Михаил Атаманов - Восьмой сектор [litres]

Мы чокнулись и выпили. Астра вдруг закашлялась, подавившись вином.

– Прошу меня извинить, – проговорила девушка сквозь проступившие слезы. – Вино оказалось непривычно крепким для меня, дома мне давали только разбавленное.

Катерина посмотрела на меня несколько укоризненно:

– Ты чего ей налил? Зачем ребенка спаиваешь?

– То же, что и всем. Ну ладно, в следующий раз налью ей сока.

– Нет, нет, – поспешила возразить Астра. – Я вовсе не ребенок. Мне уже семнадцать лет, и по законам королевства Веерде считаюсь полностью взрослой. К тому же как-то странно отказывать в вине тому, кого специально послали пролететь половину Империи, чтобы стать любовницей кронпринца!

– Смелая девочка! – засмеялся Робен, но я не поддержал его настроение.

– Это ей просто вино в голову ударило. Вот что, «любовница», я почти втрое старше тебя, и если сказал тебе сок, значит, сок. Не хватало мне еще обвинений в совращении малолеток.

– На самом деле… – начала было Флора, но я тут же прервал ее:

– А вот тебе, барышня, нужно научиться молчать, когда твоего совета не спрашивают.

Две девчонки сидели насупившиеся и обиженные, и я поспешил сменить тему разговора.

– Давайте, что ли, еще мяса поставлю. А то мне через пару часов нужно уже собирать флот к вылету, а еще перед этим нужно будет за вещами этой «любовницы» смотаться на яхту. Или ты передумала со мной лететь?

– Нет, я не передумала. И вещи можно не забирать – там во всех коробках вечерние и бальные платья. Насколько я понимаю, на боевом крейсере они мне не понадобятся.

– Мой принц, докладывает «Глаз-три», они прибыли в Гимору! Линкор, шесть тяжелых штурмовых крейсеров, десять легких, много мелочи. Фрегаты растянулись длинной цепочкой километров на восемьсот по прямой от Тессы до станции Гиморы.

Я рассмеялся. Кронпринц Перес на полном серьезе воспринял те слова, которые я ему произнес якобы в пьяном угаре. И теперь его корабли собрались ловить мою яхту, как только «Королева Греха» прыгнет в Гимору.

– Отлично, «Глаз-три», сведения просто замечательные. Продолжай наблюдение.

Я осмотрелся по сторонам. Голова еще немного гудела, однако выданные Никозидом Брандтом лекарственные препараты уже изгоняли из крови последние остатки алкоголя. Все офицеры штаба находились на своих местах и ждали моего решения. Корабли моего флота и семь десятков грузовиков пришли в движение в сторону едва видимой из системы Тесса маленькой звездочки Хнель. Огромный «Уукреш», зияя дырами в корпусе, тоже находился рядом с нами. Все было готово к началу операции.

Настал исторический момент. Наверное, полагалось что-нибудь произнести, чтобы потом историкам было что описывать. Я включил микрофон.

– Господа, как вы уже знаете, час назад я по информационным каналам четко высказал свою позицию: звездная система Хнель является зоной проведения военной операции против чужих и закрытой территорией. Как руководитель флота Восьмого Сектора я не потерплю никаких посторонних кораблей в системе Хнель, любой вторгшийся туда флот подлежит немедленному уничтожению, независимо от цвета флага. Однако кое-кто из аристократов оказался настолько жаден и глуп, что не захотел прислушиваться к доводам разума. Мы видим, что вместе с нашими кораблями курсом на варп-маяк Хнель идут посторонние корабли. Ну что же, мы их предупреждали. Любой, кто попытается нам мешать, будет уничтожен. Так было, так есть и так будет. Всему флоту! Варп-маяк будет включен через тридцать секунд ровно на одну минуту! Обратный отсчет!

Я повернулся к капитану.

– Оораст Поль, как включится маяк, не торопись посылать «Толстушку Джоан» в варп-прыжок. Я хочу своими глазами увидеть, все ли наши корабли уйдут и осмелятся ли наши оппоненты прыгнуть в закрытую зону, несмотря на явное предупреждение.

– Будет исполнено, мой принц! Мы прыгнем на маяк на пятидесятой секунде его работы.

Десять секунд, девять, восемь… Мелькнула несколько раз яркая вспышка – это Катерина тон Месфель сделала на память несколько снимков исторического момента. Три, два, один…

– Новый маяк! – сообщила сидящая по левую сторону от меня Николь Савойя.

– Всему флоту варп! – скомандовал я, и около сотни ярких линий протянулось в одну точку по темному звездному небу.

Корабли Переса остались вокруг нас в космосе. Неужели все же не рискнули прыгать? А хотя нет – вон пошел первый, затем еще три, потом целый пучок ярких линий потянулся в систему Хнель.

– Ты видел лишь часть моего флота, Георг, остальные прыгают сейчас в Хнель из Гиморы! Вот ты и проиграл, дурачок! – пришло сообщение с одного из уходящих в варп-туннель вражеских кораблей.

Все, возле нас больше никого не оставалось.

– Это ты проиграл, Перес, – произнес я вслух для своих подчиненных. – Прыжок из Тессы в Хнель занимает четыре с половиной часа, а из Гиморы целых семь. За два с половиной часа мы успеем разделать твой флот несколько раз в самой извращенной форме. А потом мы дождемся второй части и поговорим с линкором. Ни в Тиалле, ни у Форпоста-11 других кораблей у тебя не имелось, об этом мы знаем от наших наблюдателей. Мышеловка захлопнулась.

Звезды потемнели, космос свернулся в яркий искрящийся туннель. Флагман моего флота «Толстушка Джоан» спешил к месту грядущей битвы вслед за ушедшими кораблями.

Кажется, мы только что начали гражданскую войну в Оранжевом Доме.

Особого волнения и тем более страха не было. Я прекрасно знал, что мой флот сильнее той группы звездолетов Переса, которая ушла к маяку Хнель со стороны Тессы. Да, формально с каждой стороны было по шестнадцать крейсеров, да и общее количество кораблей противоборствующих сторон выглядело примерно равным – девяносто три моих против ста десяти у противника. Однако десять тяжелых крейсеров моего флота против только шести у Переса означало полуторный перевес в огневой мощи главных калибров.

Четыре с половиной часа полета сквозь варп-туннель… Чтобы мои офицеры не перегорели раньше времени, я приказал им всем отдыхать перед боем, и сам тоже подал пример. Моя каюта на «Толстушке Джоан» оказалась весьма просторной, но, конечно, даже близко не соответствовала шикарным апартаментам покинутой яхты. Однако жаловаться на судьбу мне было как-то неправильно – многим даже свободной койки не нашлось, так как сейчас временно на «Толстушке Джоан» находилось два экипажа и вместо положенных по штату четырехсот человек разместилось более семисот.

Увидев робко застывшую возле лестницы Бионику, которой, видимо, опять не хватило места, я великодушно пригласил девушку-андроида к себе в каюту.

– Мой принц, разрешите все же отказаться от столь высокой чести, – неожиданно возразила синтетическая блондинка. – Такое ваше решение вызовет новую волну сплетен, что весьма несвоевременно. К тому же после боя мне обещали освободить одну из коек в офицерской каюте на второй палубе. А вот принцессе Астре с ее сестрой действительно стоит предложить что-то более соответствующее их статусу, чем лавка в общей казарме на восемнадцать человек.