Валерий Вульферт - Булат. Страшный суд

— Если отбросить все пошлости, и поверить его словам, то я— должна была, бежать домой, собирать сумку с вещами, и на следующей день, лететь прочь из столицы.

Булат естественно понял, что этот потомственный парфюмер, сидел сейчас у него в квартире, и смотрел телевизор. И сегодняшняя распутная девушка, без сомнения, было дело его грязных рук. А причина, для чего он это делал, была вовсе ясна, как день-деньской. Сначала не допустить встречи Булата с Анастасией, а затем, после того как они всё же встретились, оборвать их дальнейшее общение. С этим всё стало понятно, но теперь Булату было необходимо, убедить Настю в том, что он честен перед ней. И решил просто попросить её верить ему: «Знаешь, мы с тобой знакомы всего один день, а если точнее сказать, всего в общей сложности один час. Оснований у тебя мне верить, нет никаких. Давай не будем вспоминать эту девушку, просто потому, что я не знаю, кто она такая, и зачем она сюда приходила. Давай просто пойдем, погуляем, и немного получше узнаем друг друга». Настя, немного подумав согласилась, хотя ответ она знала сразу. Девушка сказала: «Дай мне полчаса, на сборы». Булата это устраивало, так как он очень хотел побеседовать с любителем кофе и старых фильмов. Договорившись, что девушка как только соберется, зайдет за Булатом, они разошлись по своим квартирам.

Лёжа на диване, Лукон сразу увидел хмурые черты на лице Булата. Восприняв это следствием отказа дамы, он расплылся в улыбке, вся его внутренняя сущность ликовала. Но это продолжалось не долго. Человек встал между ним и телевизором. Чёрт поняв, что это не к добру, заговорил первый, всё же остатки надежд тлели в его фантазии: «Ну, отказала, бывает такое, это жизнь!» Но от первого слова, которое произнес человек, его надежды растаяли полностью: «Ну что Лучано! Потомственный парфюмер! Разлучник мохнарылый!» Лукон вскочил ногами на диван и тут же принялся себя защищать: «Да являлся, да было дело! Но это же только ради вашего блага! Ничего страшного, слетала бы девчонка, мир посмотрела, да и деньжат подзаработала бы немного. Что здесь плохого, ну скажи? Ничего плохого… А если бы сюда эти святоши прилетели, ты представляешь, что здесь могло произойти. Да вы бы здесь всё разнесли в пух и прах, от дома ничего бы не осталось, списали бы потом на бытовой газ. Ты понимаешь, с кем мы имеем дело, вдруг она бы пострадала! Я в жизни себе этого не простил бы». Чёрт выступал как театральный артист, но его актерское мастерство, не убедило человека. Булат подошёл к Лукону, взяв его за ворот пиджака сказал: «А баба белобрысая, сегодня в подъезде, это тоже для безопасности?» Чёрт, увидев, как у Булата напрягаются вены на лбу, и кольцо на пальце начинает закипать, жалостно принялся за самокритику: «Ну, прости меня, не знаю, что на меня нашло, ну все делают ошибки, даже черти. Не злись. Таких девок как Анастасия, можно дюжину найти, что ты на ней зациклился!» Но и тут он переборщил, всё ещё не понимая, что соседка не отшила Булата. Человек отпустил руку, и чёрт соскочив с дивана, побежал на кухню. Забравшись на раковину, он включил холодную воду, и принялся жадно её пить. Булат зашёл следом за ним, и сказал: «Да не нужна мне другая, как ты этого не поймёшь? Мне нужна только она. Значит, слушай меня внимательно!» Чёрт, стоя на четвереньках, перестал глотать воду, и обернулся на человека. Тот продолжил: «Я сейчас иду с Анастасией на прогулку по городу, если ты хоть как-то, где-то себя проявишь, то сам побежишь сражаться с ангелами! Мы договорились!?» Чёрт молча кивнул, и продолжил утоление своей жажды, которая напала на него вследствие сильного испуга. Булат вернулся в комнату и в ожидании присел на край дивана. Спустя минуту, в комнату вернулся и чёрт. Он тоже сел рядом с человеком, и тихим голосом сказал: «Ты меня не суди, на карту поставлена как ваша, так и наша судьба. Я должен выполнить приказ, который мне поручили, я собственно для этого и создан. Это вы люди, можете жить так, как вам захочется, и где захочется. Мы, черти, полностью лишены малейшего самоопределения, у каждого свои обязанности. Живём по регламенту, без права на личное мнение. Если называть вещи своими именами, то я обычный раб». Булату стало жалко его, ведь сейчас он говорил правду. Человек обнял за плечо чёрта и сказал: «Держись, может всё изменится, ты сам говорил, что если постараться, то и судьбу можно обмануть». Лукон зашмыгал носом, скинув тяжёлую руку сказал: «Желаю вам приятного время провождения». Хлопнул в ладоши и исчез. Следом раздался стук в дверь. Булат сразу подумал: почему стук, там же есть звонок. Открыв входную дверь, он увидел перед собой женщину с соседней квартиры. Уперев руки в бока, она важным голосом сказала: «Ты что это себе позволяешь?» «В смысле?»: уточнил Булат. Соседка тут же ему пояснила: «Ты что, дураком прикидываешься? Зачем мне дверь маслом измазал?» Булат понял, о чём идет речь, и заулыбавшись ответил: «А так это не я!» «А кто же, может я сама себе дверной глазок маслом заляпала»: высокомерно съязвила женщина. Булат продолжил: «Это был майор Жуков, из МУРа. Он подозревал меня в поджоге отдела полиции. Пока меня не было дома, он тайно проник в мою квартиру, чтобы обыскать её. Вы если хотите, можете сходить к нему на беседу. Найти его вам будет не сложно. Майор Жуков, руководит отделом по убойным делам». Лицо соседки сразу изменилось, как только она услышала слова, МУР, убойный отдел, майор. Опустив руки, женщина сделала пару шагов назад, и до половины прикрылась дверью. Глаза её забегали, она полушепотом произнесла: «Не надо мне никакого МУРа, и майор этот убойный тоже мне не нужен». Затем шепнув: «Я там тесто поставила», захлопнула дверь.

