Константин Назимов - Камарад [СИ]

Впереди показалось поле, а в стороне несколько перекошенных деревенских избушек. Хм, на карте никакой деревни не обозначено. Тормознул у околицы, дорога заросла травой. Покинутая и мертвая деревня, люди ушли из нее давно, еще до печальных событий.

— Привал устроим? — спросил Вику.

— Можно, — ответила она.

Дуется, ну и пусть! Всю дорогу почти молчит, после того, как высказал ей все, что думаю о ее дурости и безответственности. Нет, котенка и мне жалко, но лезть ночью на березу, а потом висеть вниз попой… Вспомнил и улыбнулся, не, все же аппетитная она у нее! Скосил на нее глаза — сидит как мышь, которая крупы объелась! Подумаешь, поорал на нее, должна же понимать!

— Слушай, хорош уже обижаться! — не выдержал я, медленно ведя машину вдоль домов, и присматриваясь, чтобы стены не рухнули нам на головы.

— Я и не дуюсь, с чего ты взял? — ответила девушка и отвернулась к окну, надула щеки и выдохнула.

Н-да, характер, но и черт с ней! Поймет что не права — отойдет.

На окраине мне приглянулось два домика, за ними хозяева следили похоже до последнего. Наверняка использовали как дачу и проводили лето. Какой же выбрать? Загнал Камарада между домами в бурьян. Тут нас и с воздуха не отыскать, правда, с этой стороны опасаться нечего. Не летают у нас самолеты, не стучат о рельсы поезда и не ходят корабли. Н-да, встречаются исключения из правил и тому подтверждение сидящая рядом летчица. Но она уже самолета лишилась, а других-то и нет.

— Тут крапива, — резюмировала девушка, открыв дверь.

— Ага, — согласился с ней я, со вздохом медленно сползая из кабины. Оказалось, что за баранкой отсидел себе все что можно, а особенно ту часть тела, которая подверглась издевательству. На сиденье-то нашел положение, в котором не слишком в паху болит, а на ноги, как выяснилось, встать не могу. — Твою ж в кардан… — пробормотал я и, сделав неловкое движение, покачнулся от боли.

Стою как дурак и держусь за открытую дверь машины, крапива жалит лицо и руки, а двинуться не могу.

— Кир, ты идешь? — донесся голос Вики с другой стороны и шелест травы, которую чем-то сбивает.

В машине кроме автомата и двух помповиков ничего подходящего нет, чтобы траву отводить и крапиву сбивать. Ремингтон у меня, автомат у девушки, она что, автомат использует вместо косы? Очень уж звуки характерны.

— Кир? — вновь спросила девушка, а потом бурьян активно зашуршал, так как я ответить не смог, хотел, но зубы никак не могу разжать, слишком болью стреляет, хоть вой.

— Чего ты молчишь?! — рассержено произнесла Вика, выбегая из-за Камарада. — Стоит он! Я из-за тебя, между прочим, все лицо ожагалила! Имей совесть!

— Иду, — с трудом выдавил из себя и двинулся к ней.

Ну, пошел это громко сказано, никогда не знал, что раздвинув ноги на такую ширину можно передвигаться.

— Ох, горе ты мое, — выдохнула девушка и, подойдя, подставила плечо.

— Не надо, я сам, — ответил и продолжил идти, привыкая к дискомфорту.

Кстати, автомат-то у девушки в траве, так и знал, что крапиву стволом сшибала. Может уже пора принять чудо настойку? Споткнулся и чуть не вскрикнул от боли. А зрение? Да, катись оно все! Так же нельзя, мать его! Неудобно повернулся, и затихнувшие почки прострелила адская боль. Достал флягу и сделал внушительный глоток, жидкость потекла по пищеводу, обдавая его огнем.

— Кир! Ты что творишь?! Зрение только вернулось! Хоть бы пару дней потерпел.

— Отстань! — рыкнул на нее я. — Может жить осталось всего ничего, а ты про дни говоришь! Сама-то хлебнула коньячку!

Девушка промолчала, а я блаженно зажмурился, ощущая, как боль постепенно уходит. Через несколько минут осталось чувство дискомфорта, хлебнул еще чудо напитка и зашарил по карманам в поисках сигарет. На голодный желудок и обессиленный организм дико захотелось закурить. По жизни курил редко, можно сказать, что в компании, когда что-то праздновали или стресс сильный случался. А тут живем в одной нервотрепке! Курево давно дефицит, как-то без него обходился, но вот наемников встретил и… Хотя, если подумать, то просто не имел желания возобновлять эту пагубную привычку. Затянулся и выпустил дым — хорошо!

— Парень, дай закурить? — донесся чей-то голос.

У меня чуть сигаретина из губ не вывалилась. Медленно открыл глаза и увидел стоящего у угла дома деда в телогрейке и охотничьим ружьем, которое он опускает прикладом на землю.

— Дед, ты откуда тут? — спросил я, делая к нему шаг навстречу и протягивая пачку сигарет, вешая на плечо ремингтон.

Он мне ничего не ответил, ловко подцепил и закинул в рот сигарету.

— Огоньку дай! — попросил дед.

Я вытащил зажигалку и пьеза, сработав, выплеснула огонек, дед прикурил и оперся о свое ружье. Вижу, что он в нирване и поэтому решил его пока ни о чем не спрашивать. Стою и рассматриваю его. Одет в ватные штаны и высокие ботинки на шнурках, под распахнутой телогрейкой просматривается футболка, на голове кепка, из под которой видны седые волосы. Глубокие морщины исчеркали лицо, недельной давности седая щетина, а вот пальцы… Я напрягся и потянулся к нагану на поясе. Дело в том, что пальцы держащие сигаретину не соответствуют его внешнему виду! Кожа на руке почти не имеет морщин свойственных людям его возраста! А такого быть не может!

— Не боись, — прищурившись, сказал дед, — свой я, русский, потом объясню!

Ну, руку с нагана убирать не стал, но и вытаскивать его решил повременить. Дед или кто это такой — странен до жути!

— Эх, хорошо! Теперяча бы хряпнуть грамм сто! У тебя, случайно нет?

Замешкался, немного, но решил уважить и протянул ему флягу с настойкой непонятного происхождения. Дед открутил пробку, понюхал и скривился:

— Фу, гадость какая иномирская, а нашего у тебя ничего нет?

У меня чуть челюсть не упала, а дед закрутил пробку и брезгливо поморщился и протянул мне флягу обратно, так и не сделав ни одного глотка.

— Давай еще сигарету! — потребовал он и, получив желанное, затянулся и с любопытством оглядел подошедшую Вику, которая до этого времени стояла позади и, как видел краем глаза, ствол автомата не сводила с деда. — Справна девка, — крякнул он.

— Коля! Николай, куды запропастился, старый ты козел?! — послышался крик.

Дед поперхнулся и воровато огляделся, сделал две быстрые и глубокие затяжки, бросил окурок под ноги и замахал руками, разгоняя дым.

Упс, из-за угла вышла высокая и стройная девушка-старушка. Это я, в какую сказку, мать ее, попал?! Фигурка — пальчики оближешь, а лицо лет под шестьдесят!

— Т-ак?! — протянула та. — Это ты чем тут ты козе… — начала она, но потом заметила нас и оборвала себя на полуслове и улыбнулась мне: — Э-э-э, здравствуйте люди добрые! — а потом посмотрела на деда: — Говорила я, что машина какая-то едет! А ты все мне на слух пенял, что стара и ничего не слышу! Сам ты пенек глухой!