Джек Вэнс - Избранные произведения. Том III

Замп зашипел от досады: «Ваши тайны — и ваши чары — довели меня до крайности! Пора с этим покончить — здесь и сейчас!» Замп сделал шаг вперед, заключил красавицу в объятия — и получил такой удар по голове, что у него слезы брызнули из глаз. Над ним закружилось небо. У него в ушах прозвенел гнусавый голос: «Предатель! Дерьмо собачье! Я все слышал! Неужели ты надеешься обвести меня вокруг пальца? Никогда этому не бывать! Приготовься умереть — здесь и сейчас!»

Глаза оглушенного Зампа еще не успели сосредоточиться, но он заметил, что Гассун выхватил увесистый кривой клинок. Замп поспешно отпрыгнул и откатился в сторону — сабля Гассуна просвистела в воздухе.

Замп попытался подняться на ноги, споткнулся и снова растянулся на земле — что позволило ему избежать второго удара сабли. Мадемуазель Бланш-Астер подбежала к Гассуну и схватила его за руку: «Теодорус! Одумайтесь! Вложите оружие в ножны!»

«Паразита нужно уничтожить! — кричал Гассун. — Сегодня утром он вышел за пределы дозволенного!»

«Он сделал глупость, но без злого умысла. И не забывайте, что только Замп может обеспечить безопасное плавание по Бездонному озеру!»

«Вполне возможно, что нам не потребуются его услуги», — мрачно пробормотал Гассун. Еще раз сверкнув в воздухе саблей, он обернулся к Зампу: «Считай, что ты воскрес из мертвых!»

Вне себя от ярости, Аполлон Замп вскочил на ноги и выхватил рапиру: «Ну-ка покажи, на что ты способен, костлявый выкидыш бродячей собаки! Посмотрим, чья жизнь висит на волоске! Как ты смеешь за мной подглядывать, бездарный заморыш?» Замп сделал шаг вперед, но Гассун ударил по его рапире саблей и отрубил ее стальной наконечник; Замп остался с одним эфесом в руке.

Мадемуазель Бланш-Астер взяла Гассуна под локоть: «Пойдемте, Теодорус. Не обращайте внимания на маэстро Зампа — он не в себе и потерял способность соображать». Она повела Гассуна вниз по тропе. Замп присел на выступ скалы, растирая шишку на голове. Весь постыдный эпизод казался воспоминанием о сновидении. Как могла женщина — живая, здоровая женщина! — оставаться глухой к мольбам Аполлона Зампа? Неважно! Плавание еще не закончилось. Замп вспомнил тот мимолетный миг, когда мадемуазель Бланш-Астер, казалось, растаяла у него в руках. Положительный признак! Зампу надлежало удвоить усилия. Он завоюет привязанность этого изысканного создания такой галантностью, такой доблестью, каких еще не видел мир! Ее ледяное сердце растает, когда она увидит, на что он способен! Он оживит ее кровь музыкой, он воспламенит ее ум поэзией! Она поймет, что он незаменим, и сама придет к нему, излучая любовь и надеясь привлечь его внимание…

Замп поднялся на ноги и нашел свою шляпу. Нахлобучив ее на голову, он стал спускаться с холма.

Вернувшись к «Миральдре», Замп с достоинством поднялся по трапу. Гассун приветствовал его холодно, но без открытой враждебности. Вечернее представление завершилось успешно, и Гассун, казалось, даже одобрил некоторые внедренные Зампом развлекательные дополнения, которые ранее он уже заклеймил как «противоречащие авторскому замыслу и духу оригинала».

На следующее утро Замп заметил, что, вопреки его указаниям, на борт не были доставлены некоторые существенные припасы. Он сразу же направился в кабинет Гассуна, но кабинет пустовал — владелец судна находился в музее и показывал коллекцию древних костюмов группе местных матрон. Гассун демонстративно игнорировал жестикуляцию Зампа, пытавшегося привлечь его внимание, в связи с чем Зампу пришлось ждать, пока Гассун любовно разворачивал перед глазами восхищенных супруг стеклодувов античные наряды — роскошные платья императриц, украшенные орнаментальной вязью передники, черную рясу королевского улана из Сканна, воздушные шелковые одеяния лалюстринской нимфы, скафандр древнего астронавта и любимый экспонат Гассуна: ветхую от древности зеленую мантию, великолепно расшитую потемневшими золотыми узорами. Гассун монотонно обсуждал каждый экспонат пронзительно-поучительным тоном, пока Замп не потерял терпение. Усмехнувшись в усы, Замп направился в кабинет Гассуна и закрыл за собой дверь.

Уже через полминуты он услышал приближающиеся поспешные шаги — появился Гассун: «Что вы здесь делаете? Это мой частный кабинет, я не приветствую непрошеных посетителей!»

«Прошу прощения, маэстро Гассун, но я хотел бы посоветоваться с вами по вопросу, требующему неотложного решения».

«Допустим, что это так. Какой вопрос вы хотели бы обсудить?»

«Судя по всему, я недостаточно разъяснил наши потребности местным торговым агентам. Вчера я распорядился добавить четырех волов к нашим восьмерым, а также погрузить в трюм десять тонн корма для волов. Ничего, однако, не сделано, и я хотел бы, чтобы вы лично проследили за выполнением заказа».

«Я отменил заказ, — сообщил Гассун. — Чем и объясняется ситуация, вызвавшая ваше беспокойство».

«Я заказал дополнительных волов не из прихоти и не для того, чтобы позволить себе такую роскошь, — возразил Замп. — Муссон слабеет, а путь далек; нам не следует отдаваться на волю изменчивых ветров».

Гассун решительно отмел возражения взмахом большой белой ладони: «Издержки превосходят наши скромные возможности — такова нелицеприятная истина. Более того, у меня возникли серьезные сомнения по поводу всей сумасбродной авантюры. Чтó, если мы прибудем в Морнун и не победим на конкурсе? Мы потратим огромные деньги и останемся с носом».

«Но мы победим!»

Гассун упрямо качал головой: «Это слишком рискованный проект — тем более, что попутный ветер слабеет».

«Если мы отчалим сейчас, у нас будет достаточно времени, несмотря на отсутствие попутного ветра».

И снова Гассун покачал головой: «Честно говоря, я разочаровался во всей затее. Мои надежды на исполнение классической трагедии не сбываются: с каждым представлением вы прибавляете что-нибудь новое, и ваши ухищрения меня больше не удивляют — только огорчают. Какой смысл продолжать?» Гассун расхаживал из угла в угол, заложив руки за спину: «Увы, я расстался с иллюзиями. По существу, вы можете покинуть мое судно сегодня же».

«Понятно. А что думает по этому поводу мадемуазель Бланш-Астер?»

«Вам нет никакого дела до ее побуждений. Надо полагать, ей, так же как и мне, наскучили безрассудные приключения и невозможные путешествия. Мы останемся на пару недель здесь, в Лантине, после чего не спеша вернемся в Кобль. А теперь будьте так любезны, сойдите на набережную — или мне придется приказать Турлиману выдворить вас в шею».

«Одну минуту! — покинув кабинет владельца музея, Замп прошел по коридору к каюте мадемуазели Бланш-Астер и постучал в дверь. Она выглянула наружу.