Дмитрий Власов - Сталкериада. Путь мага

— И то верно, Сидорович. Благодарю за информацию.

— Та берите. Не жалко. Ну шо. Мне до вас, раз больше денег у вас нету, как до моей Сарочки, царство ей небесное. Шо хочите спросить, спрашивайте. Бо я уже скоро буду злой.

Квасневский некоторое время смотрел на Торговца, прицениваясь с дальнейшим шагом.

— Шо скрасит жизнь нашего многоуважаемого Сидоровича? Волк говорил, старый торговец Сидорович баксы любит?

— Ой. Та шо вы. Лжёт ваш Волк.

Сидорович потянулся к оказавшейся в руке у Квасьневского сотенной купюре долларов, учепился в нее осторожно двумя пальцами. Квасьневский решил не спешить и со своей стороны пальцы не разжал.

— Многоуважаемый Сидорович! Принесла мне сорока на хвосте, что месяц назад ходил вокруг вас некий тип красивой наружности. За меня распрашивал. Срисовал меня прямо в масть. Разве что цвет куртки перепутал. Шо вы думаете за эту историю?

Пальцы Квасневского разжались и купюра плавно и грациозно утонула в глубоком нагрудном кармане Торговца.

— Шоб вокруг меня, так нет. Но была такая птица. Фраерок. Базар блатной и борзый. Не за местных. Замечался в баре, в НИИ и на армейских складах. Поговаривали и за Болота. Но не гарантирую. Шукал бойцов для прохода до Радара через Рыжий лес. За вас, Олег Павлович, постоянно распрашивал. С курточкой он не угадал. А так всё строго в соответствии. Шо, если посмотреть за его будущее? Если по уму прикидывать, через Радар он попробует на Затон пробиться за вашу душу. Но шоб там, за Радаром, по старому руслу, чи через Припять пробраться до Затону, проводники за групповое сопровождение берут золотом. А раз так, то ваша душа, Олег Павлович, мамой клянусь, стоит миллионы. И у этого шлимазла такие гроши есть!

Квасьневский согласно кивнул.

— Сидорович, с чего взяли что он не из местных.

— Этот босяк шманает по глубокой Зоне. Не скажу за всех, но лично от себя, с нахрапу в глубокую только шлимазл полезет. Шо по вас не скажешь, вы на окраине два месяца. И в Зону за очень сильным интэрэсом двинулись, и то, как пообвыклись, да приспособились. Знакомства завели. Пушка и контейнеры то от Кулибина? И самые дорогие?

Торговец вопросительно посмотрел на Квасьневского. Тот утвердительно кивнул головой. Торговец продолжил.

— За вашу трезвую голову и разговор! Мамой клянусь, шо вы не попёрлись бы просто так. А раз этот босяк за такие мелочи не знает, и шукает там, где не намазано, то шо вы скажете за него? Шлимазл!

— Ценнейшая информация. Благодарю.

— Шо такое!? Шо я слышу? У вас, Олег Павлович, таки есть не только шо думать, но и чем?

Впервые Торговец посмотрел на пришедших с лёгким интересом.

— Вашу бы голову да моей Сарочке. Царство ей небесное. Шото еще спросите?

— Благодарю, Сидорович. Вы нам очень помогли.

— За «нет» денег не беру. А шоб по красивому, на посошок, рекомендаций дам. Бесплатных. Значится так! Будете идти на Бар, идите от меня по тропе, вдоль холмогору. С тропы не сходить. Аномалий вокруг, шо бородавок на моей мамочке, шоб она была здорова. Как упрётеся в холмы, идите по детектору аномалий. Там есть проход. Тропинка приметная. Идти медленнее, но таки вам и спешить некуда. Бо на главной дороге, перед блокпостом Долга бандиты. За вас знают. Сразу опознают. Пойдете там, будут долго заговаривать и тьфу на балаболов, у них есть за шо вас заговорить. Если б я, не дай боже, вашими путями пошел, так я бы сперва нашел Копытного да поискал примирения. Бо гонять шлимазлов, чуя позаду свого темечку оптику, то не жизнь. Да! И еще одно. Маленький ваш, Сидорович кивнул головой на Алекса. — Задумайте ему легенду поправдивее. Шоб без понтов. Бо знакомый у него бронежилет. Перешит красиво, не скрою. Но знакомый. Чует моё сердце, представился Архипыч.

