Владимир Абибок - На Западе Диком. Трилогия [СИ]

Увы, наслаждаться праздником Игры мне особо было некогда, через несколько дней после отъезда Басманова, ко мне зачастили кавалькады бояр самого разного уровня значимости. Приехал и Ванька Голицын.

— Экие у вас игрища за морем, Игорь Владимирович, не то что у нас, пузырь бычий надуют да пинают почём зря! — Начал издалека Иван, приехавший на следующую неделю (воскресенье, по-нашему) соревнований.

— Разные страны — разные игры, будем дружбу вести — будем и в игры играть в одни, на единой стороне. — Ни на что не намекая, просто констатирую факт.

— Эка же напасть приключилась, не сумели мои сыны боярские изловить вора, побили многих смертию. А твои ишь как ловки, спымали супостата. Верно то, что мы с тобой на единой стороне играем.

— Так ты же говорил, что то не вор, а истинный царевич Димитрий! — Прячу козыри в рукава, почти в открытую.

— Не говорил, а сумлевался, оттого и испросил государя дать тебе в помощь воев своих. А уж когда привез брат мой Фёдор Гришку, да Мария Нагая признала в том самозванца, так и прознал я, что лжой меня травили подсылы литовские. — Вот же глист жирный, думает извернулся.

— Я тебе, Иван, главное скажу, мне неизвестно кто вор, кто прав, но я хочу, чтобы Фёдор продолжал у вас править, а с тобой и другими боярами торговать. Но если на дворе смута, то и торговле убыток, а я убытков не люблю. — Демонстративно, как в ганстерском кино, играю с ножиком. — Сбережёт род Голицыных покой в Московии, значит и прибыль у вас будет добрая.

— Чего я приехал к тебе, с новиной вельми приятственной, жалует тебе государь наш земли к югу от Путивля на 40 вёрст. Да дозволяет всех татей, что по дорогам бесчинствуют, невозвратно холопить да на своё сие поместие али заморское завозить. Да службы поместной с твоих сынов боярских не спрашивать, а для верности чина твово шлёт тебе боярскую шапку и грамоту. А брат мой Василий прознал о том и просил меня довести до тебя новину сию. — И смотрит как кот из Шрэка.

— Благодарю за добрую весть, Иван Васильевич, а то мне на следующий год негде будет продукты мои засевать, малолюдны те деревеньки, что даны в аренду, да лесисты весьма. Видишь, ваш государь может уметь благодарить, служить ему будешь верно, то и тебе воздастся, а что в Думе вас на места ниже поставили, так это временно, как говорил один древний царь Соломон, знаешь такого?

— Не слышал о царе таком, Игорь Владимирович, верно он из краёв дальних.

— Всё проходит, и это пройдёт! Так говорил Соломон. Так и ты жди, и пройдёт чужая слава.

— Всё бы так, однако по местническому праву наши дети такоже будут сидеть ниже, когда же сие пройдёт — так и жизнь пройдёт.

— Да, действительно нравы ваши чудны и малопонятны, только я знаю одно и тебе тоже советую, верность даёт славу и почёт, а предательство быстрый выигрыш, позор и отрубленную голову. — Не уверен, что хоть немного достучался до этого изворотливого, но недалёкого парня. Может его старший Васька поумнее, будем посмотреть.

И правда, буквально ещё через пару дней приехали посланцы от царя и подтвердили Ванькины слова, зато выселили из монастыря, не сразу конечно, приехали попы с ними и начали обживать опустевшее от монахов подворье. Я на подобный исход естественно рассчитывал, даже не ожидал, что продержусь больше месяца. Вполне ожидаемо из новостей столицы, резкое уменьшение активности «бурления говна» и всенародная поддержка вождя, то есть царя, приказ о роспуске помесного войска, стрелецкое же войско тоже уходило на посевную, пусть и с задержкой, но хоть что-то по хозяйству сделают. Бунтующим же (охренеть не встать, оказывается я нахожусь в самом эпицентре) украинам было предложено миром прийти к присяге новому государю. Все четыре деревни, взятые в аренду, встретили меня довольно спокойно, никто в леса не убегал, а уж после, когда мы разъяснили политику партии и начали строить новые дома для наших сельчан, наоборот, к нам стали убегать от других помещиков. Теперь до меня дошла причина, по которой, даже приезжая ко мне в гости, никто из местных дворян даже и не думал требовать возврата своих беглых, они, в смысле дворяне, оказывается бунтуют. Поэтому на третейский суд в лице царских воевод рассчитывать не могут и смиренно теряли своих рабов.

Я всё ждал когда дядю Фёдора свергнут, не могли же на ситуацию повлиять мои сказки про оборотня, называющего себя убиенным царевичем Димитрием. Петька Басманов, обласканный царём в пику собственным родственникам из семейства Годуновых, бегал по стране как заведённый, один раз в середине лета приезжал в Путивль, потом укатил в Астрахань. Наверно решил, что торговля с Востоком куда выгоднее такого близкого, но такого чуждого Московии Запада.

— Директор Игорь, последняя партия торфа сомнительного качества и не совсем просушенная, что делать будем? — Па Той крутился в колесе сует не меньше моего, с русским народом невероятно трудно вести долгосрочные дела, вот и опять подсовывают вместо торфа какую-то ерунду. А мои люди месяц лазали по болотам Новгород-Северского, чтобы найти обильные и добрые месторождения. Неужели так трудно брать именно там где указали и возить к нам за денюжку весьма достойную?

— Ничего не надо, просто объяви на эту партию цену как на древесный мусор, и скажи, что они нас сильно подвели и впредь мы отказываемся от их услуг, как поставщиков. Топлива чрезвычайно не хватало, а я ещё хотел обеспечить торфяными брикетами обогрев жилья, активно возводимого по нашим технологиям, доработанным с учётом дороговизны металла.

— Разведчики вернулись, говорят надо на южном краю выданного нам поместья острог ставить. Неспокойные тут места, ещё и дикие кочевники говорят в набеги ходят.

— Да уж, подсуропил дядя Фёдор с подарочком, его ещё попробуй защитить. Пусть Джако займётся, строить по этому проекту. — Достал из стола проект под любой рельеф, в виде пяти-семи ДОТов соединённых кирпичными переходами.

— Говорят, на другой стороне реки уже есть небольшая крепость с земляным валом, может там прикажешь построить острог, со стороны реки — не обойдут, а в поле мы сильнее местных. — Неожиданно выдал предложение по военной части счетовод-помощник.

— А ты стал специалистом в военном строительстве и тактике?

— Да нет, это мне Дсонокуа рассказал, он там был. Ну я и подумал, рассказать об этом, ты же знаешь этого ратлана, ему где скажут — там и построит, хоть на вершине сосны.

— Молодец, Па Той, растёшь, скоро как Тамило станешь. — Похвалил парня. Не только Дсонокуа, практически большинство командиров не давали мне советов, привычно полагаясь на мою правоту и знания, но с расширением и армии, и ареала контролируемой территории, советы нужны были весьма.