Владимир Чистяков - Попал, так попал! [СИ]

Кэр же нас совсем не слышала. Просто светилась от счастья. А я никогда маму такой напуганной не видела, как в те месяцы, что Кэр была беременна. Не помню уж во сколько раз стражу в замке увеличили, благо тогда мир был. С того времени я и стал с поручениями от Верховного по стране ездить. Нет, бумаги шли к ней, сановников тоже принимала. Просто не хотела Кэр одну оставлять. А я по стране моталась. Славу себе зарабатывала. У Кэр всё удачно прошло. Ягран родился. Ещё через пару лет смогла его увидеть.

— Понятно. Спросить вот хотел. Ты такую операцию, как сделала Кэр ещё можешь сделать? Или какого-то снадобья уже нет?

Пожимает плечами.

— Человек какой есть на примете?

— Нет. Спросил просто.

— Это хорошо. Тогда могу просто ответить. Сам понимаешь, операции — не одна, а больше десяти в зависимости от исхода первых, очень сложные, но сделать моу кому угодно. Вопрос в том, захочу ли. Золото меня не интересует совершенно. Я, знаешь ли, не тот врач, что живёт за государственное жалование или деньги с богатеньких пациентов.

Если кто изъявит желание — посмотрю, что за человек. Решу — достоин, буду делать. Я знаешь ли, не считаю равноценными человеческие жизни. Одного спасу, другой — пусть подыхает. Кэр вполне заслужила право видеть своих детей.

Но другой — кто он мне такой? Особенно, если ценности не представляет, не обладая знаниями Кэр.

— Кроме тебя такое может кто-нибудь?

— Не-а! Никто и близко не стоит. Учить же я не собираюсь. Хватит и того, чем снабдила, и чуть ли не палкой вбила в головы делать именно так, а не иначе.

— Но ты ведь не одна эти операции делала. Могли и запомнить.

— Ха-ха. Да если кто-нибудь запомнил хотя бы треть, а понял процентов десять, то я немедленно назначу его главным армейским хирургом и научу всему, что знаю. Но эту треть и десять изволь изучить сам. Я путь прошла — значит, другой тоже сможет. Мне же пока удобнение использовать свои умения, как инструмент влияния. Все ведь знают, что я сделала для Кэр. Больных людей много, отчаяние заставляет искать спасения даже у недавних врагов. Я ведь и другие операции делала.

— Как ей?

— Попроще. Так качественно остаться без глаз — умудриться надо. Редко у кого получается. Люди становятся очень вежливыми, когда понимают, кроме тебя им никто не поможет, а ты можешь и не захотеть помогать.

— Жестоко.

— Ничуть. Пока есть какое-то преимущество, им надо пользоваться. Что я и делаю. После Третьей войны Эрендорн через третьих лиц начал со мной переписку. Сулил золотые горы. Умолял об одном — вернуть хотя бы зрение его сыну.

— Он с ума сошёл?

— Не думаю. Он сам Кэр бы ничего не сделал. Ну, может, казнил бы без особых затей. Я вполне верю в действия его сына без приказа. Мне просто не нужен был ставший дееспособным Безглазый. Он и так уже стал становиться опасным. Стал вести обширную переписку, появлялся в столице и при Дворе. И там, и там заводил новых знакомых. Мы-то поняли, что он подумывает об отстранении от власти отца и смещении старшего брата. Надо было смотреть на шаг дальше. Амбиций у него меньше не стало, скорее, наоборот. Да и мы ошиблись. После сотворённого видели в нём едва ли не безумца. Поздновато догадались.

— Простейшим способом решить проблему не пробовали?

— Убийц подослать? Пробовали. И Змей, и так… Любителей опасности и денег. Но он на безопасности не экономил. Прямых доказательств, что мы посылали не получил. Тут прямые особо не нужны. Ещё покушения участились. И там, и там убийцы достали кой-кого. Плюс, неплохо проредили количество друг друга. Только это всё дела прошлого. За Динкой сейчас кто-то гоняется. И это не Безглазого люди.

— Уверена?

— Да. Стратег из него был приличный. Вот полководец так себе. Он наши манёвры просчитывал неплохо. Только выводы делал неочевидные. Он охотился в первую очередь за Линком, Ярном и тобой. Я для него была просто знаменем врага. Кэр же просто пустым местом. Не верил, что после такого восстанавливаются не повредившись в уме.

— На переговоры с Эрендорном было несколько лет… Отказала из-за старой ненависти?

— Нет. Не в ненависти дело. Поняла, что просмотрела опасного врага. Ни к чему было их усиливать. Хоть он шёл на серьёзные уступки. Совет на меня ополчился. Верховный молчит. Её генералы кто «за», кто «против». Не против меня. Считают достаточными приобретения при незначительных затратах. Для других Эрендорн с сыновьями — картинка «враги». Ты страшными клятвами клянёшься, что поедешь в те провинции наместником. И через месяц в адрес Севера там уже ни одна шавка не гавкнет. Чуть войну на Севере не спровоцировал. Колеблющиеся старики все на твою сторону встали. Все знали — у тебя не загавкаешь.

Кэр сидит. Демонстративно воспользовалась правом не высказываться. Ярн за тебя. Линк, раз сёстры помалкивают, за Ярна. Молодёжь в общем-то тебя поддерживает. Только я резко против, да Верховный приказ не отдал.

Все ведь думают на старую ненависть. Не понимают, насколько всё сложнее. Или не хотят. Как золото просто так текущее в руки затмевает умы!

— Ну, и как ты их всех переругала?

Разобрался уже, любит о своих приключениях рассказывать. Особенно, непосредственным участникам со снесённой башней.

— Не нукай, не запряг! — откровенно злится, но без последствий. Значительно спокойнее, продолжает. Надо не забывать, насколько она нервная. Хотя и сам тот ещё псих. Только в этих краях офисные хомячки ещё не водятся. Осторожнее надо злобу срывать. Нарваться можно. Ладно, в этом случае не обиделись.

Угрюмо продолжает.

— Довольно банально. Сказала: «Они банально захотят всего. Не сейчас, так через несколько лет. У нас не мир, у нас перемирие, никто не забыл? И я не хочу приближать окончания. Если я его вылечу, война начнётся на следующий день».

Ты тут состроумничал.

«Нельзя его так подлечить, чтобы недолго протянул?»

«Так лечи! Естественно, мне пациента, особенно этого, убить не малейшего труда не составит. Только, в случае его смерти, война на следующий день начнётся. Тебе надо? Если да, то вполне могу позвать и зарезать. Как скота!»

«Нам сейчас война не нужна», — сказала Верховный, — «Ты на самом деле можешь ему глаза восстановить?»

«Не глядя ничего сказать нельзя. Ты же ему глаза выжигала куда аккуратнее, чем он Кэр вырезал!»

«Допустим. При прочих равных возьмёшься?»

«Нет».

«Почему?»

«Я уже сказала. Враг не должен становиться сильнее».

«Даже если я прикажу?»

«Я вполне смогу понять приказ неправильно. И никто не сможет сказать, будто я неправильно поняла. Заключение сможет дать только медик, а лучший медик на всех берегах океанов — я! Он и такой уже опасным стал. Его стая троих убийц прикончила!»

Сказала только про то, что знала. Прикончили они не меньше пятерых. Но про остальных знать было не обязательно.