Константин Кривцун - Звездная трилогия [СИ]

— Поправляйся!

После этого пожелания я готов был поправиться чуть ли не в ту же секунду. В голове радостно металась лишь одна мысль: «Я ей небезразличен!»

— Есть билет, — сказал вдруг Пашка, и мое минутное головокружение сразу же прошло. — Лишний. На концерт Рии. Пойдешь, Ната?

Наташа отстранилась от меня и подошла к Пашке:

— Что за билет? Откуда он у тебя?

— Да вот. Тетя Вера достала. Два билета. Сама идет. И лишний один.

— Понятно, — задумалась Наташа. — А когда идти?

— Сегодня. Два часа осталось.

— Бесплатно? — уточнила Ната на всякий случай.

— Конечно, — развел руками Пашка. — Зачем мне тебе билеты продавать?

— А почему сам не хочешь сходить? — задала резонный вопрос девочка. — Ты же любишь Рию.

— Так уж и люблю, — замялся Пашка. — Дела просто. Некогда.

Наташа молча прошлась по комнате, бросила взгляд на бумаги с моими неумелыми рисунками планет и космолетов, взглянула на голографический портрет Рии, пнула оранжевый мяч ножкой в ажурном носочке…

— Ладно, — наконец сказала она, чуть морщась. — Я пойду. Только в следующий раз предупреждайте, что эти мячики такие тяжелые.

Теперь стало понятно, что она, ударив по мячу, ушибла ногу.

Пашка улыбнулся, а я почему-то особой радости не испытывал. Та мысль, что так весело металась в моей голове, неожиданно дополнилась маленьким вопросительным знаком, а потом попросту исчезла.

— Пойдем, я тебе билет передам, — сказал Пашка и обернулся ко мне, немного склонив голову. — Я вернусь через десять минут. Перепишу Наташе билет — и все.

Наташа бросила пару слов на прощание, и ребята ушли. В разлившейся по комнате тишине были слышны тихие звуки работающего на кухне визора — мама смотрела какой-то фильм. В полутьме заманчиво переливался голопортрет певицы.

— Кибер-дом, — начал я отдавать команду и отметил, что голос мой звучит как-то слабее и тоньше обычного. — Кибер-дом, музыка, громкость десять, Рия, альбом «Сияние Веги», целиком.

Компьютерная система мгновенно выполнила приказ, и тишина ушла. В комнате закружилась легкая космическая музыка, а голос запел:

— Когда-нибудь это произойдет, Рия. Мы обязательно встретимся, — обратился я к голосу певицы и впервые за вечер широко улыбнулся.

Я сегодня вышел в школу чуть позже обычного и совершенно неожиданно встретил Ирку. Девчонка была в короткой курточке, юбке до середины бедра и легких полусапожках.

— Привет, Ирка! — поздоровался я, подумав, что, пожалуй, впервые вижу ее в обуви.

— Привет, — доброжелательно улыбнулась девушка и пошла рядом.

— Ты в какую сторону? — решил я поддержать разговор.

— Хочу в Воронеж слетать. Посмотреть, что там с Медицинской академией.

— Так что с ней может быть? — я пожал плечами. — Стоит, наверное.

— Глупый! Я туда поступать решила. Хочу из первых рук узнать про экзамены, поговорить с преподавателями и все такое прочее.

— А!

— Вот тебе и «а»! — Ирка показала язык.

Я смутился и некоторое время молчал, затем, собравшись с мыслями, задал довольно глупый вопрос:

— Ира, а почему ты босиком все время ходишь, а сейчас в сапогах?

— Ходить босиком, конечно, прикольно. Да и вообще, ноги девушек слишком красивы, чтобы их скрывать. Но сейчас ведь холодно уже — октябрь месяц как-никак! Мог бы и сам догадаться.

Я не нашелся, что ответить, лишь улыбнулся. Ирка между тем достала из кармана сигаретную пачку, открыла и протянула мне:

— Угощайся!

— Не курю, — нахмурился я. — И тебе не советую. Это же вредно!

— Вредно! — передразнила меня девчонка. — Я тут передачу по визору смотрела на днях и все для себя поняла!

— Чего ты такое поняла? — Я наблюдал, как она ловко закуривает.

— Показывали про медицину. О вреде курения и алкоголя, — Ирка выпустила дым через нос. — Сравнивали легкие и печень здорового тридцатилетнего человека с органами того, кто курил и пил.

— И что?

— А то, что результат разительный. Легкие курильщиков выглядят такими гадкими, — Ирка скорчила брезгливую рожицу.

— Так зачем же ты куришь, раз все поняла? — Я совсем был сбит с толку.

— Все дело в том, что мертвы-то оба. Что здоровый, что больной. И оба в тридцать лет. Так какая разница?

Логика ее была какой-то неправильной, но я не стал возражать.

— А при современной медицине вылечить легкие вроде бы проблемы большой не представляет! — добавила она.

Некоторое время мы шли молча. Я пытался понять, что девчонка хотела сказать последней фразой. То ли издевалась над медициной, то ли, наоборот, восхищалась ею.

— А ты куда направляешься? — перевела тему Ирка.

— Я в школу иду. Куда же еще?

— Ясно. Скоро и тебе решать придется, какой путь для себя выбирать.

Я даже остановился. Не вязались эти слова с Иркиным образом. Ей же всегда было на все наплевать, а тут вдруг такие слова о будущем.

— У меня еще время есть, — пожал я плечами.

Снова помолчали. Я искоса поглядывал на Ирку, пытаясь найти в ней хоть какие-то изменения, но ничего не замечал. Ирка как Ирка — черные волосы, густая косметика, бледная кожа, такие же, как и прежде, большие влажные глаза…

— Там вон твоя подружка! Посмотри! — Девчонка неожиданно ткнула пальцем куда-то влево.

Я проследил за ее жестом и увидел вышедшую из-за угла Наташу.

— Ничего она мне не подружка! — зачем-то соврал я. — Сидит просто на уроках рядом. Точнее, справа.

— Нет? — Ирка задумалась.

А я смотрел на нее и силился понять, о чем она сейчас может размышлять и что еще спросит.

— Красивая, — усмехнулась девчонка. — Может, познакомишь нас?

Я почувствовал в тоне Ирки что-то нехорошее, какую-то странную нотку, но не понял до конца, что меня смутило.

— Зачем? — У меня вдруг зачесался затылок.

— Как зачем? — улыбнулась Ирка. — Она ведь свободна, да? Мне всегда нравились такие вот — смугленькие.

До меня стало доходить. Получается, что Ирка — девочка, а ей нравятся тоже девочки. Бред! Я думал, такое только в фильмах рыночников показывают. В тех, которые запрещены к просмотру на территории ЗЕФ.

— Иди ты! — Я покраснел и стал говорить резко и грубо: — Ни с кем я тебя знакомить не собираюсь! Отстань!

Ирка отстала. Только смех ее смог еще несколько раз догнать меня.

В голове стали носиться нехорошие мысли, перед глазами замелькали разные картины. Безумие. Вокруг одни ненормальные!

Я не стал догонять Наташу и оставшееся до школы расстояние преодолел один.

А затем привычно вошел в школу, занял свое место в аудитории и постепенно успокоился. Начался урок физики. Мы изучали термоядерный синтез, доказывали невозможность его применения в практических целях. Я все больше проникался тем, что нам рассказывали, и неприятное окончание разговора с Иркой вскоре совсем выветрилось из головы.