Александр Афанасьев - Оттенки тьмы

Штирлиц никогда не был так близок к провалу, но ему все было пофиг…

Номер телефона он знал, потому что аккуратно сделал домашнюю работу, как его и учили. Дозвониться удалось с трудом, сеть была перегружена, затем раздался раздраженный голос:

– Алло…

– Встретиться надо.

– Это кто?

– Ты меня не знаешь. А я тебя знаю.

– Ты чо, приколоться решил?!

– У своего прикрепленного спроси – фамилия Остроухов ему что-то говорит? Потому что Остроухов меня послал твоего обнулить.

Молчание. Термин «прикрепленный» знали немногие. Особенно в Лондоне.

– Ты где?

– Я тебе перезвоню.

Боевики появились с задержкой, вероятно – пробки на дороге, город перекрывают. «Рейндж-Ровер» и «мерс» «ГЛ», похожий мордой на предыдущую модель S-класса. Вышли грамотно, окружили серый фургон, стоящий в небольшом перелеске – такие еще и в Лондоне остались. Но у них были только пистолеты.

Артур наблюдал за происходящим, полностью контролируя ситуацию. Спецназ транспортной полиции создавали и оснащали совсем недавно, потому и денег на него не пожалели. В фургоне он нашел снайперскую винтовку AW, модель Police, калибр 308, ствол двадцать – типично городская винтовка, но по точности, наверное, лучшая. И одна из самых дорогих. Возможно, он остановил бы свой выбор на GA, но тут прицел был – не Китай, а Германия, «Шмидт-Бендер», тоже один из лучших. Сейчас он выставил его на минимум пять, а максимум был двадцать.

Сунулись… смело. Он ткнул пальцем в телефон, не отрываясь от прицела.

Среди боевиков – вообще-то это были частные телохранители – возникло некое замешательство, потом один из них нашел звонящий телефон. Значит, он и есть старший.

– Неслабая тачка, смотрю.

– Точно. Только я затворы вынул, пока вы ехали.

– Умно. Я на стволе?

– А сам как думаешь?

– Что надо? Бабки?

– Не только. Твой знает Остроухова?

– Допустим. Он лично тебя послал? Ты с ним встречался? Если лицом к лицу вас сведем – предъявишь?

– В системе лицом к лицу приказы не отдают. Тем более генералы. И ты это знаешь.

– А это не гон вообще? За слова свои отвечаешь?

Вместо ответа Артур включил лазерный прицел на винтовке – винтовка предполагалась для городского использования, и потому англичане приспособили тут лазер. А вот глушителя он не нашел, что плохо.

– Просекаешь?

– Ладно, ладно…

– Вопрос не в том, отвечу я за слова или нет. Вопрос в том, что происходит. Ты вообще в курсе, что в мире делается, а?

– Слышал. Движения нездоровые какие-то. Из Москвы все пошло.

– Слышал? А я уже видел. Своими глазами, как человек человека жрал. Как думаешь, долго ты тут простоишь со своими пистолетами?

– Ладно, что хочешь?

– Дай номер своего первого, прямой. Точнее, дай ему мой, пусть перезвонит. Порешаем, потом делать будем. Знаешь, как говорят? Нормально делай – нормально будет [39]…

– А я тебя знаю.

– Да ну?

– Видел один раз – в Ханкале. Ты тогда совсем сопляком был.

– Что ты говоришь… а ты-то там что делал?

– Да то же, что и ты – херней страдал.

– Ну?

– На практику нас тогда погнали. На полгода командировка.

– А ты откуда?

– Из «Альфы». Украинской.

– Украинцев в Ханкале не было.

– Были, только вы не знали. Кучма с вашим договорился – послать личный состав на практику. Вот и дернули нас – донецких, потом с Севаса были пацаны, с Кривого Рога. Военным бортом до Ростова, в Ростове документы поменяли на русские, и – вперед. Полгода задницы. Там еще белорусы были, причем они с самого начала были. Мы-то только краями захватили.

– И как оно?

– Кверху каком. Меня потом из управления турнули, как Ющ пришел – он нас назначил на область такую тварьку. Сан Саныч Скидельский – знаешь?

– Слышал.

– Во. Он не сразу узнал, что донецкие в спецкомандировке были – но узнал, козлина. Орал так, что едва пломбы не вылетали. Честь украинского офицера, и все такое на хрен… Для него чехи роднее русских были, он с ними в деснах был. Дударику стволы самолетами отправлял. Короче, всех, до кого сумел дотянуться, уволил, хорошо, что не по дискредитации, сволочь, решил краями разойтись. Вот с тех пор я и подался в частную охрану.

– И как оно?

– Норм. Полшарика объездил по делам, из Лондона, можно сказать, не вылезаем. Не вылезали, точнее…

Общение шло по рациям, фургон, за рулем которого сидел Артур, двигался между двумя джипами. Первый – шел впереди, на отрыве, чтобы разведать обстановку. Нельзя было потерять целую машину оружия – особенно в свете того, что происходило.

А происходило совсем хреновое. Лондон оказался чрезвычайно уязвимым городом – мощные транспортные потоки, приоритет общественного транспорта, в котором любая зараза распространяется мгновенно, практически полное отсутствие оружия на руках у населения, отсутствие понятия «гражданская оборона» – американцы хоть готовились к беде, у них были планы на случай использования террористами химического или биологического ОМП. А в Лондоне не было совершенно ничего. Прибавить к этому скученность и интенсивную ночную и туристическую жизнь – и приехали.

Да… и еще надо прибавить многочисленные агрессивные этнические общины – арабы, негры. Вот это и будет полный трындец.

Артур не сомневался, как все будет. Местные – искренне будут уверены, что кто-то должен будет позаботиться о них, они же, ипать-колотить, хорошие. И соблюдают закон. А бородатые, которых сюда навпускали целую кучу, не упустят шанс устроить тут джихад во весь рост. Остановить их будет нечем и некому – армия частично демобилизована, частично по горячим точкам раскидана.

Вот так и выглядит пушной северный зверек.

Артур был ко всему этому хорошо готов – не зря поработал на Ближнем Востоке и в конвоях, и в персональных гардах. Или как сейчас модно говорить – гарантах безопасности. Потому – пистолет под рукой, и на соседнем сиденье – готовый к бою автомат…

– Второй, сейчас направо… черт.

– Принял. Что там у тебя?

– Автобус перегородил улицу. Сейчас попробую объезд…

– Осторожнее.

– Не учи моченого…

– Пока прямо…

В городе уже начинался беспредел – на его глазах негры вламывались в магазин. То ли еще будет…

Крик в эфире совпал с хорошо различимым грохотом «калашникова».

– Черт… по фронту! Прорываемся на скорости!

Прорываться на скорости – типичное решение для гардов, они в перестрелки не вступают. Но было обстоятельство.

– Я не могу.

– Что?

– У меня машина небронированная. Сейчас разберемся…

Он увидел, как двухэтажный автобус действительно перегородил съезд с дороги и остановился…

Там, впереди – уже что-то горело, и выносили вещи…

Рядом остановился «Мерседес», немного опустилось стекло.