Александра Лисина - Артур Рэйш. Истории о маге смерти (СИ) [компиляция]

— Прямые тропы?, — переспросила девчонка, а когда я кивнул, растерянно переглянулась с наставницей. — Но, если книги не врут, они доступны очень немногим. Даже среди нежити. И тогда получается, это действительно кто-то из высших. Причем не самых слабых.

— На вампира он не похож, — покачал головой я. — Да и не жрут вампиры человечину. На моргула тоже не тянет — не тот уровень. Насчет демона… не знаю. Все, конечно, возможно. Но демона мы бы точно распознали с такого расстояния. Во второй-то раз прятать его следы было нечему — Тьма к тому времени уже успокоилась. А я их не увидел. Не почувствовал даже толики возмущения в пространстве. И до последнего был уверен, что наткнулся на своего.

— Так, — неожиданно стукнул ладонью по столу Корн. — Хокк, объявляй по городу «желтую» тревогу. Магам на темную сторону поодиночке и даже парами не ходить — только в присутствии второй двойки и не иначе. Никакой самодеятельности. Никақого шума в прессе. Известите городскую стражу, чтобы были начеку. Усильте патрули. На каждую подозрительную смерть выезжать немедленно, предварительно уведомив меня лично. Доклады по этим делам отправлять тоже мне, причем ежедневно, а при необходимости и чаще. Рэйш, тебя я временно закрепляю за парой Хокк и Триш. Старшинство остается за Хокк. И прошу вас, коллеги, соблюдайте осторожность — похоже, в городе объявился умрун.

— «Умрун — разновидность высшей нежити, относящейся, как и моргулы, к категории так называемых не классифицируемых сущностей, — громко и с выражением прочитала Триш, когда мы спустились в архив, и девчонка достала с полки какой-то древний справочник. — Сам по себе умрун нематериален, однако способен вселяться в мертвое тело и, таким образом, приобретать новые качества»…

— Какой только гадости в мире не водится! Сколько работаю, а про таких уродов впервые слышу, — проворчала из-за полок Хокк, у которой единственной из нас троих имелся соответствующий доступ. Триш, как следовало догадаться, была для этого слишком молода. А мне еще не успели его выдать.

— Умруны встречаются очень редко, — снова заглянула в справочник Триш. — Пожалуй, даже реже, чем демоны. Здесь говорится, что они нарождаются из неупокоенных духов, но при этом умрунам сперва надо несколько лет хорошо питаться, чтобы набрать силу и обрести способность вселяться в чужое тело.

— А «телу» при этом обязательно быть мертвым?, — заинтересовался я, с қомфортом устроившись за столом в ожидании, пока дух-служитель, исполняющий обязанности архивариуса, принесет документы.

Триш зашуршала страницами.

— Не знаю, мастер Рэйш, — наконец, сказала она. — Тут по этому поводу ничего не говорится. Но есть указание, что способности умруна во многом зависят именно от свойств занятого им тела.

Из-за полок раздался тихий присвист.

— Так вот зачем шеф велел поднять все дела о пропавших без вести магах за последние двадцать лет!

— И много там получается?, — снова поинтересовался я, качнувшись на стуле и заглянув за ближайший стеллаж, от пола до потолка уставленный большими коробками.

Хокк, как раз пытающаяся снять с полки одну из них, раздраженно фыркнула.

— На день работы хватит.

— Для одного дня ты там больно долго копаешься.

— Так встань и помоги!

Я молча встал и, дойдя до напарницы, забрал у нее из рук тяжелую коробку. Затем так же молча ее унес, поставил на стол, снова вернулся… и так ещё двадцать заходов, потому что дух-служитель именно столько раз останавливался и указывал полупрозрачным пальцем на нужные полки.

Уголовные дела в архиве, как это обычно бывает, были рассортированы по номерам, а номера, соответственно, сгруппированы в отдельные коробки. К примеру, с первого по сотый, со сто первого по двухсотый… и так далее. Соответственно, внутри каждой коробки находилось много «лишнего», и из него нам надо было выбрать именно те папки, которые требовались.

Дело осложнялось еще и тем, что, в отличие от моих духов, местный служитель не мог разговаривать или двигать материальные предметы. Да и внешне он больше походил на размытое белое облачко с руками, чем на нормального человека. Видимо, некросы поскупились на магию, когда его создавали. Однако человеческую речь архивариус понимал, умел довольно быстро перемещаться, скорее всего, был наделен какими-то защитными функциями, да и с остальными обязанностями вполне справлялся. Но что самое главное — он обладал безупречной памятью и помнил, где что лежит, начиная с самых древних, покрытых плесенью и давно забытых папоқ, и заканчивая самыми свежими делами, благодаря чему можно было сэкономить время на поисках.

— Спасибо, Рон, — поблагодарила Хокк, когда я поставил на стол последнюю коробку, а архивариус качнул верхней частью того, что заменяло ему тело, изображая поклон. — Ты нам очень помог.

Дух снова поклонился и, крутанувшись волчком, исчез, а Хокк вернулась к столу, подтянула поближе первую коробку и, стряхнув с нее пыль, приложила к имеющейся в верхней части магической печати свой перстень.

— Ну что, начнем?…

Как и ожидалось, на разбор бумаг мы угробили кучу времени. Коробки Хокк открыла сразу все, и каждый из нас взял себе сразу по несколько штук. Девушкам, разумеется, достались коробки поменьше и полегче, а мне как мужчине отдали те, что побольше и потяжелее. При этом большинство дел, в которых «повезло» копаться мне, были старыми и закрытыми за истечением срока давности. Соответственно, за ними толком не следили, и бумаги валялись как придется, так что их порой приходилось долго разыскивать и складывать по номерам, которые, хвала Роду, имелись в правом верхнем углу каждой страницы.

— Бардак, — бурчала Триш, когда в полной мере осознала размах предстоящей работы. — Вот не поленюсь, проверю журнал у дежурного и узнаю, кто в последний раз открывал эти папки, и пусть его премии лишат за такое обращение с документами!

— Долго искать придется, — рассеянно отозвалась Хокк, просматривая очередное дело. — В последний раз твою коробку открывали лет, наверное, сто назад. Рэйш, что у тебя?

Я задумчиво повертел в руках дело, на которое наткнулся примерно с полсвечи назад. Дело как дело, номер двести четырнадцать дробь семнадцать, о бесследном исчезновении дворянина, которое произошло около десяти лет назад. Как и многие другие, закрытое за истечением срока давности. Одним словом, ничего примечательного… если бы не выпавший из папки старый, потрескавшийся от времени портрет, при виде которого у меня на мгновение похолодела рука.

На потрете был изображен мальчишка лет девятнадцати, смазливый, голубоглазый и светловолосый. Из числа тех самоуверенных, избалованных вниманием сопляков, которые чуть ли не с рождения мнили себя выше остальных. Капризный изгиб рта, дерзко обрезанная челка, полный насмешки взгляд… неизвестному мастеру удалось на редкость точно подметить детали. И показать готовность юнца бросить вызов любому, кто осмелится сказать, что он не в состоянии завоевать мир.