Джек Чалкер - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Мавра предупредила, что человек, вздумавший распускать язык, рискует вызвать ее гнев. Что если кто-нибудь когда-нибудь расскажет о ней представителю другого племени, его судьба будет страшнее смерти. Племя верило ей и сохраняло верность. Они были Людьми Божества, и одна мысль об этом вселяла в их души умиротворение и радость.

Мавра требовала подношений и получала их. Целые кучи самой разнообразной еды каждый день лежали у дверей ее обиталища. И кроме того, табак. Весьма редкий в Мире Колодца. Конечно, обитатели Амбрезы получали большую часть урожая, но теперь у Мавры скопилось достаточно вещей, которые она могла обменять или продать торговцам, а взамен получать то, что оказалось необходимо ей куда больше любой еды.

Поскольку Глатриэль был нетехнологическим гексом, его жители не имели ни малейшего представления о каких-либо машинах и механизмах. Зато у них нашлись книги, карты по географии и учебники. Все это очень пригодилось Мавре. Она научилась читать на нескольких мертвых языках и сумела одолеть многотомные труды по истории гексагона.

К моменту одиннадцатой попытки сбежать женщина досконально знала жизнь Мира Колодца, его географию и геологию. Она частенько перечитывала старые книги, осторожно перелистывая их шершавым языком, пока страницы не превращались в сплошные ошметки. Даже после существенных изменений в ее психике и сознании она по-прежнему тянулась к знаниям, это стимулировало ее ум и заставляло бороться.

Кроме того, она показывала аборигенам различные средства и приспособления, способные значительно увеличить охотничий улов, помогла наладить производство самых необходимых вещей в условиях нетехнологического гекса, особенно оружия. Естественно, глатриэльцы обожествляли ее все больше. Однако амбрезиане стали относиться к Мавре с подозрением, но так или иначе они мало что могли сделать. Ситуация зашла слишком далеко.

Однажды, незадолго до того, как сильно измениться, Мавра заметила странные всполохи, осветившие небо над деревней. Подобравшись поближе, она увидела обломки горящей лачуги. Люди кричали и метались вдоль узенькой улочки. Им удалось спасти только одного — маленького мальчика, у которого сильно обгорели руки и ноги.

Женщина приказала принести его к ней в жилище и запустить сигнальную ракету, чтобы сообщить о беде амбрезианам. Еще одно волшебство божественного существа.

Явившийся вскоре врач едва посмотрел на мальчика.

— Никакой надежды, — скупо процедил он сквозь зубы. — Я могу отправить его в больницу, но ни к чему хорошему это не приведет. Спасти ему жизнь не проблема, однако руки и ноги придется ампутировать. Он на всю жизнь останется калекой. Поэтому единственно разумный выход — пожалеть его и усыпить.

В следующий момент в душе Мавры словно что-то проснулось.

— Это не животное! — воскликнула она. — Его нельзя просто так взять и усыпить! — Врач, похожий на гигантского бобра, испуганно отшатнулся. — Он разумное существо! И, если ты не хочешь спасти его ради собственной репутации, сделай это ради меня!

Мавра сама не знала, зачем нужно так вопить, но тогда показалось, что она нашла выход из тупика. Беспомощный, обезображенный мальчик внезапно напомнил ей ее собственное положение, и последние слова врача она приняла на свой счет.

Женщина взялась сопровождать пострадавшего в одну из больниц Амбрезы и несколько раз посещала его там уже после операции.

Все вокруг спорили с ней. Обычно на такие вещи амбрезиане не обращали внимания, но в этом случае сам врач испытывал некоторое чувство вины и ответственности перед Маврой Чанг.

— Он станет совершенно беспомощным, — говорили специалисты. — Племя просто убьет его. Опомнись!

И в эту минуту непрощенно, само собой явилось решение. Интуиция была Мавре несвойственна, но она пришла с психологическими изменениями.

— Он же мужчина! — резко выпалила она. — И если олборниане до сих пор хранят свои желтые камни, отправьте его туда. Пусть дважды прикоснется руками к этим булыжникам и станет таким же, как я! Сделайте его Чангом, и пусть он живет вместе со мной!

Амбрезиане были ошеломлены. Они не знали, что делать.

И потому сделали именно так, как предложила Мавра. С разрешения техников-психиатров и после радостного одобрения Сержа Ортеги.

Под глубоким гипнозом они освободили измученный мозг мальчика от ненужных воспоминаний и под непосредственным руководством Мавры Чанг подготовили пострадавшего к дальнейшему существованию. С тех пор как случилась эта трагедия, Мавра стала настоящим фанатиком, и обитатели Амбрезы во всем ей потворствовали, во-первых, поскольку чувствовали за собой должок и, во-вторых, потому что впервые за долгие годы она увлеклась хоть чем-то, кроме побега.

Джоши стал первым шагом на пути к мечте Мавры, того самого проекта, который теперь начал осуществляться: маленький независимый мир. Мир, состоящий пока только из двух существ.

Мальчик не отличался сметливостью и широтой кругозора. Однако его нельзя было бы назвать тупицей или заторможенным. Нет, он оказался самым обыкновенным ребенком со средними умственными данными. Мавра научила своего подопечного говорить на языке Конфедерации, языке, на котором она до сих пор думала, научила его языку обитателей Амбрезы и языку глатриэльцев, давно уже умершему, но сохранившемуся в довоенных книгах, спасенных амбрезианами. Однако все эти знания насаждались насильно, от природы Джоши не имел никакого интереса к учебе и инстинктивно старался забыть сведения и информацию, которые не использовались ежедневно. Впрочем, он не был одинок в своем стремлении избавиться от подобного лишнего груза. Ведь так поступает большинство людей.

Их отношения носили довольно странный характер. Она приходилась ему одновременно и матерью, и женой. А Джоши был ее мужем и сыном. Амбрезиане не сомневались, что в этой странной семье Мавра играет доминирующую роль, и тот, кто удостаивается чести жить вместе с ней, обладает какими-то особыми, только ему присущими качествами.

Позади зашевелился Джоши. Уже стемнело, и наступило то самое время суток, когда они становились особенно активны. Это диктовалось выработанным за долгие годы рефлексом. Беспомощное десятилетнее существо теперь превратилось в, окрепшего взрослого самца. По размерам он значительно превосходил Мавру и был почти угольно-черной окраски, которую кое-где нарушали оставшиеся после операции красноватые шрамы.

Он подошел к ней. Врачи постарались на славу, когда трансформировали его в мула, они слишком долго держали его под воздействием камней Олборна, и из паренька получилось на редкость хорошо сложенное, сообразительное существо.