Майкл Салливан - Эра Мифов. Эра Мечей

– Господин Нифрон, – проговорил Липит, – предложение очень заманчивое, и мы весьма признательны… – Он огляделся по сторонам, Харкон и Круген согласно закивали. – Только вам никак не стать кинигом.

– Почему же? – всплеснул руками фрэй. – Просто объявите меня кинигом, и дело сделано! Тут нет ничего сложного.

– Мой господин, у нас тоже есть свои законы, которые мы не в силах нарушить. Ваш закон запрещает вам убивать собратьев, а наш требует, чтобы кинигом непременно стал человек из Десяти Кланов. Фрэй стать кинигом не может. Вы отказываетесь это понять, что лишний раз свидетельствует о том, насколько мы отличаемся, и вы совершенно не годитесь на роль нашего верховного правителя.

Нифрон стоял молча, стиснув зубы, с бесстрастным лицом, но Рэйт знал наверняка, что галант буквально кипит от ярости. Тем не менее, ему удалось это скрыть. Без единого слова Нифрон повернулся и пошел прочь.

Вдруг прозвучал рог – три четких сигнала, пронзивших утренний воздух. Сидевшие в кругу вожди оглянулись на стену, с которой им махал часовой.

– Что там? – окликнул Липит.

– Они идут! – прокричал часовой.

– Фрэи? – перепугался Липит.

– Нет. Гулы!

– Полагаю, вот и ответ на вопрос, дошло ли до них послание, – заметил Рэйт, добравшись до верха стены вместе с остальными вождями.

На вершине холма собралась целая орда, то же самое вожди увидели и на двух других пригорках. Все пространство заполонили гула-рхуны – судя по всему, их было несколько тысяч.

С такого расстояния они походили не на людей, а на армию муравьев. Человеческий рой лился с гор, заполняя долину, будто темная вода – воинов было так много, что великий потоп грозил залить весь далль.

– Почему они не ограничились посланниками? – с досадой воскликнул Тэган. Хотя вождь Уоррика храбрился, в его голосе звучал страх.

– Они привели все три клана, – сообщил Рэйт, заметив трехцветные стяги на высоких шестах. – Эрлинг, Стром и Данн – все здесь. – Дьюриец хмыкнул и покачал головой. – Адгар и его знаменосцы как всегда впереди. Ничего не меняется.

– Ты ведь хорошо их знаешь, верно? – спросил Липит. Хозяин далля стоял на стене вместе со всеми, утирая пот со лба. День выдался теплым, но не настолько жарким, чтобы так обильно потеть.

Рэйт пожал плечами.

– Сам я с гулами не сталкивался, однако мои братья только о них и говорили. Многие дьюрийцы делают карьеру, сражаясь с ними… то есть, делали, – поправился он. Это слово прозвучало так, будто он зажег погребальный костер под своим кланом. Рэйт нашел Тэша, могут быть и другие уцелевшие. Между принятием и отчаянием – тонкая грань.

– С ними должен говорить ты! – поспешно воскликнул Липит, утирая пот уже обеими руками.

– Почему? Это твой далль.

– Я их совсем не знаю. Да и никто из нас с гулами не сталкивался, правда?

Вожди согласно покивали, глядя на Рэйта с надеждой.

Отец Рэйта ничуть не уважал вождей южных кланов, жиревших на зеленых пастбищах. Их богатство заключается в шерсти, и как все овцы, они боятся стричься, частенько говаривал Херкимер. Рэйт считал, что отец им просто завидует. Ведь у южных кланов было почти все, за исключением храбрости.

– Он прав. – Тэган подошел и обнял Рэйта за плечи. Вероятно, в кланах вроде Уоррика и Тирре этот жест считался отеческим. Тэган понятия не имел, как отцы обращаются с сыновьями в Дьюрии. Уж точно не обнимают. – Встреча опасная. Действовать нужно крайне осторожно. Малейшая оплошность, и случится непоправимое.

