Вячеслав Неклюдов - Спираль Фибоначчи - 3 [СИ]

— Это для торжественных приемов, — пояснил он. — Господин командор что-то еще желает получить? — вежливо поинтересовался военный.

— Нет, спасибо, — поблагодарил я его в ответ. Военный немного вздрогнул, когда услышал перевод моей речи прямо в своем ухе, но щелкнув каблуками, тут же удалился дальше по коридору.

— Селеночка, помоги моим друзьям с переводом, — попросил я искина, а сам стал рассматривать и примерять принесенную одежду. Обычные темные семейные трусы и белую майку я надел сразу же. Рукава обеих рубашек, белого и кремового цвета — были мне в самую пору. Брюки немного широковатые регулировались в поясе небольшими бретельками на пуговицах. Они были так же двух цветов — бежевого и черного. Один из свитеров был более тонким, зато другой был мягким и плотным. Сразу было видно ручную работу и настоящую шерсть, а не синтетику. Ботинки были двух видов — одни явно для выхода по горам. Из натуральной коричневой кожи, на шнурках и толстой рубленой подошве. А вторые мягкие полуботинки из замши, но тоже на шнурках. — Вроде не жмут и то — хорошо, — примерил я их.

— Стас, время подходит к обеду, — напомнила мне Селена. Поглядев на часы, я стал торопливо одеваться, было без десяти два. Кремовая рубашка, коричневые брюки, тонкий свитер и замшевые ботинки превратили меня в иностранца, приехавшего куда-то в Альпы на отдых. Оглядев себя в зеркало, я остался доволен своим внешним видом. Расчесавшись найденной в комоде расческой, я отправился в столовую, где уже за столиками сидели мои друзья. Увидев меня в таком прикиде все заулыбались, а я оценил и их измененную внешность. Парни были одеты в моем стиле, а вот Елена сидела в мягком, цвета слоновой кости брючном костюме, поверх легкого свитера которого, я заметил надетое артефактное ожерелье, гармонично вписывающееся в стильный облик девушки.

— Леночка, а почему не платье? — поинтересовался я у нее.

— А вдруг драться придется, — стрельнула она в меня хитрыми глазами. Я, конечно, засомневался в ответе, но понял, что именно этот костюм ей очень идет, подчеркивая её стройную фигуру и светлые волосы. Почувствовав мою симпатию — Леночка улыбнулась в ответ. Всё-таки классная вещь эмпатия, — в очередной раз порадовался я. Но, не успев сесть за столик, заметил, что в помещении вошла горничная, катя перед собой столик на колесиках с уставленными на нем тарелками. Машинально просканировав её, я явственно ощутил эмоции девушки: — Настороженность, опасение, страх разоблачения, давление со стороны, нервозность опять страх , сменялись с катастрофической скоростью. И как только она стала расставлять тарелки по столам, я почти одновременно с ребятами крикнул на межмировом языке:

— Опасность! Еда отравлена! — Оказалось, что все мои товарищи, прокаченные камнями "эмпатинами" стали прилично ощущать эмоциональные вибрации окружающих нас людей. Парни мгновенно вскочили со своих мест и одновременно со мной, окружили себя и Елену силовой защитой. Казалось со стороны, что стулья и столы в столовой сами вдруг задвигались, образуя небольшую баррикаду перед дверью, закрывая нас от возможной опасности.

— Что это значит? — грозно обратился Баринов к горничной на немецком языке. Девушка испуганно уронила очередную тарелку и в страхе прижалась к стене.

— Все в порядке, — услышали мы голос Вильгельма, который собственной персоной неожиданно появился в дверном проеме.

— Приношу свои искренние извинения за этот инцидент, — он зыркнул глазами на испуганную прислугу и показал рукой убрать все это, а нам приветливо улыбнулся.

— Странные игры вы затеваете здесь, господин Обергруппенфюрер СС, — медленно растягивая слова, произнес Володя, и я догадался, что и он прочитал знакомую мне статью. — Что за отраву вы добавили в пищу?

— Еще раз прошу простить мою выходку, — ничуть не смутился Хильшер, — но вы должны понимать меня как профессионал, что мы не могли не попробовать.

— Так что за яд вы туда насыпали? — Баринов кивнул нам, и мы убрали защитное поле и заставили столы и стулья встать по своим местам.

— Да никакого яда, — притворно махнул нам руками Вильгельм. — Так… легкий наркотик.

— Врете, — жестко произнес Володя. — Меня невозможно обмануть.

— Хм… ну не наркотик, — стушевался уже Хильшер. Так… одно психотропное средство, которое помогло бы сделать вас более лояльными…

— И плясать под вашу дудку? — жестко парировал Баринов.

— Хотелось бы, — обреченно вздохнул тот. — Но как я теперь понял с вами такие фокусы не пройдут.

— Послушайте меня, Обергруппенфюрер, — Баринов подошел к Вильгельму и посмотрел с вызовом ему в глаза. — Вы просто не отдаете себе отчета, с кем вы столкнулись. — Он в пол оборота повернулся к нам и продолжил. — Мои друзья способны без всякого оружия просто стереть ваш город с лица земли. Если вам нужны доказательства, то, не выходя из этого помещения, мы за несколько секунд готовы разрушить ваш скромный пансионат до основания. А потом пройдемся по городу и сотрем его в порошок. А вернувшись к своему транспорту, — усмехнулся он, — мы разрушим и все остальное. И никто не сможет нас остановить. Хотите пари? — хитро улыбнулся Володя. Леночка прикоснулась к своему ожерелью, я высвободил из рукава наручи с Селеной и мысленно поднял в воздух один из столов, заставив его мелко вибрировать. Сергей выставил свои магические руки, а Леха, ехидно усмехаясь в это время, достал из кармана брюк свои пижонские очки.

— Пожалуй… нет, — изменился в лице Вильгельм, с опаской наблюдая за нашей реакцией. Профессионала видно сразу, он чувствует, когда блефуют, а когда говорят пусть и нелицеприятную, но правду.

— Гарантирую, что больше никаких неприятных сюрпризов от меня и моих коллег не будет, — вежливо добавил он.

— Вот и ладушки, — улыбнулся Баринов и похлопал Хильшера по плечу. — Так что у нас там сегодня на обед?

После перекуса Вильгельм повел нас в соседнее крыло здания, где оказался зимний сад с уютной плетеной мебелью, заставленной мягкими подушками. Нам принесли свежесваренный кофе в красивых фарфоровых чашечках и поставили дополнительный кофейник. А мы, наслаждаясь насыщенным ароматом и приятным вкусом, прикусывая небольшие печенюшки, продолжили выяснять отношения.

— Извините, Вильгельм, мое любопытство, — решил первым поинтересоваться я у Хильшера, — но прочитав статью в газете о вашем "удачном" эксперименте с вратами у меня возникла парочка вопросов.

— Подожди Стас, — перебил меня Серёга. — У меня принципиальный вопрос и от того, как на него мне ответят, будет зависеть моё дальнейшее отношение к жителям этого мира. — Я пожал плечами, а Пищугин продолжил:

— Скажите мне, господин Хильшер — у вас существуют концентрационные лагеря для людей низшего сорта?