Дракмир - Лорд Альсаса [СИ]

— Зачем они других искали? — озадаченно переглядываемся с братом.

— Говорили, защитить, помочь, научить чему-нибудь, — Нигильда разводит руками, — Эти добрые были. А раз я встретила жутко раздраженного Первого. На границе Розарии и Гондарии дело было. Там стража пограничная, Розарийская, у людей последнее отбирали. Он не сразу осерчал, подошел сначала с разговором и улыбкой. Те от него отмахнулись, послали обратно в очередь стоять.

Травница замялась, теребит край платья. Вроде как прикидывает, стоит ли подобное детям рассказывать. Все-таки решается.

— Там очередь дошла до семьи низушников. Ребенок у них был, маленький. И повозка с небогатым добром. Стражников человек двадцать на посту было, окружили повозку, стали выбрасывать на землю вещи, рыться, ценности выискивать. Другой народ, обычный, лишь смотрел на это. Улыбались некоторые, чужому горю радуясь, да надеясь, что самих эта беда стороной обойдет. Мне их жалко было, но что я могла сделать?!

Женщина всплеснула руками. Волнуется, что мы о ней плохо подумаем.

— Дальше что было, — я сам чувствую, как брови хмурятся, губы сжимаются.

— Там ребенок то, низушников, девочка. Маленькая такая, — Нигильда показывает рукой на уровне колен, — У нее медальон был, блестящий такой, красивый, на цепочке. Стражники его с шеи сорвали, да с такой силой, что цепочка кожу до крови содрала. Родители конечно, возмущались, низушник с кулаками полез. Воины мечи обнажили, кричали про нелюдей.

Нигильда замолчала, взгляд затуманился, совсем ушла в воспоминания.

— Вот тогда-то Первый и осерчал. Выше всех на голову, в простой одежке, но с добротным мечом. Глаза зеленью горят, как угли… Обычных людей распинал как щенят, вперед вышел. Сказал только громко: "Нелюди для меня — это вы". И что-то про договор. Не успел никто и рта открыть, как стражников убивать стал. Те ничего ему поделать не смогли. Мечи вязли в воздухе, земля под ногами тряслась. Все быстро кончилось. Люди с криками разбежались кто куда. Когда я мимо прошла, он на меня и не взглянул. Девочку ту маленькую лечил, видела я, как ранки быстро затягиваются.

— Страшно вам, наверное, было, — задумчиво произносит Фрес.

— Не то слово! — горячо отвечает травница, — Чтобы один из Первых, образцов праведности и благородства, да на людей меч поднял! Да сроду о таком не слыхивали!

Мы встали. Переглянулись. Много чего нам обсудить теперь надо.

— Ладно, уважаемая Нигильда. Если это все…

— Да, — спохватилась женщина, поднялась, — Все как есть рассказала.

— Спасибо вам, — легко кланяюсь, — Вы красивая и мудрая женщина. Если вам так легко спалось в Черной Грани, то в качестве благодарности можете погостить у нас. Сколько захотите.

— А вашему батюшке… — осторожно подбирает слова Нигильда, — Травница не нужна?

— А у него самого и спросите, — киваю ей за спину, на выходящего отца, — А мы пойдем, поиграем.

Еще раз поклонились. Оставили отца и Нигильду наедине.

Заходим в мою комнату. Сдвигается засов. Фрес тут же прыгает на кровать, развалился, руки в стороны. Я на стол сажусь, приходится подтянутся.

— Ну что, уже можно делать какие-то выводы, — начинает разговор брат.

— Рановато, — качаю головой, — Слишком мало данных. Всего-то немного знаний о других магах.

— Но ведь когда-то надо начинать! Отдых затягивается, как мы будем выполнять…

— Тихо ты, — поднимаю руку, — Забыл слова отца? Тут повсюду любопытные уши. Давай повременим с этой темой, пока не получится поставить что-то вроде полога тишины.

— Ну да, — хмыкает Фрес, — Неизвестно, куда не те слова могут долететь. И в какие уши. Но с чего-то надо начинать?

— Есть предложения?

— Может, ускорим пробуждение магии?

— Это опасно!

— Да ладно тебе, — легкомысленно махает рукой брат, — Мы же не рывком. Медитациями немного простимулируем магические каналы. Ядро трогать не будем. Глядишь, на месяц или два раньше шестилетия начнется первая перестройка.

— Может сработать. Но куда так торопиться?

— А ты знаешь, что случится через год? Через два? К чему готовиться? — задал Фрес резонный вопрос.

— Хорошо. Ты прав. Чтобы не случилось, магия всегда поможет.

— Вот он, ответ настоящего мага! — Фрес рывком садится, — Ну что? Приступим?

— Сейчас?!

— Почему нет?

— Действительно, — посмеиваюсь, — Почему нет. Начнем. Помнишь хоть, как нормально детские упражнения выполнять? Их вообще-то между первой и второй магической перестройкой делать надо. Осторожнее будь.

— Эй, я учитель с огромным опытом, — возмущенно, но шепотом говорит брат.

Я уселся прямо на столе, скрестив ноги.

— Да, молодец. Не отвлекай.

Так и потекли наши дни. На одном из завтраков узнали, что травница Белого Сада теперь будет проживать в усадьбе зимой. Полгода будет работать в деревне, а полгода на стражу, зелья заживляющие готовить. Воины много тренируются, да и сражаться приходится с опасными тварями в лесах. Лекарям будет огромное подспорье, качественные зелья на дороге не валяются. Обычно у городских травников закупали. Экономия, опять же, бешенная.

Время в медитациях пролетало так быстро, будто листают страницы. Одинаковые. Проснулся, завтрак, в комнату с братом, обед, снова закрываемся, ужин и опять медитация. Разминались только по утрам. Родители долго терпели такое поведение. Вот и лето закончилось. Пожухли деревья в саду, землю укрывают опавшие листья. Праздник Плодородия прошел мимо нас. Вытащить нас из комнаты было не под силу никому.

Отец как мог успокаивал жену. Она молчала, бросала каждый день неодобрительные взгляды. Осень подходила к концу. К воротам поместья уже приходили знакомые дети горожан, спрашивали все ли в порядке. И вот, в конце осени мама не выдержала.

— Все, меня это достало! — мама громко хлопает по столу, бумаги разлетаются.

Я отвлекся от привычной каши в тарелке, поднял глаза. Мама сверлит взглядом, недовольная, глаза сверкают, раскраснелась. Фрес же внимания не обращает, в полу сне наворачивает кашу.

— Вы и раньше все время вместе были, а теперь совсем друг от друга не отлипаете! Запираетесь вдвоем, вообще ни с кем не общаетесь! На улицу не выходите, сколько это будет продолжаться?!

— Мама, я тебе уже все объяснял, — спокойно сказал я.

Под столом пинаю Фреса, чтоб очнулся. Тот вздрагивает, выпадает ложка из пальцев, звякает об стол. Мама переводит убийственный взгляд на него. Пока внимание отвлечено, стараюсь тихо и быстро доесть. Брат, я буду за тебя молиться. Прими Даргал твою душу. Все, помолился.

— Фрес! Ну хоть ты скажи брату… Совсем меня не цените… — понесло графиню, — Я же волнуюсь. Гидеон, а ты чего молчишь?! Наши дети грезят магией днем и ночью! Это ненормально в их возрасте!