Стивен Кинг - Противостояние. 5 июля 1990 – 10 января 1991. Том 2 [litres]

Ларри кивнул:

– Не только потому, что он в комитете. Он еще и начальник полиции.

Фрэн с тревогой посмотрела на Ларри. Пожалуй, только сейчас она осознала, что их экспедиция может закончиться для Гарольда тюрьмой. Они собирались проникнуть в его дом без ордера на обыск или чего-то такого и все разнюхать.

– Это плохо.

– Не слишком хорошо, – согласился Ларри. – Хочешь дать задний ход?

Фрэн крепко задумалась, потом покачала головой.

– И правильно. Я считаю, мы должны выяснить все, что получится, так или иначе.

– Ты уверен, что они оба ушли?

– Да. Утром я видел Гарольда за рулем одного из самосвалов похоронной команды. А все, кто работал на электростанции, приглашены на пробный запуск.

– Ты думаешь, она пошла туда?

– Будет выглядеть странным, если она не появится там, правда?

Фрэн обдумала его слова, кивнула:

– Пожалуй, да. Между прочим, Стью говорил, что к шестому сентября электричество подадут в большую часть города.

– Это будет великий день. – Ларри подумал, как это будет приятно – сидеть в каком-нибудь ночном клубе, скажем, в «Шеннонсе» или «Прорванном барабане», с большой гитарой «Фендер» и еще большим усилителем и что-нибудь играть, все равно что, лишь бы простое и тяжелое, на максимальной громкости: может, «Глорию» или «Выгуливая собаку». Собственно, что угодно, только не «Поймешь ли ты своего парня, детка?».

– Может, нам придумать какое-то объяснение? – спросила Фрэн. – На всякий случай.

Ларри криво улыбнулся:

– Хочешь сказать, что мы продаем подписку на журналы, если кто-то из них вернется?

– Очень остроумно, Ларри.

– Тогда мы можем сказать ей то же самое, что ты сказала мне – о пробном запуске электростанции. Если она будет дома.

Фрэн кивнула:

– Это подойдет.

– Не обманывай себя, Фрэн. У нее возникли бы подозрения, даже если бы ей принесли известие о том, что в городе появился Иисус Христос и сейчас ходит взад-вперед по городскому резервуару.

– Если она в чем-то виновна.

– Да, если она в чем-то виновна.

– Ладно, – сказала Фрэн после короткого раздумья. – Пошли.

Легенды не потребовалось. Постучав сначала в парадную дверь, а потом и в дверь черного хода, они убедились, что в доме Гарольда никого нет. «И хорошо», – подумала Фрэн: чем больше она размышляла об истории, которую они собирались рассказать Надин, тем менее правдоподобной та казалась.

– Как ты туда залезла? – спросил Ларри.

– Через подвальное окно.

Они подошли к боковой стороне дома, и Ларри, пока Фрэн караулила, попытался открыть окно, но из этого ничего не вышло.

– Может, тогда ты и залезла, но теперь оно заперто.

– Или просто залипло. Дай я попробую.

Однако у нее получилось не лучше. Значит, после ее первого похода сюда Гарольд запер окно на шпингалет.

– Что будем делать? – спросила она.

– Давай разобьем.

– Ларри, он увидит .

– И пусть. Если ему нечего скрывать, он подумает, что это дело рук пары мальчишек, которые бьют окна в пустых домах. И этот дом выглядит пустым, с занавешенными окнами и закрытыми ставнями. А если ему есть что скрывать, он сильно разволнуется, чего и заслуживает. Правильно?

На лице Фрэн читалось сомнение, но она не стала останавливать Ларри, когда он снял рубашку, обмотал вокруг кулака и предплечья и разбил подвальное окно. Осколки полетели внутрь, и он сунул руку в дыру в поисках шпингалета.

– Вот он где. – Нашел, открыл и сдвинул окно. Спустился в подвал и повернулся, чтобы помочь ей. – Осторожно, детка. Пожалуйста, никаких выкидышей в подвале Гарольда Лаудера.

