Светлана Кузнецова - Метро 2033: Уроборос

Парень покачал головой и ответил первое, что пришло в голову:

– Очень спокойно.

– Вот!.. – протянул другой. По сравнению с первым он был невысокий и очень худой, но под водолазкой серого цвета бугрились мышцы, а резкость и быстрота движений удивляли.

«Пожалуй, вздумай эти двое выяснить отношения, неизвестно, кто одержит верх», – подумал Симонов.

– Те, кого скрывает мгла, наблюдают за тобой постоянно. Они хотят, чтобы ты думал, будто здесь никого нет, влияют на тебя ментально, успокаивают… – продолжал боец. – Знаешь ли ты, кто такие сновы?

Влад качнул головой.

– У… братец, – состроив зловещую гримасу, произнес другой боец: смуглый и во всем черном. – Это призраки такие. Сами они чернее черного, а глаза алым светятся…

– А с чего вы взяли, будто призраки? – поинтересовался парень. – И как разглядели, если они черные? Туннель ведь не освещен.

Он спрашивал абсолютно серьезно, потому искренне удивился и растерялся, когда боевик громко загоготал, а затем к нему присоединился и его приятель, первым заговоривший о сновах. Сдерживаться они и не подумали, словно совершенно не боялись привлечь внимание обитателей южного туннеля; наверное, не верили, будто те вообще существуют, просто хотели подшутить над новичком.

– Ай, молодца! Далеко пойдет, да, Валерка? – отсмеявшись, спросил смуглый.

– Вполне может, – смерив Влада оценивающим взглядом, заметил тот.

Симонов же теперь прислушивался не столько к разговору, сколько к продолжавшему греметь по туннелю эху. Почему-то оно казалось необычным, лишь частично похожим на смех, а еще раздавался странный перестук. Винт как-то изображал похожий, бряцая ножом по пустым жестяным кружкам. Он утверждал, будто именно такой звук сопровождал несущиеся по туннелям поезда.

«Только этого не хватало!» – подумал Влад, сглотнул и, закашлявшись, немедленно приложился к кружке. Стук стал ослабевать, а затем исчез вовсе. Рассказывать о нем точно не стоило: засмеяли бы.

– А ты лучше бы, чем зубоскалить, поддержал приятеля, – заметил означенный Валерий. – А то ж совсем разочаруем мальчишку. Они ведь в своем северном глядят на нас чуть ли не как на небожителей, а оказывается, у нас работа абсолютно такая же, даже еще тише. Никто к нам не лезет, ни от кого не отстреливаемся.

– Эка ты хватил, – фыркнул бородатый мужик за тридцать с гладко выбритой головой – Александр Молчанов, один из немногих, кого Влад запомнил по имени. – Сталкеры – вот, кто нынче кумиры молодежи. Верно, парень?

Симонов повел плечом. Он понимал, что является здесь человеком новым и лишь потому притягивает к себе взгляды дозорных. Обычно настойчивое внимание практически незнакомых ему людей Владу не нравилось, но сейчас льстило, и на сердце было не только спокойно, но и тепло и весело.

– За себя не скажу, – ответил он. – Каждому свое, видимо.

– О! – заметил Валерий. – Слова не мужа, но уже и не мальчика. Ты только не порть нам легенду, не распространяйся на станции про здешнее спокойствие, а то еще запрягут чем-нибудь хлопотным.

Влад кивнул:

– Обещаю.

– Пока будешь ходить с нами, – заметил Кириллыч. Он, хоть и сел вдали от парня, по другую сторону костерка, смотрел внимательно, не пропуская ни одного слова и движения. Следил, то ли выполняя обещание, данное Семену, то ли руководствуясь собственными соображениями.

– Из-за того, что беду проморгали именно мы, дозорные северного туннеля? – прямо глядя ему в глаза, спросил Симонов.

– Можно подумать, вы, мальчишки, могли чего-то там углядеть, – вздохнул Молчанов. – Хорошо еще, вас, необстрелянных, самих не съели. И вы можете на меня шикать сколько угодно, братцы, но ответственность за бардак в северном лежит именно на главе. Ему, видите ли, жалко было отправить с пацанами хотя бы одного нормального ветерана. Ну ладно, допустим, тот же Семен незаменим в стычках, его так просто с юга не снимешь, но вот Тыртыша отчего не перевести на северное направление? Он бы молодняк заодно и подучил, и на правильный лад настроил. Умение группы приближающиеся слышать дорогого стоит.

Означенный Тыртыш на самом деле звался Тыртышниковым Николаем Петровичем и являлся всеми уважаемым ветераном и едва ли не самым старым боевиком подземки. С виду ему можно было дать лет шестьдесят, но люди, знавшие его лично, всегда лишь хмыкали и желали всем, в том числе и самим себе, выглядеть так в настоящие годы Тыртыша. К тому же он действительно умел «слышать туннели» и никогда не ошибался относительно того, кто приближается из темноты.

«Скорее всего, именно благодаря его чуткому слуху дозорные не открыли огня по тому неожиданному каравану, идущему с якобы нежилого юга», – подумал Влад.

– Нет, – наконец, ответил Кириллыч, пристально глядя на Симонова, и одобрительно кивнул. Видимо, и сам вопрос, и то, как он был задан, пришлось ему по душе. – Ничего вы на самом деле сделать не могли. И хорошо, что тоже не исчезли, как остальные. Вас ведь никто не учил, как надо.

– У нас инструкция была, – возражать не хотелось, но молчать, соглашаясь с чужим снисхождением к молодости и неопытности их троицы, Влад посчитал неправильным.

– Какая там инструкция? – презрительно поморщился Валерий. – Если что, стреляйте, но просто так не палите?

– Да… глава здесь оплошал, – продолжил Кириллыч. – Он – мужик толковый, зря ты, Сашка. Просто не за всем уследить может. Скинул вопрос на того же Хряща, а тот – человек-лозунг. В смысле, именно ими, лозунгами, и разговаривает, и очень похоже, будто и думает тоже ими. Он и решил, мол, коли туннель хоженый-перехоженый и неопасный, пусть и торчат там не специалисты, а кто-нибудь попроще.

Влад вздохнул. Была в их словах определенная правда. Но при этом и самого себя принижать совсем не хотелось. Кое-что все-таки они втроем могли и умели. И, случись беда, точно не дрогнули бы.

– Ну… и?..

– Все тебе расскажи.

– Не, ну вы хотя бы целовались? Он как вообще?

Голоса звучали слегка приглушенно, но слова разобрать можно было. Влад, остановившийся у колонны в непосредственной близости от беседующих девиц, однако, и не думал подслушивать, его гораздо сильнее волновали собственные мысли. Именно они погнали его к северному туннелю, откуда должна была показаться группа… или не показаться – в самом наихудшем из возможных случаев. Даже усталость, неизменно накатывавшая после дозора, отступила на дальний план. Выспаться можно и после.

Если последняя группа тоже исчезнет, туннель будет признан опасным. Придется решать: идти по нему обратно, надеясь, что на несколько десятков людей никто не нападет; оставаться здесь, но выживать без посторонней помощи; углубляться на юг, тем паче, там действительно спокойно и тихо. Или, чем черт не шутит, искать еще какой-то выход. Ведь там, где вариантов развития событий больше двух, всегда есть не только три возможности, но и четыре, возможно, даже пять, просто люди их не видят или считают заведомо нереальными, потому и не обсуждают.