Бенедикт Джэка - Жертва

– Но как же та девушка, которая пропала давным-давно? – напомнила Анна.

– До того как встретиться с Кристел, я провел кое-какие расследования, – проговорил я. – Она никогда не преподавала. Более того – до нынешнего турнира Кристел вообще не проявляла никакого интереса к ученикам. Кажется, все это является следствием ее переезда в Фаунтин-Рич.

– Но Фаунтин-Рич – ее родовой особняк! – встрял Зонд.

– Считается так, но я уверен, что Кристел лжет. Ты слышал рассказ Анны. Если бы Кристел действительно была наследницей Обюшонов, то почему же имение не перешло к ней после смерти двух последних представителей рода? – Я покачал головой. – Думаю, Кристел что-то нашла здесь… что-то спрятанное. И именно поэтому она купила Фаунтин-Рич и организовала турнир.

– Но турнир-то ей зачем? – удивился Зонд.

– Понятия не имею, – признался я. – Кстати, похититель всячески старается скрыть связь между исчезновениями и Фаунтин-Рич. Жасмин находилась здесь, но похититель дождался, чтобы она уехала в Лондон, подальше отсюда, и лишь тогда ее схватил.

– Почему? – спросил Вариам.

– Для того чтобы отвлечь внимание от Фаунтин-Рич, – ответил я. – Хотя зачем тогда проводить состязание и приглашать кучу гостей? – Я помолчал. – Не сомневаюсь, что в Фаунтин-Рич есть нечто такое, ради чего стоит пойти на риск…

– Что, по-твоему, сталось с учениками? – осведомилась Анна.

– Ничего хорошего.

Мы проговорили еще час. В итоге мы решили, что наиболее вероятным подозреваемым является Кристел. Тем не менее обращаться в Совет было еще рановато. Зонд предлагал связаться с Талисидом и сообщить ему информацию, которую нам удалось выяснить. Вариам не верил Талисиду и вообще никому из Совета и хотел сохранить все в тайне. Лона выступала за то, чтобы продолжать расследование, а Анна вела себя осторожно и не высказывала своего мнения.

– Ладно, – произнес я, почувствовав, что пора закругляться. – У меня есть идея. Зонд, езжай в Лондон и купи несколько видеокамер. Завтра вечером мы установим наблюдение за двумя полянами, которые использовались для доставки сюда похищенных учеников. Тем, которые уже похищены, это ничем не поможет, но если полянами снова воспользуются, у нас, по крайней мере, появятся какие-то доказательства. И еще ты должен будешь кое-что проверить, но об этом – позже.

Лона, Анна и Вариам, мне нужно оставаться в особняке. Продолжайте слушать, продолжайте копать. Должна быть какая-то причина, почему «Белый камень» проводится именно в Фаунтин-Рич, верно? Поэтому попробуйте определить, куда могли поместить похищенных учеников. Изучите особняк, но не слишком увлекайтесь, хорошо?

Лона кивнула.

– Ну а ты сам?

– Я собираюсь заняться Кристел, – улыбнулся я. – Полагаю, это ее рук дело, и я намереваюсь следить за ней. Если мне повезет, Кристел сама даст мне разгадку и даже ничего не заподозрит. А вы держитесь от нее подальше! Кристел легко читает чужие мысли, особенно если они, скажем так, лежат на поверхности, а нам не нужно, чтобы она нас в чем-то заподозрила, правда? Перед тем как расстаться, я покажу вам парочку упражнений для мозгов: уверяю, что они вам помогут. – Я посмотрел на своих спутников. – И последнее. Знаю, я уже порядком надоел вам своими советами, но повторюсь: никогда не ходите тут поодиночке.

– Ты ведь только что сказал, что исчезновения происходили за пределами Фаунтин-Рич, – заявила Лона.

Я развел руками.

– Пойми, у меня нет исчерпывающих ответов. Но я чувствую, что чем дольше нахожусь в особняке, тем сильнее его влияние на меня. Меня не покидает ощущение, будто в Фаунтин-Рич прячется кто-то не спускающий с меня глаз. И мне совсем не нравится то, что на турнир приехала целая ватага учеников. – Я встал. – Вопросы есть?

Вопросов оказалось столько, что, когда я ответил на все, у меня практически заплетался язык. Вариам затушил костер, и мы направились в Фаунтин-Рич.

Теперь и особняк погружался в темноту. Участники и гости ложились спать, свет во многих окнах уже не горел.

Я проводил Анну и Лону, а потом и Вариама, и лишь потом побрел к себе.

Кошмарное сновидение вновь меня настигло. Я шагал по коридорам Фаунтин-Рич. Особняк казался другим, мертвым: стало еще сумрачнее, помещения были совсем древними. Фаунтин-Рич всегда оставался для меня чужим, негостеприимным, но этот Фаунтин-Рич пугал по-настоящему: было трудно вообразить, что в доме хоть кто-нибудь живет.

Впереди появилась старая покосившаяся дверь. Она приоткрылась, и я переступил порог.

Я очутился в лабиринте из живой изгороди, и у меня под ногами захлюпала грязь. В отсутствие света ветки и листья зачахли, увяли. Петляя по лабиринту, я услышал шепот, затерянные голоса, звучащие на пороге слышимости. Живая изгородь расступилась, и я увидел маленький домик с железной дверью.

Я вошел внутрь.

Стены помещения оказалась выложены холодной серой плиткой. Наверное, раньше она была белой, но от времени потемнела и потрескалась. В середине комнаты находился металлический стол с ремнями вдоль всей поверхности, помятый и в пятнах. По периметру тянулись трубы, в углу притулилась металлическая ванна. Царящую тишину нарушал лишь звук медленно срывающихся из крана капель: кап… кап… кап.

У меня в груди взвихрилась волна страха, но я усилием воли заставил себя подойти поближе. Под ногами хрустел мусор.

Я наклонился над ванной и обнаружил, что она заполнена какой-то жидкостью, темной и неподвижной. От нее исходил ужасный запах, тошнотворный и затхлый, и я отпрянул, слушая стук падающих капель: кап… кап.

Затем я различил чей-то вздох и ощутил на затылке чье-то дыхание.

Я проснулся с криком. В груди колотилось сердце. Зажав в кулаке припрятанное под подушкой оружие, я судорожно вздохнул. На меня накатывались варианты будущего: я разбирал временную сетку, пытаясь углядеть опасность, но спустя минуту я немного расслабился. Пока что мне ничего не угрожало.

Но что же мне все-таки приснилось?

Я принялся прокручивать в голове ночной кошмар, но он быстро улетучивался. Да и будущее почему-то стало пустым и непримечательным. Я сидел в кровати, проверяя и перепроверяя, и ничего не находил.

Я посмотрел в окно. Небо на востоке начинало светлеть. Ночью ветер пригнал сплошной полог туч, и сейчас они окрасились красными жилками: когда взойдет солнце, лучи вряд ли смогут пробиваться наружу.

Я посмотрел в окно, дыша медленно и глубоко, чтобы успокоить бешено мчащееся сердце.

Часы на ночном столике показывали семь тридцать пять.

Я проспал несколько часов. Из соседних комнат доносился какой-то шум. Маги и ученики просыпались. Начинался второй день турнира «Белый камень».

Что же происходит? Я опять осмотрелся. Вещи в спальне оставались нетронутыми: никто не нарушил сигнализацию, все лежало там, где я и положил. Однако, хоть я и не мог точно определить, я не мог избавиться от странного ощущения. Такое чувство возникает, когда вечером возвращаешься домой и сразу понимаешь, что здесь кто-то есть.