Константин Кривцун - Звездная трилогия [СИ]

— Зона на карантин! — Голос одного из вошедших звучал приглушенно из-за герметичной маски на лице. — Немедленно идти за нами на обработка!

Русский язык спасателей был весьма плох.

Нам пришлось подчиниться. Мы одели выданные нам дыхательные маски и поплелись, привыкая к повышенной силе тяжести, вслед за спасателями.

Никогда не забуду, как мы выходили из космолета через салон, заполненный дымом, как хрипели там покрытые язвами люди, тянули к нам руки, просили о чем-то.

А потом мы спускались под проливным дождем по ржавому трапу и бежали, то и дело падая, к зданию космопорта. Под ногами хлюпала серая жижа, над головой орала сирена, мимо сновали древние помятые машины, вывозя из корабля заболевших людей.

Но зато можно было дышать! Наконец-то можно было дышать полной грудью, пусть даже и через фильтр противогаза.

Первое утро в колонии Джейн началось с укола.

— Как ты себя чувствовать? — спросил у меня врач.

Этот невысокий и дольно худой человек с трудом говорил по-русски. Как я понял, здесь вообще мало кто мог разговаривать на официальном языке ЗЕФ.

Чувствовал я себя, откровенно говоря, паршиво, но через силу улыбнулся и сказал:

— Спасибо. Я в порядке.

— Симптомы болезни не обнаружены, — сообщил врач и стянул с лица респиратор. — Вы быть здоровы.

— Замечательно, — искренне обрадовался я. — Что с моей девушкой?

— Рокель? — переспросил врач.

— Да, — кивнул я.

— Она быть здесь. Все быть нормально с ней. Нет болезнь.

— А что со Смирновым?

— Ваш друг быть в соседняя комната. Он тоже быть здоров.

— Прекрасно! — обрадовался я.

Даже если представить на секунду, что Ирка и Смирнов мне абсолютно безразличны, я все равно порадовался бы тому, что с ними все в порядке. Просто перспектива остаться на сумасшедшей планете одному меня очень сильно пугала. Да и без агента я ведь никто! Я всего лишь оружие, из которого стреляет Смирнов, довесок к нему — настоящему герою. Если бы Юра погиб, то миссия неминуемо провалилась бы, поскольку я не знаю, куда надо идти и что делать.

Я подумал, что Смирнов наверняка чертовски устал возиться со мной. Мне казалось, что его заменят сразу же по прибытию в ПНГК, но Руснак почему-то снова отправил на задание Юру, не дав ему ни отдохнуть, ни повидаться с родными.

А может, у агента и нет родных? Что я, собственно говоря, о нем знаю? Поразмыслив немного, я с удивлением понял, что ничего.

Только все равно это не мешало мне считать Смирнова своим другом. Наверное, меня подкупала его надежность и уверенность. Если он был рядом, то я чувствовал, что могу совладать с любой ситуацией. Смирнов хорошо компенсировал мою эмоциональность и неуравновешенность.

Что же касается Ирки, то она теперь моя невеста. Я ее сюда потащил, значит, я за нее и отвечаю. Да, если бы она осталась рыть марсианские карьеры, то ей было бы там намного хуже, чем со мной и сейчас, но суть-то от этого не меняется. Если с ней что-то случится, то в первую очередь я буду винить себя!

Я вздохнул и уставился в бетонные плиты потолка бункера. С друзьями все в порядке, и это сейчас самое главное.

За прошедшую ночь мне удалось составить из обрывков разговоров примерную картину случившейся катастрофы.

Выяснилось, что все началось с того, что сутки назад в городе был зафиксирован первый случай заражения непонятной, быстро прогрессирующей болезнью. Симптомы заболевания оказались сходны с сапом, но вирус действовал значительно быстрее и агрессивнее. Сыворотка и стандартные средства лечения помогали мало. Вскоре заболевшие потекли рекой.

Спецам удалось установить район, откуда началось заражение, территорию попытались оцепить, но примерно в это самое время начался ураган. Как он смог образоваться в этих широтах планеты Джейн, было непонятно. Дело в том, что подобные атмосферные явления по-научному называются тропическими циклонами и возникают над поверхностью океанов, где температура воды превышает двадцать семь градусов. В окрестностях Сент-Кросса даже воздух редко прогревался до двадцати градусов. Что уж говорить о воде.

В общем, этот странный ураган пронесся через зараженную область, сбил все кордоны и разнес смертоносный вирус по большей части материка. Сильнее всего досталось Сент-Кроссу и Нью-Калони. Помимо заражения их еще и банально разрушило.

Большая часть населения столицы успела воспользоваться убежищами, но сразу после урагана выходить наружу людям было нельзя. Следовало дождаться, пока концентрация вируса в атмосфере уменьшится. Космодром на какое-то время остался бесхозным. Это позволило двум запаниковавшим суборбитальным пилотам, проходившим тут стажировку, стартовать в космос, надеясь добраться до девятой станции. Остановить их было некому.

Бедолаги уже успели заразиться. Вскоре на их теле стали возникать язвы, поднялась температура. Пилоты перебрались в спасательную шлюпку, намеренно перегрузив двигатель челнока и устроив взрыв, после чего из последних сил принялись слать сигнал бедствия. Так они и связались с нашим космолетом.

Как известно, команда корабля пренебрегла моим советом. Может, в этом я сам и виноват. Вполне вероятно, что имелась какая-то другая возможность втолковать экипажу, что следует делать. Либо надо было действовать решительнее и быстрее, чтобы не оказаться в ловушке. Тем не менее нам не удалось помешать стыковке. Двое зараженных людей проникли на борт.

Когда стало понятно, что потерпевшие бедствие являются носителями вируса, а на планете разразилась эпидемия, экипаж принял решение лететь обратно к девятой станции. Связавшись со станцией по подсвязи, команда сообщила о ситуации. Диспетчер девятой посовещался с начальством и ответил отказом. Наш космолет грозились расстрелять, если он попытается пристыковаться к станции.

Дальше все произошло стремительно. Сначала заболел экипаж, затем по системе вентиляции, которую не успели вовремя отключить, вирус передался в пассажирский салон. Началась паника. Люди чувствовали удушье, кожа лопалась у них на руках и лице, они кашляли кровью. В неразберихе начался пожар.

Единственным, кто поступил правильно в сложившейся ситуации, оказался бортинженер. Он перекрыл приточный клапан к нам в отсек, а сам закрылся в кабине вместе с первым пилотом, предварительно переключившись на аварийную схему подачи воздуха. К ним стучались пассажиры, страшно кричали, просили о помощи, но пилот с инженером не открыли дверь. Вместо этого они с огромным трудом посадили космолет.

Примерно в середине посадочного цикла связь с Сент-Кроссом восстановилась, потому что люди вернулись из убежищ на рабочие места. Спасатели успели подготовиться к встрече пострадавших.