Джек Чалкер - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

By Чжули выглядела не хуже, чем накануне; по её виду нельзя было сказать, что она сильно страдает от боли. Девушка даже немного поела, сдавшись на настойчивые уговоры капитана.

Когда с завтраком было покончено и тележка с пустыми подносами укатила, Серж Ортега нажал кнопку на скрытом в столе приборном щитке, и справа от него опустился небольшой экран.

— К сожалению, — сказал он, — наше время ограничено, поскольку на мне лежит масса других обязанностей. Но когда много лет назад я вышел из Зоны совершенно неподготовленным, сразу же возникла куча проблем. Так вот я бы очень хотел, чтобы вам было хоть немного полегче.

— Как давно вы попали сюда, гражданин Орте-га? — спросила Вардия.

— Трудно сказать. Не менее семидесяти стандартных лет назад — здесь все ещё ведут отсчёт времени в этих годах. Может такое быть, Нат?

Бразил утвердительно кивнул, и Ортега продолжал:

— Это случилось в период поздней колонизации. Я доставлял контрабандное оружие на один из астероидов, расположенных за Сириусом. Удачно сбросив свой груз на одном из золотых рудников и избежав встречи с полицией, на обратном пути я умудрился в самом центре глубокого космоса попасть в какую-то чёртову трубу, которая засосала меня, прежде чем я успел с кем-нибудь связаться. Мне рассказывали, что в подавляющем большинстве случаев марковианские ворота расположены на планетах. Может быть, эти астероиды некогда представляли собой единое целое. В общем, так или иначе я оказался здесь.

— Сколько времени существует это место? — спросил Бразил.

— Никто не знает. Возможно, пару миллионов лет. Древняя история этой планеты так же окутана тайной и полна мифов, как и наша собственная. И за всем этим стоят марковиане — кто-нибудь из вас знает о них?

— Очень немного, — ответил Бразил. — Что-то вроде сверхрасы, которая управляла с помощью мозга, находящегося под поверхностью каждой заселённой ими планеты, и которая внезапно вымерла.

— Совершенно верно, — сказал Ортега. — Их расцвет, как полагают здешние учёные, пришёлся на тот период, когда предки людей ещё только слезали с деревьев. Марковиане обжили всю галактику, Нат! Может быть, проникли даже дальше. Трудно сказать с полной уверенностью, но, видимо, существует множество исчезающих народов, чьи знания о Вселенной не имеют ничего общего с тем, что известно людям. И вот что самое странное: большинство из них чертовски на нас похожи — М-м… давай-ка уточним, Серж, на кого всё-таки они похожи, — попросил Бразил. — На нас или на тебя?

Ортега расхохотался.

— И на вас, и на меня. Пожалуй, слово «гуманоид» было бы здесь самым уместным. Ну ладно, прежде я покажу вам то, что творится за этими стенами, а остальное добавлю по ходу дела.

Человек-змея уменьшил яркость света, и на экране возникла карта двух планетных полушарий. Она выглядела как обычная карта, но оба круга от полюса до полюса были заполнены гексагонами.

— Все это, — начал Ортега, — построили марковиане, помешанные на числе «шесть». Мы не знаем, почему и как, нам известно — зачем. Каждый их мир имеет по меньшей мере одни ворота — такие же, как те, что перебросили вас сюда. Вы находитесь в Южной Полярной Зоне. Сюда прибывают те, у кого в основе жизни лежит углерод. Все гексы [6] Сокр, от «гексагон». южного полушария базируются на углероде или могут существовать в условиях базирующейся на углероде окружающей среды. Например, мехи из гекса не базируются на углероде, но в их гексе вы спокойно можете жить.

— Значит, Северная Полярная Зона полна биологической экзотики? — спросил Хаин. Ортега кивнул:

— Да, там собраны настоящие чужаки, — существа, с которыми мы не имеем буквально ничего общего. Их гексы занимают все северное полушарие.

— А что это за чёрная полоса на экваторе? Условная разделительная линия, или она что-нибудь означает? — спросила Вардия.

— Нет, это не условная линия, — ответил Орте-га, — и у вас острый глаз, если вы её заметили. Это… как бы лучше вам объяснить, это — отвесная непрозрачная стена высотой в несколько километров, которую можно увидеть, только подойдя к ней вплотную. Ни перелезть, ни перелететь через неё нельзя. Она, так сказать, просто существует. У нас, естественно, имеется несколько теорий относительно её происхождения, и по одной из них это выходящая наружу часть марковианского мозга, составляющего ядро этой планеты. Её издавна называют Колодцем Душ — вероятно, это и в самом деле так. Вы, наверное, слышали старинную поговорку: «До полуночи у Колодца Душ». Теперь это — ритуальное присловье, однако в далёком прошлом оно могло иметь некий реальный смысл. Чёрт побери, если это — Колодец Душ, тогда где-нибудь всегда полночь!

— Что представляют собой гексагоны? — спросил Хаин.

— Ну, всего их на планете тысяча пятьсот шестьдесят, — отвечал Ортега. — Почему именно столько и почему все здесь упирается в число «шесть» никто не знает. По размерам все гексы одинаковы: каждая его сторона представляет собой тёмную полосу длиной чуть менее трёхсот пятидесяти пяти километров; такая же тёмная полоса длиной почти шестьсот пятнадцать километров проходит поперёк гекса. Понятно, что, создавая все это, марковиане пользовались своей измерительной системой, а что она из себя представляет, мы опять-таки не знаем.

— А что находится внутри гексов? — допытывался Бразил.

— Их можно назвать и государствами, — сказал Ортега, — но это было бы слишком условно. Каждый из них представляет собой замкнутую биосферу, предназначенную для определённой формы жизни и для ассоциированных с нею более низких форм. Марковианский мозг обеспечивает существование всех гексов, а те в свою очередь поддерживают определённый технологический уровень. Социальное устройство оставлено на усмотрение обитателей, так что здесь есть все — от монархий и диктатур до анархических режимов.

— Что ты имеешь в виду под определённым технологическим уровнем? — спросил его Бразил. — Что в одних гексах машины есть, а в других нет?

— Именно так, — подтвердил Ортега. — И причём повышать технологический уровень можно сколько угодно за счёт только тех ресурсов, которые находятся внутри гекса. Всё, что получено за его пределами, не будет в нём работать, как это вчера произошло с пистолетом Хаина.

— У меня такое впечатление, что ты не прочь провести здесь остаток жизни, — прокомментировал его слова Бразил. — Кстати, я полагаю, все создания здесь со скуки интенсивно размножаются, как же марковианскому мозгу удаётся содержать всё возрастающее количество народу?

— За количество народа не беспокойся, — ответил Ортега. — Обитатели этой планеты смертны. В некоторых гексах жизнь очень тяжела, некоторые виды вообще живут сравнительно недолго. Уровень репродуктивности сбалансирован. Если же численность населения начинает чрезмерно возрастать и естественные факторы — например, катастрофы, которые здесь случаются, или войны, которые, к счастью, большей частью локальны и не так ужасны, как всеобщие, — не приводят к её сокращению, тогда большинство представителей следующих возрастных групп рождаются стерильными, хотя и абсолютно нормальными в сексуальном отношении. Как только всё приходит в норму, способность к деторождению восстанавливается. Фактически же численность населения в каждом гексе стабильна — примерно от двухсот тысяч до миллиона особей.