Филип Рив - Надвинувшаяся тьма

Он вернулся в Крауч-Энд с Чадли Помроем. Старик шел медленно, как будто нападение птиц-Сталкеров подкосило его сильнее, чем он соглашался признать, но, когда Том предложил опереться на его руку, он только отмахнулся:

– Я пока еще не совсем инвалид, ученик Нэтсуорти! Хотя, должен сказать, с тех пор как вы с дочкой к нам прибыли, жизнь пошла совсем веселая. Птицы, пригороды и свистопляска с каким-то вселенским оружием… Ни минуты покоя.

На западе вновь мелькнул бледный сполох – на этот раз ярче, и Тому показалось, что белое световое лезвие полоснуло по небу, затмевая звезды, и ударило в землю с неизмеримой высоты. И опять донесся слабый отголосок визжащего, воющего звука.

– Квирк всемогущий! – прошептал Том.

– Да уж, эти Древние если и валяли дурака, то всерьез.

– Выходит, Лурпак прав? Это оружие в самом деле на орбите?

– Возможно, – ответил Чадли Помрой. – Там до сих пор много всякого крутится. В старинных документах перечислено несколько видов оружия, которое Древние предположительно подвесили в небе. Алмазный Нетопырь, Чинджу-четырнадцать [36] Чинджу – город в Южной Корее. , Девять Сестер, ОДИН. Большинство их, по всей вероятности, уничтожили в ходе Шестидесятиминутной войны, или они за минувшие тысячелетия сошли с орбиты и упали на Землю. Но возможно, какое-то оружие до сих пор там – и люди Наги сумели его разбудить.

– ОДИН, – проговорил Том. – Где-то я уже слышал это название…

– Квирк сохрани и помилуй! Так ты все-таки слушал хоть иногда у меня на лекциях, Нэтсуорти! – хмыкнул Чадли Помрой, но голос его звучал устало.

Том пошел дальше, думая, что старому историку вредно долго находиться на холоде. Все равно белых вспышек больше не было, остался только зловещий красноватый отсвет на западе.

– ОДИН – сокращенный вариант названия «Оборонная динамическая инициатива», – снова заговорил Чадли Помрой. – Это оружие разработали в Американской империи во время последней отчаянной гонки вооружений с Великим Китаем. Где, интересно, наши друзья-моховики откопали коды доступа?

– Квирк всемогущий! – вскрикнул Том с такой тревогой в голосе, что Помрой снова остановился и оглянулся на него:

– Все в порядке, Нэтсуорти?

– Да, – соврал Том.

Он вспомнил, почему название «ОДИН» показалось ему знакомым. Это было единственное слово, которое удалось разобрать среди тысяч символов и цифр, нацарапанных на страницах Жестяной Книги Анкориджа. Рен помогла Пропащим Мальчишкам украсть эту реликвию в Винляндии. Том почти забыл о книге – был уверен, что она погибла при падении Облака-9. Видимо, люди Наги забрали ее с собой в Шань-Го и с ее помощью вызвали к жизни ужасное небесное оружие.

Том попросил:

– Пожалуйста, не говорите об этом Рен.

Чадли Помрой снова хмыкнул и толкнул Тома локтем:

– Не хочешь портить ей романтику, а? Ну и правильно. Приятно видеть, что наша молодежь занимается серьезными вещами – влюбляются, не отвлекаясь на пустяки. И мне нравится Тео Нгони. Они подходят друг другу.

– Если выживут, – сказал Том. – Если кто-нибудь из нас выживет.

– Это уж решит история, – ответил Чадли Помрой. – Я всю жизнь изучаю историю и одно усвоил точно: против нее не попрешь. История – как река в половодье, подхватит тебя и утащит с собой. Великие люди, вот как Нага и ребята из «Гезельшафта», пробуют хоть какое-то время плыть против течения, а мы люди маленькие, нам лишь бы голову над водой держать, пока силенок хватит.

– А когда мы утонем? – спросил Том. – Что тогда?

Помрой засмеялся:

– Тогда придет еще чья-нибудь очередь. Например, твоей дочки и ее молодого человека. Дочь лондонского историка и антидвиженец… Возможно, за ними будущее.

Они подошли к его уютной хибарке с книжными полками по стенам. Помрой пожал Тому руку, прощаясь, а Том вдруг сказал:

– Мистер Помрой, если со мной что-нибудь случится, позаботьтесь о Рен, пожалуйста, хорошо?

Помрой нахмурился. Кажется, он хотел отшутиться, но, поняв, насколько Том серьезен, просто кивнул.

– За нею Тео присмотрит, – сказал Чадли Помрой. – Ну и я, конечно, сделаю, что смогу, если понадобится. Как и Клития, и всякий лондонец. Не волнуйся за нее, Том.

– Спасибо.

Они постояли еще немного. Потом Чадли Помрой сказал:

– Что ж, спокойной ночи, ученик Нэтсуорти.

– Спокойной ночи, лорд-мэр. Вам точно не нужно…

– Нечего надо мной хлопотать! – добродушно усмехнулся Помрой. – Я пока еще способен самостоятельно улечься в постель. И не тревожься слишком о Грозе, о Хэрроубэрроу и прочем. Лондон справится.

Он зашаркал прочь, а Том пошел в свою хибарку, где отныне будет жить и Тео. Но, подойдя, он услышал из-за двери голоса Рен и Тео, – должно быть, они ждали, когда он вернется. Они разговаривали совсем тихо, слов не разобрать, но Том и так знал о чем. Они говорили друг другу все то же, что когда-то – сам Том и Эстер. То, о чем говорят между собой влюбленные, воображая, что до них никто и никогда этого не говорил.

Том не хотел мешать. Он повернулся и побрел к мусорным холмам. Шел медленно, чтобы не нагружать сердце. Небо на западе побагровело. «Я должен что-то сделать, – думал Том. – До сих пор я так мало сделал для Нового Лондона. Одни неприятности от меня. А ведь на мне в каком-то смысле ответственность; это дело семейное. Но разве могу я надеяться остановить ОДИН? Я даже не знаю, откуда Гроза им управляет…»

А потом он подумал: «Может, мне не под силу остановить ОДИН, но, возможно, я сумею сделать так, чтобы они не применили его к Новому Лондону».

Генерал Нага – хороший человек. Рен рассказывала, как он по-человечески отнесся к ней на Облаке-9, какой он справедливый. Возможно, он пустил в ход это оружие с отчаяния, потому что и сам напуган. Такой человек может прислушаться к голосу разума. Если он встретится с кем-нибудь из лондонцев и узнает о Новом Лондоне из первых рук, наверное, он поймет, что с этой стороны Грозе нечего опасаться?

Тома затрясло с такой силой, что пришлось присесть. Возможно ли устроить встречу? По-видимому, да. У «Дженни Ганивер» хватит топлива долететь до Батмунх-Гомпы. И вдруг он вспомнил: Тео рассказывал, что Эстер спасла леди Нагу. Вдруг она сейчас в Шань-Го? Поможет ли она Тому убедить генерала Нагу его выслушать?

Когда он вернулся в Крауч-Энд, оказалось, что времени прошло больше, чем он думал. Рен и Тео не дождались его и заснули. Том тихонько прошел мимо них к своему рюкзаку, достал карандаш и бумагу и написал дочери записку. Положил рядом с лежанкой, постоял немного, глядя на Рен, – слушал ее дыхание, смотрел, как чуть подрагивают ее пальцы во сне, точно так же, как когда она была совсем малышкой. Поцеловал ее в лоб, а она улыбнулась сквозь сон и покрепче прижалась к Тео.