Валерий Вульферт - Булат. Страшный суд

Шли годы, Булат рос, хорошо учился в школе. Неплохо закончив седьмой класс, парень честно заслужил летние каникулы. Он уже стал полноценным помощником по хозяйству. Также он был уже довольно взрослым, чтобы не обращать внимания на постоянные ссоры родителей. Нередко парень начал замечать от матери запах спиртного. Да и ухудшение их материального благополучия было налицо.

Магазины опустели. Те счастливые люди, кто мог себе позволить планировать свой день, занимали очередь пораньше, и могли выбрать что-то более-менее сносное, из всего скудного ассортимента привозимых товаров. Шёл одна тысяча девяносто третий год. Страна менялась до неузнаваемости, многие ценности которые ранее были святыми, превращались, порой, в предметы шуток и насмешек. Люди потихоньку начали ненавидеть свою собственную страну, и испытывать непреодолимое тяготенье ко всему заграничному, не только к тряпкам и машинам, но и мировоззрению и даже чуждой для православного духа западной веры. Железный занавес рухнул, границы стали открытыми для иностранцев, и в Россию валом повалили всяческие пастыри и проповедники, неся слово божье. Это Запад использовал старинную практику, освоения земель, под предлогом просвещения. Как первый этап установки контактов с глупыми, необразованными народами, богатых землями и природными ресурсами. Практически в каждом богом забытом посёлке и городке начали появляться приходы на дому. Каких только направлений религии тут не было. Порой, даже образованному человеку, было не разобраться, что это такое, секта, клуб по интересам, или попросту посиделки любителей халявы. Некоторые уверовавшие на столько увлекались, что посещали сразу несколько приходов, в априори никак не совместимых друг с другом.

Вот и в ставшем родным для Булата селе, появился приход на дому, основанный по инициативе одного из сельских жителей, имеющего какие-то дальние родственные связи с московским аферистом, который, отсидев в молодости срок за мошенничество, стал очень хорошо разбираться во всякого рода мутных делишках. Он сразу смекнул, что верить в западную веру очень выгодно, так как, помимо божьего слова, и благодати, она ещё несла, огромные баулы с гуманитарной помощью. В этих баулах, валом в Россию везли вещи, довольно приличные, и не сильно затасканные, по меркам того тяжелого времени. Это был очень ценный товар, на котором можно было сделать целое состояние. Бывший уголовник быстро втёрся в доверие к одному проповеднику, прибывшему из Германии спасать российские души. Срок в лагере и татуировки на руках, не стали преградой, вскоре занять пост доверенного лица по распределению помощи между приходами. Ведь грех в теории веры допустим, и если хорошо помолиться, а ещё лучше исповедоваться, то он будет прощён. Ну, естественно Богом, а не лицом, пострадавшим от этого греха. Ещё одним его козырем, была супруга того самого пастыря. К ней аферист нашел более практичный подход. У них были схожие взгляды не только на духовную жизнь, но и на интимную.

В деревне, приход являлся местом не для всех, а тоже для избранных, если так можно сказать. Всё что оставалось после дотошной переборки для отправки на барахолку, привозилось по субботам на собрания верующих. Тайные вечери, проходили в доме уже бывшего тракториста колхоза. Маленького плюгавого, с клочковатой бородой мужичонки. Его бегающие глазки, и внешний вид, делали его очень похожим на Иуду, изображенным на одной из картин эпохи Ренессанса. В большой комнате ставили скамейки и рассаживались по рангу. Сам пастырь проводил собрания не часто, уж больно много в то время было очагов просвещения. Поэтому проповеди читал сам хозяин дома. Люди внимательно слушали с набожными лицами, непонятные слова и фразы, косясь на мешки. Кстати, все кто там присутствовал, имели друг с другом родственные связи, чужакам там места не было. По завершению службы, снисходило чудо. Полу слепые ворошили шмотки быстрее зрячих, а хромые с мешком на горбу обгоняли здоровых. После того как все расходились, хозяева дома сжигали в печи всё что осталось, так как уложить это всё, уже было некуда, а кому-то отдать попросту жалко. Поэтому, черный, густой, вонючий, едкий дым, столбом валил из трубы, того самого дома как минимум пару раз в месяц, сообщая всем, что собрание состоялось.

Как то летним вечером, Булат случайно стал свидетелем разговора, который с ног на голову перевернул всю его жизнь. Заходя вечером во двор, он увидел в окне кухни маму, которая стояла возле газовой плиты. За столом сидел Отец, и размахивал руками. Парень заинтересовался. Дверь на веранду была прикрытой только занавеской из тюли. Аккуратно пройдя веранду, Булат пошел к входной двери. Надавив плечом на её, он начал медленно давить ручку вниз, дверь бесшумно открылась. Аккуратно сделав большой шаг, чтобы не наступить на скрипучую доску перед порогом и прикрыв также тихо, он оказался в коридоре. Сделав ещё пару шагов на цыпочках, и вслушавшись в разговор замер.

— Нет, ну так дальше жить нельзя, надо что-то думать. Ты уже полгода, не копейки домой не принес. А мою библиотеку и вовсе закрыли. Книги вывезли, теперь там видео салон. Вместо Достоевского с Пушкиным, но ночам порнуху всякую крутят. А днем, мультики дебильные детям показывают, вместо того чтобы домой идти уроки делать, они туда прутся как бараны. Ко мне такой очереди за книжками не было. Осточертело, ой как же осточертело, мне уже это хозяйство в горле сидит, осточертело, понял! Надо бросать все к чертовой матери, и перебираться в Москву. Снимать комнату, квартиру, не знаю что угодно.

— Да остынь ты, с голоду не помираем, а с работой, я думаю всё наладиться. Сейчас понимаешь, рыночная экономика. Это не то, как раньше, солярку в канавы сливали. Сейчас все решает грамотный менеджмент.

— Да плевать на этот бизнес. Кто такой ваш еврей, он что ли силен в этом менеджменте? Придумают всякую ерунду, не выговорить! Как будто в русском языке слов не хватает, сами больше половины своих не знаем, а еще и за иностранные беремся.

— Не, ну Моисеевич мужик то головастый, на семинар вон ездил.

— Ага ездил, с женой, за ваши деньги в Ялту. Он всю жизнь вас вокруг пальца водил, а так вам дуракам и надо, пашите дальше на «доброго дядю».

— Нет родная, мы теперь всю прибыль, будем поровну на всех делить. Вон посмотри, все поля рапсом засеяли, скоро уборка. Его у нас за валюту купят, понимаешь за баксы! А это деньги, не то-что наши деревянные.

— Ну давай, я посмотрю сколько ты этих баксов, домой принесёшь! Пять или шесть. Ты смотри, нам в августе Булата в школу собирать! Он из всего вырос, ни одежды, ни обуви нет.

— Да ладно, что ни будь, придумаем. Если что, то свинью одну сдадим.