Только Булат хотел вернуться к себе, как снизу открылась дверь Анастасии, по пустому подъезду полетел звук каблучков. Девушка выглядела великолепно. Увидев Булата, она остановилась, и улыбнулась. Он тоже улыбнулся, зашёл в коридор, оделся, обулся и вышел, закрыв за собой дверь. Затем спустился к ней и сказал: «Пойдем, проветримся». «Пойдем!»: радостно озвучила своё согласие девушка. Выйдя во двор, Булат якобы шутя, подставил Насте локоть, и она сразу взялась за него. Медленным прогулочным шагом, красивая пара вышла на перекресток улиц Ткацкой и Ибрагимова. Остановившись возле газетного ларька, Анастасия сделала предложение: «Слушай, я никогда не была на Красной Площади, давай туда». Её спутник, счастливо улыбнувшись, ответил: «Конечно же, давай. Если честно я тоже там был всего один раз, лет двадцать тому назад, на экскурсии». И два счастливых человека, продолжили свой путь лёгкой походкой. Они радовались друг другу, и беспечной прогулке. У них даже не было и мысли задавать друг другу каверзные вопросы на тему бывших отношений, как это бывает чаще всего. В этих разговорах, люди пытаются, как правило, очернить людей, с которыми проводили ночи, делили радость и горесть. Кто-то недели, а кто-то и десятилетия. Настя, держалась за крепкую руку, и ощущала неизвестное ей чувство защищённости и заботы о себе, хотя она пока ещё не поняла, в чём это выражалось. Булат, идя рядом со своей красивой спутницей, наслаждался тем, что ему с ней хорошо и спокойно как никогда. Идя по тротуару, из которого росли огромные деревья, своими корнями рвущие человеческие оковы в виде асфальта, нашей паре, довольно часто приходилось обходить припаркованные на нем машины. Идя по очень своеобразной улице Ткацкой, на которой то и дело чередовались новые здания, и старые промышленные предприятия. Бетонные заборы с колючей проволокой, напоминающие тюремные, неожиданно сменялись на приветливые банковские и офисные здания, с небольшими парковками заставленными автомобилями. Свернув на Вельяминовскую, которая с первого взгляда оказалась куда более приятной улицей, они прошли мимо Семеновского торгового центра. Его Настя, уже очень хорошо знала. Время подходило к семи часам вечера. День был выходным, и возле центрального входа в торгово-развлекательный комплекс, толпилось множество всякого народа. Семьи, большие и малые компании сменяли друг друга на низких ступенях у входа в центр. С правой стороны от входа, возвышался огромный ризалит, снизу опирающийся на круглую витрину, под которым толпились несколько совсем юных компаний. Булат с Анастасией подошли к входу в метро Семёновское, выполненное в виде огромной прямоугольной арки. Им в лицо ударил тёплый воздух, который после морозного ветерка показался горячим. Каменный пол, с годами становился только красивее, обретая полированный блеск от бесконечных человеческих ног. Торец зала, украшал монументальный горельеф, прославляющий подвиг Красной Армии, и всего советского народа в Великой Победе над гитлеровской Германией. Путевой туннель тоже был украшен барельефами, не похожими друг на друга. На них символично, были изображены основные рода войск, солдаты которых сложили свои головы, но не позволили агрессору захватить родную землю. Ранее эта станция гордо называлось Сталинской, и во время Великой Отечественной войны, служила бомбоубежищем. В ней блистал монумент, который по своему лицемерию, не имел себе равных за всю историю Союза Советских Социалистических Республик. Монумент назывался «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» На нём был изображен отец народов, с симпатичной и счастливой девочкой на руках. В руках, Сталин держал огромный букет цветов, подаренный ему ребенком в знак благодарности за детское счастье. Но это счастье было недолгим: отца этой девочки, народного комиссара, через год арестовали, без права переписки с семьей, и расстреляли, похоронив в общей могиле. Мать вскоре тоже вскоре арестовали. И спустя год, с двумя детьми, отправили в ссылку, где им пришлось выживать. Надежда ещё жила в сердце женщины, она писала письма, куда только можно было писать, ведь она даже не знала, где её муж, и жив ли он. Спустя полгода, сердце молодой матери не выдержало, и она умерла. А самый счастливый ребёнок на свете, стал круглой сиротой. Но его счастье, в Московской подземке, как и по всей огромной стране, ещё не одно десятилетие, сияло с постаментов, вызывая зависть у тысяч советских детей.