Константин Калбазов - Гренада моя [litres]

Дверь в рубку выгнуло вовнутрь так, что она практически выворотила правый манипулятор из крепления, уничтожая тонкий механизм управления вооружением. Азаров едва успел убрать руку, чтобы не лишиться ее. Ну и, к его счастью, искореженный металл до него не дотянулся. Самую малость. Но все же не достал.

Наконец в рубке повисла звенящая тишина. Хм. Ну или это у него в ушах звенело. Как ни странно, сам офицер об этом мало думал.

Едва осознав, что машина замерла, он поспешил оценить обстановку. Паровая машина – весьма коварный движитель. Конечно, котел новой системы уже не уподобляется заряду взрывчатки. Но вырвавшийся из него пар не менее опасен. Григорию доводилось видеть обваренных людей, которые молили прекратить их мучения и добить. Одна мысль о возможности испытать это на себе заставила его вздрогнуть.

Прошелся взглядом по приборной панели. Несмотря ни на какие перипетии, ацетиленовый фонарик продолжал гореть и отражатель исправно отбрасывал свет на целый ряд манометров. Стрелка показаний котла отмечала нормальное рабочее давление. Получается, он исправен. Со слухом у Григория, конечно, имеются проблемы, но он чувствует легкую вибрацию от работающей паровой машины и масляного насоса.

Взгляд скользит дальше по манометрам. Показания приводов всех трех пулеметов и правой пусковой установки реактивных снарядов на нуле. Ну да это и понятно. Возникли проблемы и с левой ногой. На нее заведено несколько манометров, но давление – только на первом из них, в тазовом сочленении. Стрелка в рабочем диапазоне, но при этом дрожит так, как это бывает при работе предохранительного перепускного клапана. Однозначно повреждение масляной магистрали от таза до колена.

В остальном вроде все нормально. К тому же и пыль начала оседать, открывая обзор. Триплексы правой стороны и центра выведены из строя. Один разбит, остальные зарылись в землю. Но часть слева сохранилась и, находясь на высоте чуть больше метра над землей, предоставляет кое-какой обзор. И увиденное Азарову совершенно не понравилось.

Первая бронеплатформа «Наварры» все же ожила. Бдительный экипаж оказался еще и везучим. Сомнительно, чтобы в бронепоезд прибежали посторонние. Или в момент попаданий там был не весь экипаж? Не важно. Главное, что именно в этот момент одно из орудий рявкнуло, выпуская снаряд по «Тарантулам» Ермилова.

Капитан повел свои машины по руслу ручья, прикрываясь от «Кастилии» и «Арагона» довольно высоким берегом. Попасть в едва возвышающиеся над ним машины, да еще и пребывающие в движении, не так чтобы и просто. К тому же поди выстрели из стопятидесятого калибра, развернув орудие поперек платформы. Да ее от такого попросту опрокинет.

Трудная мишень и для обнаружившейся на полустанке батареи бронебоек. Пусть она там даже и не одна. Подвижная мишень высотой менее метра и шириной три – та еще задачка. Опять же, со стороны станции бронеходы должна прикрывать еще и железнодорожная насыпь, если не скрыть полностью.

Но вот для «Наварры» взвод капитана как на ладони. Русло ручья как раз проходило под таким углом, что попадало в сектор наблюдения и стрельбы бронепоезда. Ну и артиллеристы конечно же этим воспользовались. И не только они, а еще и оставшиеся на хвостовой платформе зенитчики. Это Григорию их огонь что слону дробина. А вот у «Тарантулов» на бортах и корме броня всего лишь противопульная.

В подтверждение этих мыслей очередной автомат, завершивший перезарядку, открыл огонь, и Азаров заметил, как вокруг одного из бронеходов пробежала строчка земляных и водяных фонтанчиков. Явственно различил два или три попадания по корпусу. Машина накренилась на правый борт и замерла, уткнувшись в берег.

«Тарантул», следовавший впереди подбитого, сместился вправо, уходя под защиту корпуса обездвиженного товарища. Второй бронеход уже укрылся за другим, так же подбитым. Из выведенной из строя техники полез экипаж с личным оружием наперевес. Григорий заметил троих. Сколько выбралось из первой, он не видел, хотя и наблюдал возле нее какое-то движение.

Рявкнули оба оставшихся орудия «Наварры». Один трассер бронебойного снаряда ударил в уже подбитую машину, скрывшись в ее утробе. Никаких сомнений, до укрывающегося за этой преградой бронехода он не добрался. Второй прошел выше цели. Достать укрывшихся сейчас весьма проблематично. Однако остатки взвода Ермилова прижаты наглухо. Стоит им попытаться высунуться, как они тут же будут расстреляны. Отсиживаться до бесконечности не получится. Сейчас их обойдет батарея бронебоек и попросту расстреляет.

Вновь взгляд скользнул по приборной панели. Манометры орудия показывают полную исправность системы привода. Вися на правом боку, положил руку на манипулятор, мысленно помолился и повел рукоятью. Стальное тело тут же отозвалось привычной легкой дрожью пришедшей в движение пушки.

Взгляд в панораму прицела. Она исправно меняется, двигаясь вместе со стволом. Вот в ней оказалась та самая артиллерийская платформа со столь опасными семидесятипятимиллиметровыми орудиями. Вновь мысленная молитва, и пальцы потянули спусковой рычаг.

Б-банг!

Трассер уткнулся в наклонную броню бронепоезда и исчез в утробе стального монстра. Еще выстрел. И еще. Теперь перевести прицел на автомат. Один отчаянный наводчик разворачивает зенитку, собираясь открыть огонь по вдруг ожившему бронеходу. Остальные, осознавая бесполезность этого, начали прыгать на землю.

Не обращая внимания на застучавшие по броне малокалиберные снаряды, Григорий тщательно прицелился и выстрелил. Снаряд ударил точно в зенитку, буквально выворотив ее и задрав стволы куда-то в небо. Наводчика отбросило в сторону, как тряпичную куклу. Перевел прицел и вновь нажал на спуск. Второй автомат от прямого попадания клюнул стволом вниз. Все. Оба теперь годятся только на переплавку.

И напоследок еще два снаряда в уже пораженную артиллерийскую платформу. Так чтобы с гарантией. Взгляд в направлении затаившихся машин Ермилова. Капитан заметил изменения и вернулся к своей первоочередной задаче. Два оставшихся бронехода вновь двинулись по руслу ручья, расстреливая платформы с установленными орудиями. После одного из выстрелов рвануло так, что не просто разворотило саму платформу, но и опрокинуло сразу три.

Серьезная сила. Более чем. Но совершенно беспомощная при таком обстреле сбоку. Пулеметы и зенитки – вот и все, что могли использовать франкисты. Но против лобовой брони «Тарантулов» это попросту бесполезно. Даже сосредоточение огня сразу нескольких орудий тут не поможет. Паукообразная машина – это не человекоподобная. Она не опрокинется, так как имеет отличную опору в виде шести лап. Если только акцентировать огонь именно на конечностях. Но Ермилов не собирался предоставлять им такую возможность.