Ольга Крамер - Новая Зона. Излом судьбы

Остановившись, Василиса наблюдала за тем, как сталкеры штурмуют оставшийся без защиты КПП, живым потоком обезумевших от легкой наживы людей прорываются дальше, уже ведя войну между собой. За право обладания дорогой техникой, оружием, артефактами, информацией, медикаментами. За право быть первыми.

Продолжали греметь взрывы, но уже где-то внутри бой преодолел разрушенную стену. Догорали вертолеты, полыхала пламенем техника, стонали и молили о помощи умирающие солдаты и сталкеры.

– Д-д-девушка, – услышала она хриплый голос и машинально обернулась на него.

Молодой солдат лежал на земле в луже собственной крови, которая сочилась из раны на животе. Упав перед ним на колени, Титова склонилась, чтобы услышать слова парня. Но вместо этого он сжал ее ладонь, вложив в нее жетон смертника с окровавленным листом бумаги. Машинально сунув все это в карман, Василиса попыталась оттащить солдата подальше.

– Он мертв, – услышала она голос Жени. – Оставь его.

– Нет! – заорала Василиса. – Нет!

Рухнув на колени, Титова с силой ударила по земле, разбивая в кровь костяшки пальцев. Содрогаясь от всхлипов, Титова продолжала кричать. Но легче не становилось. Одним ловким движением она вытащила из кобуры пистолет, сняла его с предохранителя и приставила к виску. Решение было принято молниеносно, но Сокол, выбивший ударом ноги пистолет из ее рук, оказался гораздо быстрей.

– Мы опоздали, Вась. Уходим.

Лем с пулеметчиком группы взяли девушку под руки и подняли ее, словно тряпичную куклу. Титова и не сопротивлялась, просто была не в состоянии отвести взгляд от полыхающего в огне Штаба, не могла больше слушать звуки выстрелов и взрывов, не могла забыть страшную картину крушения вертолета, из головы у нее не выходил образ умирающего на ее руках срочника.

Прав был Макс.

Есть вещи – страшнее собственной смерти. Это когда твою жизнь человек, которого ты считаешь лучшим другом, превращает в ад. Лишает тебя дела жизни, друзей, мечты, чести, забирает все, что было дорого, но при этом оставляя в живых.

– Лучше бы я умерла. Лучше бы я не выжила при крушении этого самолета! Лучше бы меня убили сразу, как только я оказалась в Зоне. Всего бы этого не было. Господи… – прошептала она, смотря на разрушенную стену, которая некогда казалась непреступной.

– Уходим. Мы уже ничего не сможем сделать, кроме как попасть под шальную пулю! – уговаривал ее пулеметчик группы, поправляя ленту с боезапасом.

В кармане подал признаки жизни коммуникатор. Титова не услышала, а почувствовала вибрацию. Машинально достав КПК, девушка открыла единственное входящее сообщение.

«Шах и мат. Ты проиграла, Титова. Но все только начинается. Ты вне закона. Тебя ищут все. И все ненавидят. Особенно родные погибших солдат. За твою поимку объявлена награда. За живую тебя, кстати, сумма намного больше. Убегай. Начинается новая игра на выживание. Победитель получит все».

– Женя! Стой! Женя! – прокричал стоящий рядом пулеметчик, глядя куда-то в сторону.

Потеряв живую опору, которой служил Лем, Василиса без сил вновь завалилась на землю.

Парень бросился к Фролову, чтобы оттолкнуть пилота с намеченной траектории, но было слишком поздно. Пилот, не заметивший близость коварной термической аномалии, угодил в нее.

Столб огня окутал тело пилота практически мгновенно. Женя не успел даже испугаться и понять, что все-таки с ним произошло и насколько его последний шаг был роковым. Он сгорел заживо за считаные секунды. Аномалия издала громкий хлопок, выбрасывая из себя пепел, который легко подхватил ветер, развевая над Зоной и поднимая высоко в небо. Даже после смерти – все выше и выше. Прах смешивался с пороховым дымом и копотью, становясь навсегда частью Зоны.

– Нет!! – заорала Титова.

Сил подняться не было, она просто поползла к аномалии, но ее остановил подбежавший к ней Виктор. Капитан заключил Титову в крепкие объятия и развернул спиной к аномалии.

В шею Титовой вонзилась острая игла, а после этого в ее сознание проникло что-то чужое, мешающее боли полностью его поглотить. Еще через минуту Василиса заснула прямо на руках капитана.

– Возвращаемся.

Киконин поднялся с девушкой на руках, оставляя позади себя бой, который они проиграли и в котором Василиса потеряла все.

Мелкие капли дождя стекали по ту сторону стекла, а Женя провожал их скучающим взглядом. Уже больше суток он был заперт в этой проклятой аномалии, из которой так и не смог найти выход. Время растянулось, и его хватило для того, чтобы упорядочить свои мысли, только легче от этого не становилось. Напротив, тревога нарастала. Из головы не выходила Василиса. Такая серьезная и прямая, со своими загадками, часто грубая, но очень смелая и с чистой душой. А взгляд у нее и правда необычный, с надломом, и ангел-хранитель у нее действительно очень сильный. Он должен был ее уберечь от смерти. И человек, находящийся сейчас рядом с ней, несмотря на всю злость и обиду, не должен быть самым плохим, ведь он вырос из самого Жени. Он не мог ей навредить, не должен был. Фролов поднялся с корточек и в очередной раз решил пройтись от начала и до конца аномалии. Эта тюрьма не может быть вечной, интуитивно он это понимал.

Василиса.

Человек, принесший столько бед и страданий, все равно стал лучшим, что случилось с пилотом. У Жени было время, чтобы это понять. Просто в Титовой он видел свое отражение. Что-то родное и близкое. Она была человеком, который не предаст, потому что знает, как это больно. Она хотела сделать мир чуточку лучше и прилагала для этого все силы.

Вспоминая Титову, Женя не мог сдержать доброй улыбки.

Дождь неожиданно прекратился, сквозь тучи робко пробивались солнечные лучи. Женя повернул голову в сторону проспекта и неловко споткнулся о кирпич. Нелепо взмахнув руками, парень не удержал равновесия и больно упал на спину.

А когда открыл глаза, первое, что он увидел, – было небо.

Местами чистое и светлое.

Приподнявшись на локтях, Женя осмотрелся. Аномальная витрина была в нескольких метрах от него.

Рассмеявшись, Фролов завалился на спину и прищурился, не сводя взгляда с родного неба, которое всегда заставляло его возвращаться.

Особую благодарность за помощь в работе над романом хочу выразить

Покшиванову Павлу, любимому папе, за неиссякаемые идеи, честную критику и поддержку, которую он оказывал на протяжении всей работы над романом. Спасибо, па, ты всегда веришь в меня больше меня самой.

Алексею «Хан» Баты за оперативную вычитку, полезные советы и помощь в матчасти.

АлекСаше Згурскому, моему хорошему другу – за все. Ты оказал на меня огромное литературное влияние. Возможно, благодаря тебе я не бросила писать еще года четыре назад. Главный герой получился с частичкой тебя, взяв все самое лучшее.