Сергей Лукьяненко - Территория Дозоров. Лучшая фантастика – 2019 (сборник) [litres]

Для того чтобы избежать ее деформации, и была придумана уникальная технология, по которой на самом первом этапе воздействия вся информация из мозга записывалась на резервные мощности некодируемых ДНК самого объекта омоложения. То есть использовалась избыточность человеческого генома, в котором для сохранения «рабочей» генетической информации достаточно было лишь двух его процентов. Вот на остальные девяносто восемь и помещалась информация из мозга. Места более чем хватало. И только после этого начинали действовать мутогормоны. После того как восстанавливаемый человек вновь начинал расти, информация его личности потихоньку считывалась, добавляясь к приобретаемым им знаниям. К тому моменту, как процесс восстановления заканчивался, дедушка уже вновь обладал полным объемом знаний и умений, накопленных за предыдущую жизнь.

Если суммировать, получалось, что ко мне везли людей, внутри которых прямо сейчас происходили неведомые мне метаморфозы сознания.

Как-то мне стало неуютно на своей ставшей уже родной и привычной главной платформе, после того как я это сообразил. И тут, ни раньше ни позже, на горизонте появилась стремительно приближающаяся черная точка…

Обыкновенные мальчишки, лет десяти, подумал я, глядя на стоящую передо мной троицу. Пять минут назад они выгрузили из экранолета свои скудные пожитки, и тот немедленно улетел.

Впрочем, нечто необычное в них должно быть. Они живут во второй раз. Не шутка.

– Ну, как мне вас величать? – спросил я.

Они молчали. Зловеще, как мне показалось.

Я внимательно их оглядел.

Стоявший слева был выше ростом. Справа разместился тот, который был пониже и вроде бы потолще. А вот у занявшего центр нижняя челюсть заметно выступала вперед. Это придавало ему очень упрямое выражение.

Комбинезончики на них были одинаковые. Такие, только размером побольше, носили экипажи на линиях Луна – Марс и Луна – Венера. Хорошая одежда. Очень удобная и прочная. Вот обувь их определить не получилось. Вроде бы обыкновенные детские сандалики, но кто его знает, как там на самом деле.

– А для имен у нас еще время не наступило, – сообщил казавшийся упрямым. – Как нам объяснили, они проявятся в самый последний момент.

Он явно у них был за вожака.

– Как вас называли в институте? – спросил я.

– По номерам. Я – ноль шестьдесят второй, мой сосед – ноль семьдесят пятый, а этот вообще – сто первый.

Я хмыкнул.

Вот незадача. Впрочем, решение есть.

Длинный. Толстый. Упрямый. Это лучше, чем номера. Их дают лишь личинкам жилых платформ.

О чем я им тотчас и объявил.

– Как пожелаешь, – пожал плечами Упрямый. – Любой может звать нас как угодно до того момента, пока не настанет срок.

Тут я призадумался снова.

Ну да, дети… Могу ли я их сейчас так назвать? По идее, физически и умственно они ими являются. Однако любой из них в какой-то момент может получить очередную порцию информации из прошлого, а потом выкинуть фокус. Причем отвечать буду я. Поскольку – единственный взрослый на несколько сотен квадратных километров заснеженного пространства вокруг.

И еще момент. Они начали с «ты». Симптоматично, но если им нравится подобный стиль общения, пусть так и будет.

Ох, надо было мне взять те деньги у концерна ростовщиков, пусть даже под самые грабительские проценты.

– Не хотел вас оскорбить, – сообщил я, – но так мне действительно удобнее.

– Имеешь полное право, поскольку здесь главный, – сообщил Упрямый. – А мы обязаны подчиняться.

И не удержался, улыбнулся совершенно по-детски.

– Золотые слова, – сказал я. – И первым делом хочу уведомить, что близко к шлюзу платформы подходить запрещается. За край ее вас поле не пустит, а вот шагнув в шлюз – вывалитесь. Если снег внизу будет тонкий, то расшибетесь, кости переломаете. Если глубокий, то можно утонуть в нем с головой. Это тоже весьма неприятно. Платформа о том, что с нее кто-то выпал, сообщит мне тотчас, но пока я вернусь, можно, к примеру, отморозить нос. Новый отращивать придется долго, и все время тебя будут дразнить. Понятно?

– Мы примем это к сведению.

Ага, все-таки – стенка. Следовало ожидать. Защитная реакция на необычную обстановку и на команды, подаваемые незнакомым человеком, которому еще не доверяешь. Если мне не удастся ее убрать, то все дальнейшее общение пойдет коту под хвост.

Как это сделать? Время, оно обязательно представит шанс. Надо только его не упустить.

– Ладно, – сказал я. – Давайте-ка я устрою вам небольшую экскурсию по платформе и объясню что к чему, покажу, где кухня, где вы жить будете. Места тут полно, рассчитано на целую экспедицию. Двинулись.

Они не возражали. Так и потопали за мной колонной, как цыплята за квочкой. Впереди Упрямый, за ним Толстый и последним – Длинный.

Очень они шустрые, подумал я на следующий день, загружая в резервуар питьевой воды уже достигшую нужной консистенции очищающую пасту.

Конечно, мальчишки непоседливы все, но эти – особенно. Постоянно чем-то заняты, так и шныряют по платформе. То они в складах ресурсов, то в системе обеспечения, где рядами стоят органы, ведающие всеми насущными потребностями, от питания самой платформы до обогрева ее помещений и создания климатического купола, не дающего улетучиться теплу. А ведь еще есть жилые помещения, зал управления, наружные палубы, смотровая площадка, которые они своим вниманием не обходят, и многое другое. Никакой возможности проконтролировать или уследить.

Особенно если учесть, что на мне еще и десять жилых платформ. Не спорю, они почти взрослые, с полностью отросшими мозгами, укомплектованными необходимыми программами и рефлексами. Они вполне способны в каких-то ситуациях постоять за себя, но не во всех. Базового опыта недостаточно. Случись нештатная ситуация, могут и спасовать. Нужен за ними глаз да глаз. Как и за дедушками, кстати. Что тоже теперь входит в мои обязанности.

Кстати, о мальчишках…

Я аккуратно накрыл защитной мембраной горловину резервуара и ткнул на наручном коммуникаторе иконку, вызывающую главный пульт управления. Он тотчас раскрылся передо мной, как цветок. Убедившись, что все индикаторы горят зеленым, я вывел обзорный экран и первым делом взглянул на дедушек. Ничем таким криминальным они не занимались. Чинно сидели себе в биолаборатории и о чем-то разговаривали. Между прочим, устроились они прямо на полу. Он, конечно, мягкий и теплый, но неподалеку стояли удобные кресла. Почему не на них? Впрочем, чем бы дитё ни тешилось, лишь бы не плакало.

Теперь надо было взглянуть на других моих подопечных.

Они, все десять штук, спокойно и плавно, словно эскадра парусников вслед за флагманом, плыли за моей платформой. Они были сыты, здоровы, довольны жизнью, и это радовало.