Александр Протасов - Доброволец. Проект Z2-17

Дрон, летевший рядом, бесшумно изменял физику воздушного пространства, по всей видимости, преобразуя потоки воздуха под своим корпусом в более плотную материю и регулируя искусственную гравитацию, позволяющую ему летать.

– Сколько нам до цели? – спросил у «Дарта» Бирюк. Разведчик ответил тут же:

– Пятьдесят восемь километров. Если ничто нам не помешает, мы доберёмся до контрольной точки за четыре часа.

– Я провёл полное радарное сканирование, так что за исключением спутникового слежения нас никто не видит, – вставил свой довод Тиберий.

– Спутникового слежения? – задумчиво переспросил Бирюк. – Ты имеешь в виду «Глаза неба»?

– Да, – ответил Тиберий. – Вас ищут и весьма усердно. Почти вся группировка спутников этого проекта наблюдает за этим квадратом. К счастью, происходит это только в дневное время суток. А сейчас четыре часа ночи. Поэтому, если мы успеем добраться до рассвета, эта проблема нас не будет волновать.

– Тогда есть смысл поспешить, – согласился со словами электронного помощника Иван.

– Не гони, здоровяк, – остудил бойца Бирюк. – Во-первых, у «Глаз неба» есть тепловая сканирующая система, которая позволяет работать в ночное время. А во-вторых, добраться до точки быстрее рассвета мы не успеем. Солнце встанет уже через полтора часа. Но попробовать всё-таки стоит.

Отряд ускорился, активировав экзо-костюмы и, спустя три часа, бойцы оказались возле низины восточного склона высоты «Конжаковский камень». Солнце уже вовсю палило, нещадно нагревая и без того практически безжизненную местность.

– Здесь действительно есть вход? – осматривая крутой почти вертикальный склон, протянул Марлон. – Я в курсе, что Россия великая страна и, принимая участие в этой операции, смог лично убедиться в этом. А поэтому могу выразить вам своё искреннее восхищение. Ничего подобного я никогда в жизни не видел. Скажу откровенно, если сумею выжить, то обязательно напишу обо всём этом книгу. Однако, – француз поднял указательный палец, – я безумно счастлив, что живу здесь и служу этой стране. Но вот чего я пока понять никак не могу, почему все самые секретные и опасные разработки у вас принято прятать чёрт знает где, а не в каком-нибудь охраняемом государством объекте?

– Это и есть защищённый, охраняемый объект! – прорычал рассерженным голосом Бирюк. Он так устал от этой беготни по лесам, что был близок к совершению чего-то плохого. – Защищён он как раз от тех самых правительственных лизоблюдов, которые вечно лезут не в своё дело. А что касается охраны! Подобные объекты охраняют сами себя. – Генерал, медленно двигался вдоль горного склона, наклоняясь то вправо, то влево. Выглядело это очень странно и больше напоминало некий ритуал.

– Что вы делаете? – неотрывно глядя на дядю, спросил Тимофей. – Это танец? А, может, таким способом вы намерены открыть проход в царство хозяйки Медной горы? 3

Бирюк бросил быстрый, полный нервной злобы взгляд на племянника. Не произнеся ни слова, он продолжил свои действия. Отряд расселся на камнях, и все стали молча ожидать окончания странных движений генерала. Свежесть утреннего воздуха, ещё не разогретого солнцем, позволила людям неспешно восстановить силы после очередного марафона.

– Ага! – воскликнул Сергей Владимирович и, выпрямившись, направился в сторону склона. Не прошло и минуты, как генерал Бирюк исчез. Бойцы тут же подскочили с мест и бросились к тому самому месту, где буквально секунду назад находился их командир.

– Куда он делся? – воскликнула Василиса.

– Исчез! Я сам видел! – Иван в недоумении принялся шарить ладонью по каменной поверхности горной стены.

– Вот это да! – присмотревшись повнимательнее, восхищённо протянул Тимофей. – Невероятно! – Он сделал пару шагов в сторону склона и так же пропал, как и не было его. Василиса не удержалась и вскрикнула. – Да не бойся! – Тимофей сделал два шага назад и вновь появился перед взорами ошарашенных людей.

– Но как? – развёл руками Марлон.

– Здесь узкий проход между двумя наслаивающимися друг на друга скалами. При обычном взгляде его никогда не заметишь.

– Именно поэтому и нужны танцы с наклонами! – раздался строгий голос Бирюка. – Хорош трепаться, живо сюда все!

Бойцы по очереди прошли сквозь узкий проход и их взору предстала огромная круглая металлическая дверь, вмонтированная прямо в скалу.

– Бог мой, что это? – ахнула Василиса.

– Перед вами вход в тюремно-изоляционный блок «Забвение», – с некой гордостью констатировал Бирюк. – Это шедевр инженерной мысли. Сбежать из подобного сооружения невозможно. Именно поэтому я поместил Z2–17 в это место.

– В чём же заключается уникальность этого сооружения? – поинтересовался Тимофей.

– В проекте «Забвение» применена уникальная система сдерживания. Само сооружение представляет собой огромную сферу, помещённую в ещё большую сферу. Во внутренней сфере располагается непосредственно сам тюремный блок. Это автономный комплекс с безграничным энергетическим ресурсом, вырабатываемым плутониевым ядром. Там никогда не закончится энергия, а значит, производство воздуха, воды и синтетической еды не прервётся даже после смерти всех заключённых. Мне пришлось приложить очень много усилий, чтобы легенда об упавшем в этих местах самолёте, перевозившем контейнеры с радиоактивными отходами, прижилась и укоренилась в умах назойливых искателей приключений.

– Сколько там заключённых? – «Дарт» осматривал огромные двери, стоя с задранной вверх головой.

– Трое, – ответил ему генерал. – Один из них – мой подопечный и на нём я останавливаться не стану. Второй – это единственный выживший после нашей победы «Жестокий». ╪. Это его лицевой номер. Он находится в камере с постоянной температурной атмосферой –70 градусов по шкале Цельсия. Его движения ограничены специальными креплениями и его постоянно изучают. Дистанционно, конечно. Множество всевозможных датчиков и приборов работает с его телом в режиме реального времени. Они забирают образцы и обрабатывают их. Камера, в которой размещён «Жестокий», представляет собой высокотехнологичную киберлабораторию со всеми современными приборами и аппаратами для проведения научных экспериментов. Ну и, конечно же, с невероятной системой защиты.

– Что случится, если он попытается сбежать? – спросил Марлон, устало опускаясь на небольшой валун.

– Как только «Жестокий» попытается приложить воздействие на любую из плоскостей давлением равным 200 КДж, камера начнёт сжиматься со всеми вытекающими последствиями. Сжимается камера, сжимается всё, что в ней находится, включая воздух, жидкости и все иные вещества и материалы. Достаточно 35 процентов сжатия, чтобы химическая и физическая структура материала и вещества в ней изменилась до смертельно опасного состояния. – Марлон присвистнул от услышанного объяснения.