Квасневский кивнул головой и ответил:

— Бронежилет со сталкера. Из курьеров. На Юпитере его расстреляли без предупреждения. В спину. Прям на мосту. Что возле цементного. Пролежал, бедняга, почти неделю.

— Боже боже. Шо за жизнь. Шо не хороший человек, так не жилец. И шо. Никто не заплатил?

Торговец был конкретно расстроен. Видно было, что новость его очень сильно огорчила.

— Не переживайте, Сидорович. Отомстили. Из тварей никто не выжил. Да и не говорили они по-русски.

— А шо, я по-русски штоли говорю? Странные вы, люди. И шо, сколько вы положили?

— Тридцать.

Глаза Сидоровича удивленно увеличились.

— А вас?

— Трое.

Сидорович медленно откинулся на спинку стула, сложил на животе руки и замолчал. Оценивающе рассматривая стоявших перед ним путешественников.

— И шо. Маленький ваш тоже там за вас был. Торговец кивнул на Алекса.

— Был.

Снова пауза затянулась. Торговец долго и упорно, пристальным немигающим взглядом рассматривал стоявших перед ним людей. Наконец он оживился и заулыбался.

— Знаете, шо я вам скажу за ваше будущее? Не миритесь вы с Копытным. Одним Копытным больше, одним меньше. Торговец махнул рукой. — А Архипыча жаль. Человечище был. Ладно, Олег Павлович. Шо то ещё спросите?

— Пожалуй, что спрошу. Мы у Будулая взяли пару «Ночных звёзд». Они конечно хороши. Но слышал я за «Темную медузу». Вдруг у вас, многоуважаемый Сидорович, есть возможность обменяться пара на пару?

Торговец задумчиво уставился на Квасьневского и начал левой рукой медленно чесать подбородок.

— Та я, Олег Павлович, не против. Но не задаром же!

— Так, а кто говорит задаром?

Квасьневский повернулся к Алексу.

— Лёш, давай сюда АК.

На стол лег Автомат Калашника, снятый с растерзанного котами сталкера. Его контейнер. Два «Асфальта» и две «Ночных медузы». Квасьневский посмотрел на Торговца. Тот отрицательно покачал головой.

— Ну хорошо. Тысяча баксов.

Снова отрицательных жест торговца.

На стол легло две «Погремушки».

— Ой. Я вас умоляю. Хлам!

— А если ещё штука баксов?

На столе появилось ещё десять сотенных купюр.

— Хм. Это уже ближе к серьёзному разговору. Но — нет!

— А скажите, многоуважаемый Сидорович, а есть у вас в запасе пару «Янтарников».

Сидорович оживился.

— Таки пахнет джокером. Шо мине может предложить много уважаемый Олег Павлович взамен. Ви же понимаете, шо эта беседа уже на хорошую машину тянет?

— Разумеется, Сидорович. Понимаю.

На стол легло два «Черных грави», найденных у Архипыча. А роль джокера выполнили две маленькие «Гиены». Сахаров прям от сердца отрывал, отдавая Квасьневскому столь драгоценные артефакты. Разумеется, под честное слово, что ему добудут таких ещё и побольше.

— Олег Павлович. Ой, шоб мине поразить, надо положить на стол более веские причины.

Но поведение торговца явно показывало, что интэрэс торговца вырос до небес.

— Ну так мы же никуда и не спешим. До вечера далеко. А если шо, так мы у вас готовые и гостиницу снять на ночь.