — хотелось пробасить и захохотать, да зловеще так. Сдержался. Но отметил, что отчего-то настроение поднялось.

Мышонок нахохлился, внимательно наблюдая за моими действиями, изредка показывал игольчатые белые зубы, норовя укусить за палец, когда я его нет-нет и легонько тыкал в пушистый бок. Меня такое поведение радовало и полностью устраивало — сразу видно, боец и помощник, не размазня.

Передача магической энергии в руноскрипты или в кристаллы-накопители, оказалась простой донельзя, если убрать из этого уравнения возникающую боль, будто вены начинали гореть. И чем больше использовал маны за один раз, чем дольше длилось воздействие, тем сильнее жгло это внутреннее пламя. А так, взял в руку требуемое, отдал мысленный приказ — «наполнить». Все. Процесс пошел.

Возникала еще одна проблема, кроме криволинейности головы питомца, которую уже решил. Его башка была покрыта изрядно так шерстью, даже пухом. Ладно, уверен, процедура опробована, и питомец не обгорит на завершающем этапе. Как вариант дам ему потом имя «Пал», от слова «паленый».

Последний раз все проверил. Погладил мыша вновь пальцем, тот успел уцепить за палец. Повис, как настоящий мутопес, капнула кровь, которую он слизал. Ладно. Порезвились и будет.

Убрать все лишнее обратно в инвентарь, чтобы не помешало. И приступать к привязке.

Едва я взял кристалл Тьмы в руку, как из него вырвался абсолютно черный луч, который, казалось, поглощал сам свет, исходящий от лампы и свечи. Он впился мне в грудь, и чувство, будто бутылочный штопор начали медленно проворачивать, вонзая, загоняя его глубже и глубже. Вместе с этим замигала перед глазами темно-алое системное сообщение: «Начат ритуал привязки! До его окончания осталось 2-33…2-32…2-31…»

На Пустошах мне довелось на собственной шкуре узнать и боль от открытых переломов, от кислотных ожогов, от предельного радиоактивного излучения, от ядовитых и нет клыков тварей, от когтей, пулевых и ножевых ранений, но по сравнению с тем, что я испытывал сейчас, то все казалось чем-то несущественным, детскими играми.