Александр Афанасьев - Однажды в Америке

– Ты, черт побери, спятил…

– А как ты думаешь, можно сделать Америку снова великой? [78]

…

– Россия всегда будет стоять у нас на пути. Россия всегда будет подрывать наше лидерство. Все это знают, но никто не скажет вслух. Китай зависит от нас, стоит нам прикрыть наш рынок и отказаться платить по нашим облигациям – и Китай труп, и они это знают. Они будут много говорить, но ничего никогда не сделают. А вот Россию не остановить иначе, как военным путем. И сейчас, возможно, наилучший момент для этого.

– Ты хочешь нанести удар по ядерной сверхдержаве и думаешь, что она не ответит?

– Ответит. Она потопит наши корабли в Черном море. Это будет casus belli – но дальше мы не пойдем. Зато это развяжет нам, черт возьми, руки и наконец-то позволит нам ввести против России настоящие санкции, поставить перед Европой вопрос ребром – с нами она или с Россией, максимально укрепить Восточную Европу, начать по-настоящему помогать Украине. Если полностью прекратить торговлю с Россией, заморозить ее активы за рубежом – она рухнет максимум через два-три года.

– А если они нажмут кнопку?

– Этого не будет.

– Как ты можешь это гарантировать?

…

– И ценой этого ты хочешь сделать погибший Шестой флот?

Бывший церэушник поморщился:

– Не флот. Договоренность с Турцией уже есть – они остановят корабли в Мраморном море. В Черное пойдет амфибийная группа во главе с USS Kearsarge. Это старое корыто, девяностого года закладки, его все равно через несколько лет придется списывать. Фрегаты и эсминцы пойдут тоже самые старые.

– А как насчет людей?

…

– Ты готов пожертвовать американскими моряками?

– Хватит демагогии. В Перл-Харборе мы пожертвовали целым флотом. Но теперь Япония – наш ближайший друг и союзник. Всегда надо чем-то жертвовать, Марк. И ты это знаешь, как никто другой.

– Я никогда не подставлял своих людей.

– Верно. Ты отправлял их искать сокровища Саддама, а потом прибирал половину к рукам. И ты был инициатором создания суннитских групп милиции, из которых впоследствии и появилось Исламское государство. Знаешь, в Кэмп-Букка все-таки велась видеосъемка. Как думаешь, американцы удивятся, когда увидят, как их будущий президент пьет чай с Абу Дуа. Который впоследствии стал Абу Бакром аль-Багдади.

Генерал нехорошо улыбнулся:

– Знаешь, в чем разница между тобой и мной? Я публичный политик. Который имеет публичные полномочия. А ты – просто теневой ублюдок, набитый кучей дерьма. Ты – тень. Тень, знай свое место.

С этими словами генерал встал и пошел на выход. Но, открыв дверь, увидел, что выйти он не сможет.

– Какого черта, парни?

Бывший сослуживец генерала по Ираку опустил глаза:

– Извините, сэр.

– Дайте мне пройти.

– Извините, сэр… – повторил бывший спецназовец.

Генерал медленно закрыл дверь, вернулся на свое место.

– Ты кусок дерьма.

– Можешь повторить это еще несколько раз, если тебе станет от этого легче.

– Ты не просто кусок дерьма. Ты неонацист. Будь проклято твое польское нутро. Ты поведешь страну к гибели.

– Нет. Ее поведешь ты, Марк. И какая разница куда, главное, быть в Белом доме. Что касается меня – должность секретаря по безопасности Родины меня бы вполне устроила…

Азовское море

Ночь на 18 августа 2019 года

Азовское море. Мелководное и теплое, в среднем тринадцать метров глубиной – самое континентальное море планеты. По его побережью – только два государства – Россия и Украина. В море впадает одна из величайших рек России – Дон-батюшка. На его берегах – вольно жили казаки, чье житье-бытье сейчас испоганили и опорочили украинские националисты. Мало было коммунистов, так теперь еще и эти…

Капитан второго ранга Сычев – он перелетел на вертолете до площадки в районе Крымского моста, а до сухогруза добрался скоростной лодкой – осматривает своих людей. В отличие от них, коренных крымчан, – он казак. Его прадед в свое время не смог уйти с белой армией, остался в Крыму. Какая-то женщина пожалела его и выдала за своего мужа – это и спасло его, донского есаула, от верной смерти. На полуострове зверствовали коммунисты, Роза Землячка и Бела Кун убивали людей десятками тысяч, они и не скрывали, что перед ними поставлена задача полного уничтожения казачества. Прадед прожил долгую жизнь, он умер в девяностом, так и не простив эту власть. А дед уже брал Будапешт в составе наступающих частей Красной армии. По военной стезе пошли и все остальные – отец, например, разминировал порты в Никарагуа, схватывался в сельве с отрядами сомосовцев и американскими зелеными беретами. А он, почти двадцать пять лет проживший в родном Крыму в статусе сначала сына оккупанта, а потом и просто оккупанта, – вот сейчас готовился в очередной раз хлебнуть лиха. Как будто мало его было за последнее время – взять хотя бы ситуацию в Балаклаве, когда он вынужден был охотиться за своим сослуживцем, который остался верен Украине и теперь служил в сто семьдесят третьем центре морских спецопераций. Когда удалось взять живым, он спросил: у тебя тринадцать адмиралов в командовании и ни одного корабля первого ранга на флоте, если не считать с натяжкой таковым «Сагайдачный». Тебе не противно? Сослуживец ничего не ответил, только посмотрел с ненавистью.

– Украинский все помнят?

Никто не ответил, кроме здоровяка Балу.

– Да как забудешь.

– В разведку идут пары Старого и… Рыбака. Задачи – провести разведку акватории, поставить приводные маяки. Обследовать береговую черту на предмет доступности для десантных средств. Там на снимке видны причалы – проверить, в каком они состоянии, могут ли принять десантные катера.

…

– В бой не вступать, что бы ни происходило, ныкаться до последнего. От вас зависят жизни не только сослуживцев, но и заложников.

– Да что, не понимаем мы? – буркнул Рыбак.

– А раз понимаешь, так чего не готов до сих пор, – психанул Сычев, – там под сотку заложников! Они ждать не могут.

О том, что это были американцы, – никто, кроме Сычева, не знал.

Одновременно с этим старый, но ходкий «Богдан» с днепровскими (хотя в Днепре рыбы живут, но если хочешь жить, не умничай, а тупо следуй) номерами и честь по чести оформленными пропусками в прифронтовую зону вкатился в город со стороны трассы на Днепр.

На машине был логотип какой-то телекомпании, а в самой машине – аппаратура и два человека, мужчина и женщина. Корреспондент и его оператор. Два человека, которые сработались настолько, что были ближе друг к другу, чем, скажем, муж и жена.

Тем более что у одной за плечами был неудачный брак, а у другого – долгий и страшный запой после увольнения из армии…

Бугас они уже прошли. Так называемый «нулевой» пост при въезде в зону АТО, там дают пропуск, без которого не въехать в город, там указано и количество людей, и номер машины. Если на посту на въезде в город не совпадут – будут проблемы. Они уже мотались и знали, что мариупольское направление полностью контролируется ментами и эсбэушниками, а те и жаднее, и наглее военных. Но берут меньше – военные по ротации потому, что им надо успеть, – а от этих их кусок никуда не уйдет…