Рэйт захохотал, и хотя вожди смотрели на него с недоумением, остановиться он не мог. Боги над ним насмехались. Вместе с ним хохотали десятки тысяч погибших дьюрийцев.

– Чтобы избежать неприятностей, ты выбираешь в посланники дьюрийца?

Тэган отдернул руку и ощерился. Вот этот отцовский жест был Рэйту отлично знаком.

– Кого предлагаешь ты? – спросил Тэган с упреком, также привычным в обращении дьюрийских отцов с сыновьями.

Наконец-то Тэган выбрал правильную линию, если уж он пытается разыгрывать из себя любящего папашу. Не хватало лишь крепкой затрещины.

– Липита? – спросил сам себя Тэган. – Да простит меня наш дорогой хозяин, он не слишком годится для общения с варварами. Гула-рхуны почуют его слабость и сообразят, что в далле у моря отлично можно устроиться на зимовку.

Липит испуганно выкатил глаза и затряс головой.

– О нет! Только не это!

– Разумеется, – откликнулся Тэган. – Как начет Харкона? Мэлен славится своими поэтами и музыкантами, и если бы гулы ценили баллады, я бы первым выпихнул его на поле. Что до Кругена… он мог бы попытаться их подкупить, только разве можно прельстить вора драгоценностями, которые он и сам возьмет?

– Ты прав, – заметил Круген, нервно потирая свои кольца. – Их не умиротворит ничто из того, что я могу предложить.

– Еще у нас есть Элвард, – продолжил Тэган, указывая на нового главу Нэдака. Все обратили внимание на стройного мужчину в лохмотьях, который испуганно заморгал и сложил губы буквой «о». – Нет, навряд ли.

– Подходишь ты, – заявил Рэйт. – Вдобавок ты умен.

– Я достаточно умен, чтобы понимать: я для этой роли не гожусь. До сего момента я гула-рхунов даже не видал. Мое невежество может привести нас к гибели. Насколько я знаю северян, они – воины, а единственное, что уважает воин – это другого воина.

Рэйт расправил плечи и пристально посмотрел на вождя Уоррика.

– Я не киниг.

Тэган вздохнул.

– На данный момент меня волнует другое. Взгляни-ка! – Он махнул рукой в сторону сползающей с холма армии. – Если ты не заставишь их хорошенько задуматься о том, стоит ли им лезть на эти стены, то киниг нам и не понадобится.

Услышав его слова, Липит простонал. Теперь он утирал пот уже рукавом.

Рэйт снова посмотрел на три стяга, реявшие над приближающейся ордой: Эрлинг, Стром и Данн. Три клана гулов, жестоких сыновей непрерывной войны. С ними Рэйт имел куда больше общего, чем с вождями на стене. Об этом ему и твердил Тэган, вождь Уоррика.

– Ладно, – сдался Рэйт. – Я пойду, только помните: сами так решили. Что бы ни произошло, я не виноват.

– Что может быть хуже нападения? – спросил Тэган, и Липит ахнул.

Рэйт пожал плечами.

– Кто знает? Однажды я повстречался с фрэем по имени Шегон – и посмотрите, что из этого вышло…

Тэган поднял брови и кивнул.

– Все ясно. Я пойду с тобой.

В полдень Рэйт взбирался на холм по высокой луговой траве. Хотя макушки побегов зеленели, стебли уже стали коричневыми, и у них появились семена. Травы доходили Рэйту до пояса, однако все поле лежало из-за неутомимого ветра с океана. Верный своему слову, Тэган шагал рядом. Присоединился к ним и Малькольм, причем вместе с Тэшем, который отнесся к обязанностям Щита с чрезвычайной серьезностью мальчика, впервые получившего взрослое задание. Оружия Рэйт велел не брать. От отца он слышал о встречах на поле боя, куда все приходили безоружными, чтобы показать мирные намерения. Он надеялся, что такой обычай действительно существует, а не является очередной выдумкой Херкимера.