Павел Аваста - Проклятый [СИ]

— Избавиться от него не могут что ли?

— Ты про кого? Про Тагил? Так уже избавились. А в Восточном никто против него не рыпается. Мэр с братками Реактору особняк отдельный отгрохали на краю стаба, и свинца в стены напихали на всякий случай. Они его ценят. Он им южан несколько раз помогал отгонять.

— Не слышал об этом.

— Это давно было. Последние два года он никуда уже свой жирный зад на поднимает. Сидит как местный институтский падишах и сотрудниками помыкает. Меня вот сюда загнал.

— Ты же там чего-то провинился.

— Я эту мурку вскрывать и не отказывался. Я только выразил сомнение в целесообразности вскрытия. Ничего в ней такого интересного не было. А он меня в командировку. Видимо решил что меня здесь убьют.

— Ну сейчас-то ты переведешься?

— Он меня не отпустит. Будет мучить до последнего.

— Может с ним как-то по хорошему поговорить?

— Пробовал много раз. Ещё хуже становится. Он считает что все должны ему жопу лизать. Он и замов всех таких поставил и начальников отделов. На одаренность вообще не смотрит. Я до сих пор в старших научных хожу.

— Сочувствую. Давай только со Смертником решать. Что с ним делать?

— А что делать? Как в себя придёт, будем для штурма использовать.

— Два дня всего осталось, Телескоп.

— Его подлатать надо. Я-то не могу, придётся тебе Санитара подключать.

— Санитар — совсем новичок.

— Тогда Смертника нужно на спек садить. Два раза в сутки по максимальной дозе.

— Придётся.

На этом разговор был закончен. Телескоп отправился в комнату Смертника где на него посмотрел свирепыми глазами Берет. Знахарь не стал ничего говорить, вколол проклятому дозу узелкового спека, один шприц оставил и ушёл. Берет остался сидеть возле тела друга к которому продолжал идти поток посетителей. Дверь уже никто в крохотную комнату не закрывал.

В коридоре послышался шум и очередная группа солдат только что пригнавшая на велосипедах с границы приветственно помахала Берету и он им ответил небольшим кивком. Мужики покрутились возле кровати, пощупали пульс у Смертника и попытались перекинуться парой слов с Беретом. Потом попрощались и вышли. Чтобы тут же отправиться в столовую где жаркая дискуссия только набирала оборот.

— Девять жизней и все — показывал пальцы один из солдат. — Точнее уже восемь.

— Да нам столько и не надо — отвечал ему второй. — Пять-шесть за глаза хватит. Разнесем всю их базу к чёртовой матери.

— Главное это танки — говорил следующий специалист.

— А БТРы, а бронемашины, а артиллерия? — не соглашался четвёртый. — Ну а миномёты, миномёты-то как?

— Конечно, ему не разорваться — давал заключение следующий эксперт. — Ну а мы-то на что? Мы ему поможем.

— Да! — закричали вокруг. — Поможем. Смертник форева!

— Что такое форева? — спросила Амалия у Даши.

— Это значит навсегда, — ответила девушка.

— Он к нам навсегда? — обрадовалась Амалия. — Ой, как здорово. А на побывку он разве не пойдёт? Все же ходят. На востоке иначе нельзя.

— Надо продумать, как лучше всего проклятого использовать, — дискуссия среди солдат и рейдеров тем временем продолжалась.

— Его надо в самую гущу внешников посылать.

— Нет, туда где танки.

— А он по танкам умеет работать?

— Да, правда. Кто-нибудь знает? Скажи, Земляк, БТРы после его проклятия работали?

— Да.

— Это плохо.

— Надо внешников из танков выкуривать пока не очухались.

— Как ты их оттуда выкуришь? Вокруг БТРов и солдат полно. Времени на костры не будет.

— Не знаю. Ты мне скажи.

Такой процесс тактического и стратегического планирования продолжался в столовой несколько часов, пока Компас наконец с матюгами не разогнал всю эту гомонящую братию. Стронгов среди них уже давно не было. Они ушли на очередные задания.

Смертник снова парил в лёгкой невесомости. Бесконечные ряды переливающихся как бриллианты зеркал играли с невидимым солнцем. Огромная чёрная призма внизу давала рождение этим удивительным побегам и не отражала от себя ни единого луча. Она как будто была сама по себе, но вся хрупкая конструкция опиралась в конечном счёте только на неё. Проклятый быстро пролетел в кристально чистом пространстве и приблизился к призме как будто притянутый магнитом.

В абсолютно непроницаемом чёрном стекле лёгкой дымкой пробежал узор и погас. Затем он увидел какую-то тень, она приблизилась и он увидел какой-то знакомый силуэт. Что такое такое он где-то видел. Может в фильмах про пиратов. Вдруг вокруг промелькнул огонь и он приблизился к призме совсем близко…

Смертник проснулся. Он был в своей комнате. Наверху горела тусклая лампочка. Рядом сидя дремал Берет. Тело у проклятого было ватное и не слушалось. Смертник напрягся и попробовал пошевелиться. Острая боль молнией пронзила все тело заставив вскрикнуть. Он все вспомнил. Точнее снова прочувствовал тот кошмар, который случился с ним совсем недавно.

Стая голодных пуль впившихся в его плоть и последовавшую за этим смерть. Не ту лёгкую в бункере когда лопнула защитная серая тень. В этот раз смерть была очень мучительной. Даже слишком. Как будто сотни голодных скорпионов набросились на него одновременно ударив ядовитыми жалами.

Однажды Смертнику удаляли нерв в запущенном больном зубе, и после этого фантомная боль не давала ему покоя ни на минуту в течении двух суток. Он как будто краешком глаза заглянул в ад. В этот раз он заглянул туда широко открытыми глазами. Потом появилась призма и боль сразу прошла…

Берет услышав крик проснулся и увидел открытые глаза Смертника. Он без разговоров понял как ему сейчас плохо. Он дал другу напиться живчика и предложил сгонять за Телескопом.

— Хотя что за ним бегать? — вспомнил вдруг здоровяк. — Он все дары потерял. Говорит даже к штурму не восстановит. Спек он мне оставил. Можно укол утром и вечером. Ты как?

— Нормально, — каким-то не своим голосом произнёс Смертник. — Всё хорошо, Берет.

— Как ты живой остался? — спросил Берет.

— А ты? — поинтересовался в свою очередь Смертник.

Во время бешеного броска он не заметил никакого щита созданного Беретом. Он видел и слышал только стрельбу со всех сторон.

— Внешники мазилы, — сказал Берет и Смертник отметил для себя первую шутку друга. — Как ты выжил? Мы тебя чуть не сожгли.

— Да, похоже, — согласился Смертник изучая перемотанные руки и грудь. — Я что-то припоминаю.

— Грохну этого Телескопа, — уверенно сказал здоровяк. — Он тебя в покойники записал.

— Я умер, Берет — тихо ответил проклятый. — Я там что-то видел, но оно меня вытолкнуло.

— Что видел? — Берет наклонился поближе. — У тебя галлюцинации, наверное. Так бывает, я знаю.

Смертник спорить не стал, сил на это не было. Он попросил ещё живчика и отказался от еды. Даже думать о ней было противно.