Алексей Полевой - Тайная служба [СИ]

– Эй вы, чумазые, куда прёте? – нахмурилась, увидев вошедших Зачупыженко-Бертольдшварцкая.

– Здравствуйте Фёкла Изольдовна, – откинул гутру с лица советник, – некоторым образом у меня есть к вам деловое предложение.

– А если я вызову полицию? – выпрямилась журналистка на стуле.

– Потеряете самую захватывающую статью в вашей карьере, – в тон ей сказал Эрик.

– Чай будете? Или коньячку? – переменила тон журналистка, – ковёр положите вон там.

Чай был дрянной, коньяк тоже, но лучше чем ничего, жреца вытащили из ковра, аккуратно связали и положили в уголке на тот же ковёр. Опиум хорошо забрал жреца с непривычки, не дожевав он его проглотил, так что, судя по всему наслаждался вялотекущими грёзами, а вскоре уснёт, лучше не придумать. Журналистка являла собой один сплошной вопрос, Эрик возился с верёвками, на ходу придумывая историю, кое-что не сходилось, поэтому он решил выпытать у неё подробности произошедшего в столице.

– Фёкла Изольдовна, мы с коллегой, были вне Империи, когда разразился этот кризис, нам бы подробности последних дней, – зашёл с пробного шара Эрик.

– Ой ли, в Тайной службе да не знают, – хмыкнула журналистка из кружки и отложила баранку, – да тут знать особо нечего, цитирую газеты: «…на приёме в честь юбилея Почтового имперского ведомства подходя к императору граф Нефёдов внезапно выхватил револьвер и открыл стрельбу, однако император успел скрыться за колонной и даже начал отстреливаться. Тогда граф Нефёдов, увидев подбегавших кавалергардов и вооружённых гостей, взорвал себя и ранил нескольких присутствующих. Император при этом не пострадал… Ведомство криминальной полиции, а так же столичное полицейское управление, имперская прокуратура и контрразведка в тот же день объявили всех служащих Тайной службы в розыск, но арестовать их не удалось, поскольку за исключением секретарей и ряда вспомогательных работников, все скрылись, тем самым подтвердив свою вину. Столичное полицейское управление назначило крупную награду за сведения о нахождении преступников, в связи с их опасностью для общества гражданам дано право без предупреждения открывать по ним огонь на поражение…». Конец цитаты. Второй день все стоят на ушах, добыть никаких сведений более не удалось, дворцы в три ряда оцеплены, столичная полиция, невзирая на запрет министра внутренних дел, с винтовками наперевес бегает по улицам. Граждане, правда, спокойны как элефанты, многие не верят, что Нефёдов мог такое сделать, там накладок много, из того, что удалось узнать, револьвер был не «малый абордажный», а производства Соединённых республик, кои он ненавидит, все же знают, что граф скорее воспользовался бы клинком в трости или ножом. Платье, по свидетельствам очевидцев было дурно пошито, сам граф подходил развинченной походкой, трость держал не как обычно, а скованно и лицо было деревянным, взрывчатое вещество так и не установили, очевидцы утверждают, был резкий специфический запах, но такого никто, даже из военных подрывников не узнал. Так, что вопросов больше чем ответов, ваше ведомство попряталось и судя по всему ещё архивы успело эвакуировать, причём по всей стране, за час уложились, лихо. А теперь, где моя статья?

– А вон на коврике посапывает, слюнки пускает, – кивнул советник, – это большой выдумщик и организатор тоталитарной секты, грабивший с подельниками квартиры и банки, совершивший покушение на императора с помощью двойника, подкупивший сотни чиновников разных ведомств.

– Да, какой матёрый человечище, – хмыкнула журналистка, – а так сразу не скажешь.

– Я даю слово, что ваша статья выйдет намного раньше, чем в других газетах появятся хотя бы намёки на эту историю, причём у вас будут такие подробности, что детективы мадам Жапризо покажутся жалкими набросками, – пообещал советник, – но мне нужна посильная помощь, нужно связаться с графом или императором.

– Ну, вы же понимаете, что ни меня, ни тем более вас на порог во дворец не пустят, – резонно заметила журналистка, – я смогу достать кавалергардскую форму и тогда...

– Думаю исключено, – покачал головой Эрик, – комплектов формы строгое число, кавалергарды народ рослый, но на мой рост не так много найдётся одежды, все эти гардеробы наверняка под присмотром, а их владельцы предупреждены – однополчане меня первые и сдадут.

– Тогда обойдите явки и служебные квартиры, – предложила журналистка, – хотя думаю там засады.

– Отчего бы не использовать прессу – этот рупор гласности? – спросил, потягивая коньяк Сергей, – поместите статью в газету, что граф читает, зашифруйте своим шпионским шифром и всё.

– А это мысль, граф просматривает по долгу службы все газеты, наверняка делает это и сейчас, – кивнула журналистка, – меня в разделе скандалов публикуют всегда, часто в криминальной хронике, вот только как в колонку цифр внести?

– Шпионских шифров у нас нет, а вот старый пограничный думаю, мимо взгляда графа не пройдёт, – размышлял вслух Эрик, – а как мы свяжемся и где?

– Дайте номер фона редакции, пусть звонит, – ткнула в аппарат с написанным номером журналистка.

– Ну, тогда в заголовке должны быть эти буквы и цифры, а в статье в первой и последней строчке вот такие, – записал советник.

– Готово, – через пару минут выпрямилась журналистка, – приходится правда жертвовать парочкой многообещающих заготовок о взяточничестве в управлении рынков и морском ведомстве, но ради большого дела не жалко.

– Придётся ждать до завтра, газеты уже закрыты, надо бы где-то спрятаться, – предположил Эрик.

– Сразу видно несведущего, – усмехнулась журналистка, – не будь я Зачупыженко-Бертольдшварцкая, если статью не поместят в набор через десять минут в пяти или шести основных утренних газетах, а гранки могут попасть к графу ещё быстрее.

Журналистка парой звонков обеспечила статье будущее – поругалась, попросила, угрожала и наконец, дважды продиктовала текст. Услышав бурчание в животе у Сергея, журналистка высунулась в окно и несмотря на поздний час зычно потребовала в лавке напротив мясных пирогов, получив изрядную порцию проклятий от уснувших жильцов, вскоре ароматные пироги были доставлены расторопным мальцом, а журналистка, не без интереса глядя на Сергея, стала подкладывать ему куски побольше. Закусив пирогами, Эрик уже было собрался устроиться где-нибудь на чердаке, как раздался звонок, журналистка ответила и криво ухмыльнувшись, передала трубку Эрику.

– Доброй ночи, вижу, вы по-прежнему читаете сегодня завтрашние газеты, – сказал Эрик.

– Здравствуйте, рад слышать в наших пенатах, – послышался как всегда энергичный голос графа, – я так понимаю с нашей маленькой проблемкой покончено?