Андрей Левицкий - Война Зоны [litres]

– Это гениально, – с придыханием произнес он. – Я бы такой хотел! Страшно спросить, во сколько он вам обошелся.

– Честно, уже не помню. Даже если вспомню, десять лет назад это были другие деньги.

– Где ключи? – спросил Вуд. – Нужно его заправить, чтоб узнать, заведется ли он. Он ведь на обычном бензине работает?

– Да, – я взял ключи из когтистой лапы Косматого, сжал ее. – Спасибо, что сохранил все, как было.

Дверца распахнулась, впуская меня в салон. Пахнуло пылью, машинным маслом и – прошлым. За руль так давно никто не садился, что паутина висела простынями, на паутине, расположенной в руле, желтый паучок доедал мошку. Он заметался, когда я положил руки на руль, и на паутине спустился на штанину.

С замирающим сердцем я вставил ключ в замок зажигания, но вспомнил, что бензина в баке нет, попросил Косматого заправить Малыша, и пока он колдовал над лючком, я убирал паутину, наматывая ее на руку.

– Готово! – крикнул Косматый, и я повернул ключ в замке зажигания.

До условленного места – поселка Раково, – мы добрались без потерь. Ни разу здесь не бывал, и мне сначала думалось, что это будет разваленная, давно покинутая деревня, но я ошибся: тут намечалась новая Рублевка, и на огромных участках начали возводить коттеджи, кое-где уже стояли трехметровые заборы с камерами, отсекающими периметр. За таким кирпичным забором обнаружился почти достроенный особняк из газобетона, там имелся цокольный гараж, как нельзя лучше подходящий для длительной отсидки.

– Фонарики включаем, костер не разводим, – распорядился я, раскладывая каремат на полу и усаживаясь на него.

Только сейчас стало ясно, до чего же я вымотался и соскучился по Олесе и детям. Когда приходил домой, она все время меня обнимала и целовала в щеку. Дальше следовало дежурное «Как дела». Если дела были не очень, я рассказывал, а она поддерживала молча, затем следовал сытный ужин. Когда мы встретимся, знаю, что она скажет: «Господи, исхудал, как летний кот! Будешь фаршированный перец?»

Дело за малым: напасть на Институт и разнести его по камешку. Побег Химика и усложнял, и облегчал дело: он нарисовал план Института вместе с потайным ходом, ему известны все уязвимые места этого сооружения. С другой стороны, теперь нас будут ждать. Вопрос только, как скоро они подготовятся. Вряд ли они рассчитывают, что Химик вернется спустя два дня.

Алеша сливался с темнотой подвала, его стало видно, когда он включил налобный фонарь и направил луч на запертые ворота.

– Интересно, какая тут стояла тачка? Сам дом стоит десятки лямов. И куда она, тачка, делась?

– Угнали, – ответил Полковник. – Я помню время, когда мародеры вытаскивали из Зоны негодные машины, где всю электронику убило всплеском, пытались продать по запчастям… Никита, по твоим расчетам, как скоро к нам должен присоединиться Андрей?

– Через день-два. Нет уверенности в его честности. Возможно, придется отбиваться… Короче говоря, нам здесь коротать время два дня, если Химик не объявится, придерживаемся изначального плана. Главное, чтоб нас раньше времени не нашли, тогда возникнут вопросы.

Алеша, запрокинув голову, оперся о стену, и световое пятно от его фонаря переместилось на потолок над входом, где качалась на ветру паутина.

– Карты у кого-нибудь есть? – спросил он. – Просто смотреть в потолок невыносимо.

– Я с огромным удовольствием посплю, – сказал Полковник и завозился с рюкзаком, доставая спальник. – И вам советую восстановить силы. Скоро они нам понадобятся.

– Забавно знать будущее, – вполголоса философствовал Алеша. – Мы должны познакомиться с Зябликом. Интересно, реальность уже изменила направление, или меняются только проплывающие по ней предметы, например мы. Кто должен умереть, тот умрет? Меня такая перспектива не радует. Познакомимся ли мы с Зябликом в этой реальности?..

Будто отвечая на его вопрос, с улицы донесся усиленный громкоговорителем бас:

– Трое в доме! Доложите о себе. Сопротивление бесполезно, вы окружены!

– Вот так номер, – выдохнул Алеша. – Интересно, так и должно быть или это что-то новенькое? Эх, Полковник, не дали тебе поспать! Надо посылать парламентера. Кто пойдет?

– Я эту кашу заварил, мне и расхлебывать, – я встал, отряхнулся и направился к воротам, говоря на ходу: – Держите оборону. Похоже, придется работать по первому плану.

Полковник поднялся со вздохом и прокомментировал ситуацию:

– Плохо то, что мы здесь в западне. Если будем выбираться, нас перестреляют, как котят. И второго выхода нет. Никита, будь осторожен!

– Если верить Химику, через два дня мы должны умереть, – я шагал вперед и уговаривал себя, умирать чертовски не хотелось, а сейчас у нас были все шансы отправиться на тот свет.

Возле ворот я прижался к стене и прокричал:

– Не стреляйте! Я безоружен, меня зовут Пригоршня, я пришел поговорить!

– С кем же? – или почудилась, или в голосе и правда читалась насмешка.

– С Ганном.

– Тогда почему спрятались, как воры? – теперь я уловил угрозу.

– Мы ждем нашего друга, чтобы предоставить вам доказательства, – прокричал я из укрытия.

– Доказательства чего?

– Угрозы для нас всех.

В громкоговоритель рассмеялись. Логично. На что я рассчитывал? Что поверят моим дурацким россказням? Надо как-то спасать положение. Как?!

– Предлагаю переговоры. Я выйду с поднятыми руками, и мы поговорим.

Не самый безопасный вариант, но другого не дано. С чего я вообще взял, что на штурм Института должен пойти с группировкой Ганна? Может, при другом раскладе я познакомился бы с Зябликом, у которого в запасе отряд отличных бойцов? Реальность изменилась, ее изменил Химик, и от этой мысли сделалось тревожно, я почувствовал себя уязвимым.

– Ладно. Выходи с поднятыми руками, – прогудел кто-то из группировки Ганна. – Стреляю при любом неловком движении, имей в виду!

И как они нас нашли? Мы ж ведь не шумели, костров не разводили. Мысленно перекрестившись и простившись с семьей, я толкнул створку ворот – она со скрежетом приоткрылась. Я высунул руку, затем другую, голову. Время замерло. Бросило в жар, по спине скатилась капля пота. То ли никто не пытался меня убить, то ли пронесло.

Глаза резало от яркого света, и я видел лишь темный силуэт в проеме ворот. Наверняка нас окружили, бойцы слева и справа.

– С поднятыми руками – сюда. Затем лицом к забору, руки за голову.

Я выполнил требование, по ходу движения прозревая во всех смыслах. В меня целился киношного вида мужик в серебристом пиджаке поверх алой рубахи, заправленной в байкерские кожаные штаны с огромной бляхой, черные волосы с прядями седины свешивались до плеч. Где-то я его раньше видел, и напарника его, сморщенного старикана с белесыми глазами, оттененными черными мешками. Череп несоразмерно огромный, обтянутый тонкой желтоватой кожей. Папироса прилепилась к неестественно коричневой губе. И этот тоже до боли знаком. Где же я встречался со странной парочкой? Уж точно не в Зоне, было это гораздо раньше.