Константин Назимов - Камарад [СИ]

Честно говоря, слоняться одному, когда в кабине спит привлекательная девушка… тяжело, так и тянет к ней под бочок пристроиться, но вот не стоит нарушать то хрупкое доверие, что между нами возникло. Около трех часов утра, ко мне вышла смущенная девушка.

— Кир, прости, — потупилась она.

Ну, если извиняется, то понимает, что ночью меня кинула в прямом и переносном смысле. Но главное! С таким видом извиняются только тогда, если чувствуют вину и сама она была не против!

— Да, ладно, — махнул ей рукой, — потом сочтемся! Надеюсь, в следующий раз не дам тебе упиться!

— Да я и не напилась, просто устала и нервы… — она осеклась, а потом удивленно похлопала себя по ребрам: — Не болит!

— Дай посмотрю! — поднялся я на ноги и протянул к ней руки.

— Кир, иди-ка лучше поспи, с рассветом в дорогу отправимся или…

— Да, долго на одном месте стоять не стоит, — со вздохом согласился с ней.

Нарваться на банды можно в любое время, но так шансов намного больше.

— Если что, то сразу буди, — сказал девушке и, вытащив из кабины плед, завернулся в него рядом с костром и мгновенно уснул.

Засыпаю всегда молниеносно, если день напряженно прошел, а тут почти сутки на ногах. А вот проснуться могу от малейшего шороха но, как правило, если есть хоть малейшая опасность.

— Кир! Вставай! — тряхнула меня за плечо девушка и отшатнулась.

Вскочил я мгновенно и в руках уже по револьверу. Низкий и надсадный гул приближается к нам через поле. Может и не по наши души, но что-то думается мне, что в это время никто останавливаться на отдых не станет, поэтому наш «оазис» решил кто-то навестить.

— Живо в машину! — командую Вике и замечаю сквозь туман контур машины Артемки, улыбка непроизвольно трогает мои губы. Свои. Хоть мы и не близкие друзья, но в дороге случалось пересекаться и друг друга выручать.

Тем не менее, занял место за рулем и завел движок. Развернул Камарада к Артемкиному броневичку и поморгал фарами. А в ответ тишина, лишь гул движка наших гостей стал надрывнее.

— Твою мать! — выругался я и нажал на газ.

Вика вновь приложилась затылком о подголовник и что-то невнятно прошипела. Я же резко выкручиваю руль и наблюдаю в зеркало заднего вида, как из бойницы Газона показалось ружье, а потом и вспышка. Выстрела из-за ревущего движка естественно не услышал, да и стрелок смазал, что при такой тряске другого и не ожидалось. Впрочем, от шальной пули еще никто не застраховывался. Но что же произошло, и кому Артемка доверил свой броневик? А то, что его за рулем нет — понятно. На мои сигналы фарами он не ответил, а выстрел и вовсе все ставит на свои места. Одной рукой кручу баранку, второй тру щетину и матюгаюсь, когда Камарад подпрыгивает на особо крупной кочке. От Газона легко уйдем, но вот сам факт преследования настораживает.

— Кир, что происходит? — спросила Вика.

— Кто-то решил меня пощипать, — ответил после того, как вылетели из канавы на наезженную дорогу. — Все! У них шансов нет!

Стрелка спидометра поползла в сторону сотни, а такой скорости Газону достичь нереально, особенно в сегодняшнем его состоянии.

— Слева смотри! — раздался крик девушки.

— Черт! — ударил по тормозам и закладываю вираж на разворот.

От леса нам наперерез устремляется облако пыли, которое может поднять только пара машин. Машину ведет юзом, скрип песка и камней, кузов кренится, я играю газом, не забывая о сцеплении и коробке передач, ну и корректирую движение рулем. Все, развернулись! И вновь газ в пол, короткие сбросы для выжима сцепления и лихорадочного дерганья мкпп.

— Уйдем! — цежу сквозь зубы и прикидываю, что Газон мы проскочим метрах в десяти. — На пол! — хватаю за шкирку Вику и пихаю с сиденья.

Вот только она выворачивается и у нее в руках револьверы. Откуда? Когда она их у меня вытащила? Вот же плутовка! А девушка опускает свое стекло и начинает палить в белый свет как в копеечку. Нет, мне не слишком патронов жалко, но таким макаром мы без боеприпасов останемся.

Тра-та-та! Понеслись нам навстречу трассеры, а я на инстинктах выворачиваю руль.

— Это что?! Твою в качель и раздатку!!! Автомат?! Или нет?! Но как?! — понимаю, что ничего не понимаю и петляю по полю словно заяц.

— Кир! Как они смогли оживить оружие?

— Хочешь остановимся и спросим? — усмехаюсь и врываюсь в молоденький березняк.

Березки разлетаются в разные стороны, Камарад и не в таких местах проходил, но вот скорость пришлось сбросить. Тем не менее, смог оторваться от преследования. А вот вопросы остались, и больше всего интересует автоматная очередь. Или это не автомат был?

— Слушай, а толковой идеи не слышала от яйцеголовых, почему вооружение выборочно из строя вышло? — спросил девушку.

— Теорий много ходило, но никто ничего не доказал. Военные склонялись к тому, что возникло несколько факторов: плотность пороха и его воспламеняемость, начальная скорость выстрела и сила джоуля. А вообще, мне больше импонировала одна идея: при меньших зазорах и точных величинах — что-то идет не так.

— Бред, — покачал я головой, не согласившись. — Капсюлю все равно, какие зазоры, по нему боек ударил и… — щелкнул пальцами, — выстрел грянул.

— И какова твоя версия?

— Оружие из строя не вышло, там ломаться нечему, остается одно…

— Могли измениться законы физики и химии.

— Угу, могли, но если старый добрый наган стреляет, а автомат молчит, — покачал головой. — Боеприпасы не разбирал только ленивый. И ничего криминального не нашли, но вот только патроны от калаша и в огне не взрываются. Подозреваю, что и снаряды от танков и тяжелых пулеметов также себя ведут.

— И каков твой вывод?

— При определенном составе и весе пули, она перестает работать, — ответил девушке.

— Бред! — тряхнула она головой.

— Угу, — согласился я. — Однако тяжелое вооружение молчит, гранаты не взрываются, мины не действуют, если они не самопальные. Вот где бред-то!

— Кир, точка на карте красным пульсирует!

Остановил машину, благо, погони не видно. Заглушил движок и открыл дверь, прислушался — тихо!

— Оторвались, — выдохнул и только после этого, посмотрел на Вику: — Что там с точкой на карте?

Она молча протянула мне ее. М-да, действительно, желтый цвет сменился на красный.

— Кстати, это не бумага, — обронила спутница. — Как и листы с иероглифами.

— Да? — недоверчиво протянул я, а потом попытался надорвать карту. Усилие на разрыв приложил вначале малое, так как она на ощупь тонкая, но потом все сильнее и сильнее. Пальцы соскользнули, а ей хоть бы что!

— Убедился? — усмехнулась она. — Я-то, когда на сиденье плюхнулась, то бумаги подо мной оказались и, — она показала мне листы, — не смялся ни один.