Вячеслав Кумин - Рой

Правда, это в тихую погоду… Ветер ситуацию несколько менял и, если он не затушит загоревшееся дерево, то соседние вполне могли тоже воспламениться, но все равно скорость распространения огня в таких условиях будет на порядки ниже, чем в обычных лесах.

Так что то, что имеется такое количество дымных очагов, вытянутых в тонкую линию да еще поперек ветра, говорит однозначно в пользу того, что пожар имеет рукотворное происхождение.

– И чего он хочет этим добиться?! Неужели пытается устроит огненную стену и выкурить нас или вообще спалить?!

Эхинацея вчиталась в параметры циклона, направление движения, его скорость, насыщенность водной массой, и выходило, что даже если пожар все-таки разгорится, ливни все равно его затушат задолго до того, как огонь доберется до базы. Да даже если и доберется, база все равно не пострадает и, по мнению ученой, беглец не мог это не понимать, и в этом случае к его выходке требовалось отнестись со всей серьезностью.

– А может, и надеется, ведь точной информации у него нет…

Эхинацея немного успокоилась, хотя, конечно, не до конца, на подсознательном уровне чувствовала, что где-то кроется подвох, который она пока не видит. Но как ни анализировала сложившуюся ситуацию, не видела для базы угрозы от пожара. Даже если будет сильнейшее задымление, это все равно не скроет объект от большей части систем слежения.

– Разве что…

Эхинацея снова приникла к терминалу и стала лихорадочно просматривать сканы биомассы. Результаты искажали уже появившийся слой облачности, а также задымление, не говоря про свойства местной растительности, что усиливали свое действие в условиях повышения электрической активности атмосферы, но информации было более чем достаточно для анализа и получения однозначного результата.

– Проклятье!!!

В джунглях на ограниченной территории собралось просто гигантское количество живых существ: десятки и сотни тысяч особей. И вся эта масса животных, подстегнутая инстинктом самосохранения, спасаясь якобы от пожара, на полной скорости неслась в сторону базы фронтом в пару десятков километров и вскоре должна была появиться в зоне прямой видимости…

– Так вот зачем ты это все устроил, паршивец! Что ж, я тебя недооценила…

Прошел еще час, и вот первая волна тварей налетела на минное поле. Задействовать постановку Эхинацея не стала, потому как вряд ли Рой находится в первых рядах. Можно было попытаться, конечно, взрывами и смертями отпугнуть лавину, но она, будучи биологом, как раз изучала животный мир и прекрасно понимала, что это не поможет. Инстинкт страха смерти от огня сильнее страха крови.

Многочисленные копыта и когти животных просто перепахивали землю, уничтожая минные поля. Забор был смят начисто таранными ударами многотонных животных, словно его и не было.

Остались закладки на деревьях, но… от них тоже не было толку. Вслед за первой таранной волной пошла бесконечная живая река. Вычленить в этой многотысячной стае бегущих в панике животных Роя можно было даже не пытаться. На ментальном уровне царил настоящий пси-шторм, который мог просто свести с ума…

Эхинацея безумно захохотала.

60

Роев прекрасно понимал что его могут ждать, а следовательно, подготовятся к его возвращению. Он пытался придумать план проникновения в бункер, и получалось откровенно плохо. Проблема состояла в том, что его возможности в целом противнику известны, а значит, подготовить меры по их нивелированию не представляет большого труда. Прыгнуть выше головы Владислав тоже не мог, даже если обожрется допинга. Вот и тосковал в своем убежище день за днем.

Тут погода стала меняться. Сначала незаметно. Собственно, первые признаки стали видны по изменению поведения животных и растений.

В памяти паркурщика Роев выудил, что его ждет сезон дождей, но сначала пронесется дикий ураган, что поломает множество старых деревьев. Владислав даже чуть было не поддался приобретенному инстинкту и тоже не начал искать крепкое убежище. Но все же удержался.

И тут его, что называется, торкнуло, уж неизвестно, что за что зацепилось (скорее всего, желание наконец погреться у костра и приготовить пищу на огне, а также воспоминания о результатах пожара при сильном ветре в лесу), но в один момент в его голове возник план.

Правда, как показал опыт (решился все-таки развести костер, благо ветер сносил дым и развеивал тепловой след), гореть деревья особо не желали.

– Но мне, собственно, и не нужен пожар как таковой… главное дыму побольше. Тут необходимо какое-нибудь хорошее зажигательное средство…

Пошарившись в памяти паркурщика, Роев нашел там информацию о маслянистом плоде размером с грушу. Нашел этот плод и сжал в руке. Меж пальцев потекло самое натуральное масло зеленоватого цвета. Олива отдыхает. Этот плод паркурщики ели, если у них случался запор.

Владислав вообще отметил, что информация из памяти паркурщика поступает такая, словно он почерпнул ее из справочника, то есть не было каких-то эмоциональных окрасок. Ведь какие-то плоды паркурщик любил как лакомство, а какие-то поглощал, если жрать было нечего, и его при этом чуть ли не выворачивало от отвращения, но Роеву эти чувства не передались, только лишь обозначалось как «вкусное» и «невкусное». Это было странно. Впрочем, пока он этими нюансами голову забивать не стал.

– Вот доберусь до безопасного места и осмыслю.

Ну а дальше было все просто. Роев набрал этих плодов, приманил к себе скакуна, какого-то шестилапого зверя с длинных носохоботом, причем сумчатого – с «сумкой» на спине, а не на пузе, как у кенгуру, и, подчинив своей воле, помчался по джунглям, выбирая высокие и старые деревья. Накидывал у основания веток, обильно поливал это все маслом и поджигал. Для чего приходилось таскать с собой гнилушку, в которой тлели угольки. А то каждый раз разводить огонь – одно мучение.

И так он скакал по джунглям, создавая сплошную полосу источника задымления, то и дело пополняя запасы масляных плодов и меняя выдохшихся скакунов, при этом почти не ел и не спал, пользуясь стимуляторами.

Как только все крепчающий ветер погнал дым в сторону базы, Роев вновь помчался по джунглям, на этот раз посылая обитателям волну паники. Типа ахтунг! Пожар! Спасайся, кто может!

Стараться сильно не пришлось, настороженные животные и без него готовы были вот-вот сорваться и мчаться куда подальше от угрозы быть заживо зажаренными. Только Владиславу требовалось, чтобы они бежали в конкретном, нужном ему направлении. И они побежали.

Возник эффект схода снежной лавины от брошенного камешка. Вскоре в сторону базы мчалось с каждым часом все увеличивающееся стадо самых разных животных, гонимых инстинктом самосохранения. Роеву, осторожно маневрируя на своем транспорте, оставалось только слегка направлять движение, что было не так уж и просто, ибо управлять паникующими животными почти невозможно, но в целом он справился.