Он поймал ее и осторожно опустил на пол. Вместе они осмотрели игровую комнату. Набор для крокета нес службу, как часовой. На столе для аэрохоккея лежали маленькие обрезки разноцветных проводов.

– Что это? – спросила Фрэн, поднимая один из них. – Раньше этого здесь не было.

Ларри пожал плечами:

– Может, Гарольд собирал идеальную мышеловку.

Под столом лежала коробка, и Ларри вытащил ее оттуда. На крышке была надпись: «РЕАЛИСТИК» – НАБОР «УОКИ-ТОКИ» КЛАССА ЛЮКС, БАТАРЕЙКИ В КОМПЛЕКТ НЕ ВХОДЯТ». Ларри открыл ее, но вес коробки подсказал ему, что она пуста.

– Получается, он собирал радиостанции, а не мышеловки, – заметила Фрэн.

– Нет, это не набор для сборки. Эти «уоки-токи» готовы к использованию. Может, он в них что-то усовершенствовал. Похоже на Гарольда. Помнишь, как Стью жаловался насчет приема «уоки-токи», когда они с Гарольдом и Ральфом искали матушку Абагейл?

Фрэнни кивнула, но эти обрезки проводов по-прежнему ее тревожили.

Ларри бросил коробку на пол и озвучил, как он потом думал, самое ошибочное суждение в своей жизни:

– Это не важно. Пошли.

Они поднялись по ступенькам, но на этот раз дверь на кухню оказалась заперта. Фрэн посмотрела на Ларри, а тот пожал плечами:

– Мы прошли долгий путь, верно?

Фрэн кивнула.

Ларри несколько раз легонько ткнул дверь плечом, чтобы понять крепость засова, а потом ударил со всей силы. Заскрипел металл, что-то звякнуло, и дверь распахнулась. Ларри наклонился и поднял с пола засов со скобой.

– Я могу все поставить на место, и он ничего не заметит. Если, конечно, найдется отвертка.

– А надо? Он все равно увидит разбитое окно.

– Это правда. Но если засов поставить на место, он… чего ты улыбаешься?

– Поставь, если тебе этого хочется. Но как ты собираешься задвинуть его со стороны подвала?

Ларри задумался.

– По мне, нет ничего хуже умничающей женщины. – Он бросил засов на столешницу. – Давай заглянем под плиту у камина.

Они вошли в темную гостиную, и Фрэн почувствовала нарастающую тревогу. В тот раз Надин появилась у дома Гарольда без ключа. На этот раз, вернувшись, она могла открыть дверь. Та еще получилась бы шутка, если бы первой работой Стью в должности начальника полиции стал бы арест его женщины за взлом и проникновение в чужое жилище.

– Это она? – спросил Ларри.

– Да. И давай побыстрее.

– Велика вероятность, что он его перепрятал.

И Гарольд действительно перепрятал дневник, а под плиту у камина его положила Надин. Ларри и Фрэн ничего об этом не знали, но когда Ларри поднял плиту, книга лежала под ней, и надпись «ГРОССБУХ» поблескивала золотом. Они оба смотрели на дневник. В комнате внезапно стало жарче, теснее, темнее.

– Так что, будем восхищаться или читать? – спросил Ларри.

– Давай ты, – сказала Фрэн. – Я не хочу даже прикасаться к нему.

Ларри вытащил гроссбух из выемки и машинально смахнул с обложки белую каменную пыль. Начал просматривать, открывая случайные страницы. Записи были сделаны фломастером, из тех, что продавались под жизнеутверждающим брэндом «Хардхед». Эти фломастеры позволяли Гарольду писать крошечными четкими буковками – почерком человека, который добросовестно относится к делу, даже одержим им. На абзацы текст не делился. И занимал практически всю площадь листа, оставляя узенькие поля справа и слева, причем в каждой строчке буквы заканчивались на одинаковом расстоянии от края, создавая ощущение, что эти поля отчеркнуты линейкой.