Джек Вэнс - Избранные произведения. Том I

Тесная уборная без всяких удобств представляла собой просто вонючую дыру в полу. Спустив штаны и присев на корточки, Чимвазл, стеная и кряхтя, принялся избавляться от съеденного. Занятие было чревато неприятностями, поскольку он рисковал разбудить мелкого бесенка, обитавшего в складках его мясистого зада. Бес обожал развлекаться, во всеуслышание отпуская ядовитые шуточки по поводу Чимвазлова мужского достоинства. Впрочем, про его самое любимое развлечение Чимвазл даже вспоминать не хотел.

На этот раз обошлось, но еще более неприятный сюрприз ожидал его в зале, когда он обнаружил, что в его отсутствие высокий грозный чародей присоединился к их компании. Чимвазлу уже приходилось сталкиваться с великими магами, и он не имел ни малейшего желания повторять этот опыт. Нынешняя внешность его была результатом непонимания, возникшего между ним и одним волшебником, когда их пути случайно пересеклись. А притаившийся в штанах бесенок с его набором шуток был подарочком на память от Элууны, с которой он провел пару недель в молодости, тогда еще стройный и красивый. Этот наряженный в алое с черным маг не обладал ее привлекательностью, но характер у него, скорее всего, был такой же непредсказуемый. Никто не мог предвидеть, какую мелкую оплошность или невинную оговорку колдун решит принять за смертельное оскорбление.

Впрочем, других выходов, кроме немедленного бегства из гостиницы, просто не оставалось, а подобное решение казалось сомнительным. Ночь была стихией гру, упырей и лейкоморфов, да и небольшой шанс, что человечки-твк поджидают его за пределами гостиницы, все же имелся. Так что Чимвазл приблизился к столу и уселся, стараясь улыбаться как можно приятнее.

— Я смотрю, у нас новый игрок появился. Хозяин, принеси-ка пива нашему новому другу. Да поживее, а то я тебе чирей на нос посажу!

— Меня зовут Моллокос Меланхоличный, и я не пью пива.

— Как я понимаю, вы, как и я, чародей? А сколько у вас с собой заклинаний? — поинтересовался Чимвазл.

— Это не твое дело. — В голосе Моллокоса прозвучало предупреждение.

— Да ладно вам, я всего лишь задал невинный вопрос коллеге, так сказать. У меня лично при себе шесть великих заклинаний, девять меньших и еще всяческие чары по мелочи. — Чимвазл смешал таблички. — Мой сандестин ожидает возле крыльца, замаскированный под жалкого пунера с повозкой, но он в любой момент готов по моей команде умчать меня в небо. Но только чур никаких чар за столом! Здесь царит госпожа удача, которая не любит магического вмешательства в свои дела. — С этими словами он положил перед собой золотой центум. — Ну же, давайте, делайте ставки! Игра куда как интереснее, когда на столе блестит золото.

— Вот именно. — Рокалло положил свой золотой на монету Чимвазла.

Лирианна только очаровательно надула губки.

— У меня нет золота, и я хочу обратно мою шляпу.

— Тогда тебе придется поставить на кон свои сапоги.

— Да? Ну ладно, что ж поделаешь!

Колдун ничего не сказал. Вместо того чтобы полезть в кошелек за деньгами, он просто трижды стукнул черным посохом об пол и произнес короткое заклинание, рассеивающее чары и наведенные иллюзии. В ту же секунду золотой Чимвазла превратился в толстого белого паука с волосатыми лапами, который медленно уполз со стола, а кучка терциев перед ними — в бросившихся врассыпную тараканов.

Девушка завизжала, князь фыркнул от смеха, а Чимвазл выпрямился, постаравшись скрыть смятение. Щеки его дрожали.

— Посмотри, что ты наделал! Теперь ты должен мне золотой!

— Еще чего! — возмутился Моллокос. — Это ты пытался перехитрить нас, пользуясь дешевыми фокусами. Ты что, всерьез решил, что подобное жалкое волшебство может обмануть Моллокоса Меланхоличного?

Золотой глаз на вершине его посоха мигал в завихрениях зеленого пара, который грозно закручивался в хрустальном шаре.

— Тише, тише, — успокаивающим тоном сказал Рокалло. — У меня и так голова от пива кружится, а от этого шума так и вовсе разболится.

Лирианна захлопала в ладоши.

— Может быть, устроите магическую дуэль? Неужели мы увидим чудеса великой магии?

— Не думаю, что хозяин гостиницы обрадуется, — возразил Рокалло. — Такое состязание слишком дорого обойдется его заведению. От дуэли на мечах всего ущерба — битая посуда да, может, пара кровавых пятен на полу. Усердная служанка с ведром горячей воды мигом все поправит. А после магической дуэли от гостиницы, скорее всего, останется только кучка головешек.

Щеки Чимвазла возмущенно задрожали. Ответы, один ядовитее другого, просились на язык, но осторожность заставила его сдержаться. Он вскочил на ноги с такой быстротой, что стул его отлетел и свалился на пол.

— Хозяину нечего бояться. Чары, которыми я повелеваю, слишком могущественны, чтобы разбрасываться ими на потеху бродячим шлюшкам и самозваным князьям. Великий Чимвазл не позволит смеяться над собой! — После чего он с предельно возможной скоростью удалился, прежде чем одетый в алое с черным маг успел обидеться на его выпад. За Чимвазлом торопливой вереницей потянулись тараканы и толстый белый паук.

Огонь в очаге догорел до углей, стало холоднее, и по углам легла тьма. Сельчане придвинулись поближе друг к другу, что-то тихо бормоча сквозь усы. Золотой глаз на посохе Моллокоса вращался, оглядывая комнату.

— Ты просто позволишь этому обманщику сбежать? — спросила девушка. Моллокос даже не снизошел до ответа. Он чувствовал, что скоро все покровы будут сброшены, и мелкий мошенник Чимвазл беспокоил его меньше всего. Маг ощущал присутствие Призрачных мечей и прочих, куда худших тварей. Ему даже показалось, что он слышит тихое, мягкое шипение. Его мысли были прерваны хозяином, неслышно возникшим рядом, чтобы объявить, что комната для господина готова, если господин желает удалиться к себе.

— Да, желаю. — Моллокос поднялся, опираясь на посох и плотнее запахивая свой Ужасающий плащ. — Показывай, куда идти.

— Если господин чародей соблаговолит последовать за мной… — Хозяин снял со стены лампу и зажег фитиль. Им пришлось подняться по трем длинным покосившимся лестничным маршам, пока они не добрались до тяжелой деревянной двери на верхнем этаже. Лучшая комната во всей гостинице не слишком впечатляла. Потолок был низкий, пол скрипел, а единственное окно выходило на озеро, черные воды которого странно пульсировали и вздымались под тусклым красным светом далеких звезд. Подле кровати стоял маленький трехногий столик, на котором в разводах застывшего сала мерцала кривая свеча. Из прочей мебели в комнате имелись только сундук и стул с прямой спинкой. В углах раскинулись густые тени, черные, словно брюхо деодана. Тут было холодно и сыро, и Моллокос слышал, как ветер посвистывает в щелях ставен.