Боб Шоу - Избранные произведения в одном томе [компиляция]

Через несколько минут Сэттл оторвал глаза от пустой тарелки.

— Позвольте поблагодарить вас за… — Его голос дрогнул, и он замер, уставившись на противоположную стену. Лоример проследил за его взглядом, но ничего не увидел, кроме одной из бессмысленных картин Фэй, стоявшей на подрамнике и еще незавершенной. Фэй, очевидно, внесла ее с террасы и забыла убрать.

— Это ваша работа? — тихо спросил Сэттл.

— Да, но вряд ли она вам что-нибудь говорит.

— Мне кажется, вы рисовали сам свет. Без содержания. Без ограничивающих форм.

Лоример рассмеялся, но тут же смолк, заметив, что Фэй вздрогнула.

— Это так, — быстро проговорила она. — Вы почувствовали? Вы пытались сами?..

На лицо Сэттла легла печальная улыбка.

— У меня бы не хватило смелости…

— Но ведь…

— Ну вот что, пора кончать, — нетерпеливо перебил Лоример. — Раймонд чересчур здесь засиделся. Если его кто-нибудь увидит, весь наш план летит к черту.

— Кто его может увидеть? — возразила Фэй. — Едва ли в такой час… — Она говорила с непривычной для себя твердостью, но тут раздался сигнал видеофона.

— Подожди, пока мы выйдем, — почему-то шепотом произнес Лоример, чувствуя, как в такт со звонком дрожат его нервы.

— Я включу только звук. — Фэй коснулась кнопки, и на экране возник Джерард Уиллен — болезненного вида пятидесятилетний мужчина с длинным серьезным лицом, одетый в строгий деловой костюм.

— Привет, Джерард, — бросила Фэй.

— Это ты, Фэй? — Глаза Уиллена сузились. — Почему я тебя не вижу?

— Я собираюсь спать и неподходяще одета. Уиллен одобрительно кивнул.

— Твоя осторожность похвальна. Мне рассказывали о безбожниках, перехватывающих интимные вызовы.

Фэй громко вздохнула.

— Дьявол выдумывает новые козни… Что означает твой звонок, Джерард?

— У меня хорошие новости. Я закончил свои дела в Городе Святого Креста и завтра утром вылетаю. Значит, к полудню буду с тобой.

— Я так рада. — Фэй кинула на Лоримера многозначительный взгляд. — Мне тоскливо без тебя.

— С нетерпением жду возвращения, — бесстрастно сказал Уиллен. — Предстоит составить трудный отчет и, надеюсь, дома мне будет лучше работаться.

«Надейся», — злорадно подумал Лоример, ощущая прилив сил и уверенности. Он внимательно следил за разговором, презирая Уиллена и в то же время испытывая к нему благодарность за то, что он не проявил ни капли тепла, не сказал ни слова, способного поколебать Фэй. Сэттл тоже не сводил глаз с экрана, выпрямившись и подавшись вперед. Когда изображение исчезло, Лоример шагнул вперед и сжал обе руки Фэй.

— Ну вот, любимая. Все становится на свои места.

— Э-э… Боюсь, что нет, — неожиданно произнес Сэттл.

Лоример резко повернулся.

— О чем вы?

Лицо Сэттла было искажено смятением, но голос звучал твердо.

— Я многое передумал, глядя на мистера Уиллена, и понял, что не смогу сделать все это. Что бы вы ни говорили о простой Замене Личности, я никогда не заставлю себя выстрелить в человека. И вы меня не переубедите.

Выжидая в темноте возле террасы, Лоример несколько раз вынимал газовый пистолет и проверял его. Это было одно из самых совершенных орудий убийства, но он не мог противостоять искушению. Сэттл замер рядом, подобно скульптуре из черного камня. Над их головами меж звезд медленно пробиралась зеленая луна.

Около полуночи свет на втором этаже погас.

У Лоримера бешено заколотилось сердце.

— Фэй легла, — прошептал он. — Скоро пойдем.

— Я готов.

— Рад слышать.

В эти минуты Лоример испытывал огромное облегчение при мысли о том, что его зависимости от ненадежного и непредсказуемого Сэттла пришел конец. Прошлой ночью, когда Сэттл заявил о своей неспособности убить Уиллена, казалось, что все пропало. Лоример пережил несколько весьма неприятных минут, пока не выяснилось, что Сэттл по-прежнему намерен выполнить большую часть своих обязательств. Он готов принять на себя вину и отдать жизнь, если на курок нажмет кто-либо другой. Нельзя сказать, чтобы Лоример был в восторге от нового плана — ибо теперь ему придется находиться здесь вместо того, чтобы создавать себе алиби совсем в другом месте, — но иного выхода не существовало. Будь у него время, он бы мог что-нибудь придумать, однако инстинкт подсказывал ему, что не следует давать Фэй и Сэттлу возможности развивать отношения.

— Пора. — С этими словами Лоример осторожно ступил на террасу. Важно стрелять в темноте, чтобы Уиллен не мог разглядеть убийцу и потом, возвращенный к жизни в теле Сэттла, не дал показаний полиции.

Они обошли конус света, льющегося из окна кабинета Уиллена, и ступили в комнату.

— Стойте у окна, — прошептал Лоример, снял с полки большую керамическую вазу и скорчился за стулом, держа вазу в левой руке, а в правой сжимая пистолет. Ему пришло в голову, что следует выждать пару минут, чтобы глаза привыкли к темноте, но нервы не выдержали. Он с силой швырнул вазу, и она с треском разбилась о противоположную стену.

Звук прогремел как выстрел. Наступил миг звенящей тишины, затем из кабинета донеслось невнятное восклицание.

Лоример поднял пистолет и до боли сжал рукоятку. В коридоре раздались шаги. Дверь распахнулась, и Лоример тут же нажал на курок — один раз, другой, третий.

Три облачка быстродействующего яда прошли сквозь одежду и кожу человека, возникшего в проеме через долю секунды после того, как вспыхнул свет. Лоример отпрянул назад.

Джерард Уиллен неподвижно стоял у входа, держа руку на выключателе, потом тело его стало медленно клониться вперед, ноги же оставались на месте, и он повалился, с чавкающим звуком ударившись лицом о пол.

— О боже, — прохрипел Лоример, — это ужасно!

Он в смятении застыл, тупо глядя на пистолет, но тут же пришел в себя. Биометр Уиллена, вшитый, как и у каждого жителя Орегонии, под кожу левого плеча, сейчас передает аварийный сигнал, зарегистрировав прекращение жизнедеятельности организма. Факт, что никаких предварительных отклонений не было, послужит основанием для расследования. Не пройдет и пяти минут, как сюда прилетят врачи и полиция. Лоример повернулся к Сэттлу, не сводящему глаз с лежащего на полу тела, и протянул оружие. Сэттл взял его дрожащей рукой.

— Как только Фэй войдет в комнату и закричит, бросайте пистолет и бегите что есть сил на Морскую. Улица хорошо освещена, и вас неминуемо кто-нибудь увидит.

— Понял.

— Все ваши беды останутся позади.

— Я знаю.

— Послушайте, Раймонд… — Что-то в голосе Сэттла, в его готовности принять смерть пробудило в Лоримере сострадание. Он смущенно тронул художника за плечо. — Поверьте, мне жаль…

— Не беспокойтесь обо мне, Майк. — Сэттл печально улыбнулся.

Лоример кивнул и побежал к машине. На лужайке его догнал высокий женский крик, и он понял, что все развивается по плану. Машина поднялась над деревьями и в нескольких километрах от побережья вышла на второстепенную трассу.