Вячеслав Неклюдов - Спираль Фибоначчи - 3 [СИ]

Я вспомнил, что еще в начале двадцатого века лингвист Бенджамин Ли Уорф выдвинул гипотезу о том, что язык определяет образ мыслей его носителей. Он предложил простой пример, что у европейца есть одно слово для определения падающего снега, снега, который лежит на земле, снега превратившегося в лед и т. п.

А вот уже для эскимоса существование такого всеобъемлющего слова просто немыслимо. Для каждого состояния он использует совершенно разные слова. Они как-то попытались сосчитать, сколько у эскимосов есть слов, для описания состояния снега, и когда их количество превысило 200, то уже никто не брался их пересчитывать.

Так и здесь с амфибиями, только к звуку прилагались эмоции. Видимо местные существа были отличными эмпатами.

Мы бы еще долго сидели у костра, но вдруг все существа встали и я почувствовал, что им нужно уходить. Пришлось передать им ощущение печали, но они тут же дали мне понять, что наша встреча не последняя и мы еще увидимся. Я перевел все это Кате, и мы даже проводили амфибий до ближайших кустов.

А после, сидя у костра, распили бутылочку вина, припасенную девушкой по такому случаю. Эмоции прямо распирал Катрин, она постоянно наговаривала в диктофон свои мысли и догадки. А я все думал о её теле. Видимо давно у меня не было женщин. Ополоснувшись наконец-то в озере, я завалился спать в палатку, и очень удивился, когда чья-то шаловливая ручонка прогнала мой сон. Открыв глаза, я увидел в полутьме обнаженную Катрин, которая стягивала с меня нижнее белье, а потом, оседлав меня словно наездница, принялась со стонами раскачиваться, прижимая мои руки к полу палатки. Мне хотелось тоже потискать её за приятные выпуклости, но девушка, словно не замечала моих осторожных попыток освободиться. Она буквально насиловала меня, не думая ни о чем. Такой изощренной пытки я не мог долго сопротивляться, и наши стоны слились в едином рыке.

А утром, Катя виновато, опустив глаза, просила у меня прощения.

— Извини меня Стас, я себя этой ночью просто не контролировала. Тут слились все факторы возбуждения, и наша поездка, и первый контакт и подтверждение моей гипотезы и вино. Да и долгое воздержание, — скромно улыбнулась она. — Поэтому я на тебя накинулась. Мне очень стыдно…

— Да ладно, — улыбнулся я. — Я, конечно, привык к другому сексу, где мужчина выступает в доминирующей роли, но и так мне понравилось.

— Правда?! — её глаза хитро улыбались. — То есть, ты не в обиде?

— Да нет же!

— Уф-ф, тогда я спокойна. А то мне показалось, что вдруг я нарушила какие-то ваши условности или табу.

— Ну… В сексе у нас нет запретов. При обоюдном согласии возможно всё! Даже о чем не принято говорить, — улыбнулся я. — Единственное у меня условие — никакого садизма, а в остальном…, - пожал я плечами.

— Вот и хорошо! — чмокнула меня в щечку девушка и радостно побежала к берегу озера, чтобы искупнуться.

Амфибии пришли к обеду. Катрин более основательно приготовилась к встрече. Она разложила разные геометрические фигуры, подготовила анимационные ролики на экране своего ноутбука, разложила наши продукты, планируя дать им попробовать и определить вкусовые предпочтения. Со стороны мне все это было понятно, но я никак не мог сообразить, как Катя собирается фиксировать эмоции. Человеческое лицо способно мимикой выражать чувства даже не прибегая к словам, а у амфибий как это понять? Лица, как у ящериц, мимики — никакой, поэтому и звуки они издают простейшие. Но вот эмоциональная окраска значительно расширяет спектр звукового общения. Да и вообще для меня загадка, как они смогли освоить эмпатию? И это характерно только для них, или все животные этого мира владеют подобной способностью? Я задавал подобные вопросы не только себе, но и Катрин. Девушка не могла меня полностью удовлетворить необходимой информацией. Оказалось, что ученая братия, исследующая этих удивительных существ, не владела даже тем, что нам вчера удалось установить.

Амфибии неохотно шли на контакт. Нет, точнее они с удовольствием шли на первый контакт, но как только понимали, что люди не наделены даром эмоционального общения, то тут же теряли к ним интерес. Поэтому ученые, в основном, только наблюдали за ними и сопоставляли их действия со звуками.

При разговоре со мной Катя призналась, что она в замешательстве и как только я исчезну из её жизни, она не представляет дальнейшего процесса исследований по налаживанию контакта. А я не мог ей передать свои способности. Возникала патовая ситуация. Мне необходимо было двигаться дальше — домой, а Катя больше всего желала, чтобы я не покидал её и помогал при встречах с амфибиями. Мы договорились, что максимум еще два — три дня я буду оставаться с ней на этом месте, но потом мы должны будем лететь дальше.

Амфибии пришли на встречу уже вчетвером. Как оказалось позднее, их сопровождал самец — старейшина их племени. Его выдавала более блеклая окраска меха, вокруг ушных раковин. Да и по энергичности он уступал своим спутникам. При встрече с ними я почувствовал огромный букет эмоций: ( Радость, благодарность, любопытство, умиротворение ). А когда нам представили четвертого члена делегации, то сочетание мудрости, уважения, превосходства, гордости и почитания — подсказало мне, что это уважаемый член их общины. Я все это переводил Кате, и в ответ пытался делиться своими эмоциями: ( Радость, уважение, благодушие, любопытство, желание, неловкость ). После чего, единственная самочка показала рукой на меня, потом указала на мои глаза, уши и голову, повторяя такие же жесты на себе, сопровождая показ эмоциями: ( пытливость, любопытство, интерес, радость ). После чего показала так же на Катю, а у себя прикрыла глаза и уши, транслируя мне эмоции: ( удивление, жалость, сожаление ), сделав жест рукой, который я интерпретировал как вопрос.

— Катя! — обрадовался я, что понял такое сложное предложение. — Она говорит, что рада, когда я её понимаю, и сожалеет, что ты не можешь её понять и отвечать. А этот жест, я повторил круговое вращение кистью — знак вопроса!

Катрин застыла в изумлении, а мне пришлось тут же транслировать амфибиям: ( утверждение, понимание, согласие ) — показав на себя, а потом, указав рукой на Катю, транслировать ( сожаление, горечь, смятение ) и повторить знак вопроса.

Амфибии повернулись друг к другу, и между ними завязалась оживленная беседа. Я не успевал считывать огромный спектр сменяющихся эмоций. Но понимал, что они пытаются решить эту проблему. После чего один из самцов вдруг развернулся и исчез в прибрежных кустах. А мы пригласили остальных к разложенным Катей предметам. Пока мы знакомились с новыми терминами на языке амфибий, прошло около двух часов, прежде чем вернулся ушедший самец. Как только он подошел к нам, меня захлестнули — ( радость, восторг, понимание, надежда и эйфория ).