Андрей Петракеев - Без компромиссов

Райбек и Лавочкин погрузились в чтение досье профессора Брюе, каждый на своем терминале, а Гольцова вышла. Вскоре за ней последовал и Лавочкин. Они уединились в одной из комнат, предоставленных их персоналу.

– Ну, что?

– Отслеживаем, обесцениваем, а параллельно зачищаем продавцов. У нас такая задача, если ты не забыла.

– Не забыла, но вдруг что-то изменилось?

– Слушай, Свет, скажи, Райбек…

– Заметил? – Гольцова прервала Лавочкина и улыбнулась. – Да, он мне нравится. Скорее всего, после завершения нашей работы я попрошу о переводе сюда.

– Ты уверена, что это правильно? – Лавочкин смотрел в глаза Гольцовой.

– Сереж, давай ты не будешь носиться со мной как нянька, ладно?

– Я хочу быть уверенным, что с тобой все будет здесь хорошо.

– Если будет плохо, я вернусь. И вообще, не лезь в мою личную жизнь.

Лавочкин покивал, притянул к себе Светлану, обнял.

– Ну, что ж, совет да любовь.

– Еще поговорим, – Гольцова отстранилась. – Давай готовиться к операции.

В это же самое время профессор Брюе готовился к предстоящей операции. Он проверял свое оборудование и инструменты. В дверь комнаты постучали, профессор разрешил войти. Это оказался Алан Тирват.

– Профессор, будут ли какие-то особенные указания? – спросил он.

– Только одно, ваше оборудование должно работать безукоризненно.

– Я уже все проверил. Вам помочь?

– Нет, Алан, спасибо. Идите, отдыхайте.

Брюе вновь отметил, что Тирват излишне активен. Обычно профессор не допускал к своему оборудованию никого, и помощник не лез. Но вот в последнее время активно просится помогать.

Хронометр на коммуникаторе показывал без пяти шесть, пора было одеваться. Брюе накинул плащ, который ему одолжил «управляющий». Улетал профессор из лета на Гонте, а прилетел в весну на Бригантии. Теплую солнечную погоду портил ветер со стороны моря.

«Управляющий» появился ровно в шесть, распахнул дверь.

– Профессор, пора.

– Я готов, – кивнул Брюе и, подхватив один из кофров, двинулся на выход. Второй кофр взял «управляющий» и вышел следом.

И вновь был гравибот и получасовой полет в сумерках. Потом профессора и его помощника пересадили в медицинский микробус, где помимо них было еще шестеро человек охраны в гражданской одежде.

«Управляющий», включив салонный свет, подал профессору планшет.

– У нас три кандидата, профессор. Все трое нам подходят.

– Давайте, я посмотрю, – Брюе начал внимательно просматривать медицинские показатели кандидатов в реципиенты. Через несколько минут уверенно указал на одного. – Этот.

– Почему не вот этот? – «управляющий» указал на другого.

– У этого кандидата больше желания жить, это тоже играет не последнюю роль. Спортсмен, сорвавшийся со скалы, осознавал риск смерти, вот этот человек, которого выловили в заливе, тоже не годится, его откачивали, сознание помутнено. А вот кандидат, которого я выбрал, очень хотел жить. Посмотрите его показания. У него в голове пуля, старое ранение, при этом он выжил. Это говорит о его жизнеспособности. Потом, у него пулевое ранение в грудь, многочисленные ожоги. Этого человека пытали, но он хотел жить. Очень жизнеспособный кандидат. Лучше не бывает.

– Я был уверен, что вы его выберете, – кивнул «управляющий». – Мало того, скажу вам по секрету, ранее этот кандидат был военным специалистом, действующим. Для наших заказчиков это будет просто невероятный подарок.

Сазонов благополучно выбрался с острова, где располагался дом Коуллов. Пулевое ранение в левое бедро и падение со второго этажа ничуть не отразились на его боеспособности. С раной он разобрался еще на острове, забравшись в дом для прислуги в соседнем имении, куда добрался к вечеру. Хозяев не было, имение, видимо, использовалось в качестве летней виллы для отдыха. Двух охранников, периодически патрулирующих периметр с постройками, Сазонов обошел легко. Найдя аптечку, он обколол рану обезболивающим, вырезал пулю, хотя и пришлось постараться, пуля вошла в заднюю часть. Потом он обработал разрез и остановил кровь, зашил, залил пеной и наложил тугую повязку. Здесь же переоделся, заменив свои окровавленные штаны на рабочий комбинезон, оставшийся от кого-то из работников.

Немного отдохнув и перекусив сублиматами, найденными в кухне домика, Сазонов так же тихо покинул свое временное убежище, направившись к одной из общественных площадок для гравитакси.

Уже находясь в салоне гравитакси, Сазонов начал раздумывать над тем, что произошло. Кто-то присматривал за ним и его помощниками, или эти люди, что нарушили все его планы, присматривали за Коуллом? Правду ли сказал Коулл, когда сдал человека, который распорядился грузом? Татуировка в виде феникса, объятого пламенем… Похожая была лишь у одного человека, но насколько знал Сазонов, этот человек был давно мертв.

«Что-то пошло не так. Что-то я недосмотрел, недодумал. В любом случае, если Коулл выжил, его следует навестить. В последний раз».

Итак, все было решено. По прибытии в город он найдет клинику, куда привезли Коулла, и там его либо продолжит расспрашивать, либо просто добьет. Ну а если Коулл мертв, все равно необходимо в этом удостовериться, заглянув в морг, куда отвезут тело. Работа должна быть доведена до конца.

Следующие три дня Сазонов искал клинику, в которую привезли Ника Коулла. И ему впервые не везло. Он вскрывал базы данных «скорой помощи», вскрывал базы данных клиник, но так и не смог выяснить, находится ли в какой из них Коулл. Базы данных моргов тоже были проверены, но все впустую.

Сазонов стал понимать, что Коулла попросту скрыли, не вписывали его имя в базы данных, не вносили в списки больных. И Сазонов уже стал подумывать, что, возможно, придется бросить эту затею и возвращаться домой с тем, что есть, но ему вдруг пришла мысль, что неплохо было бы попросту проследить за передвижениями Бэнкса, который нянчился с Коуллом. И если тот жив, Бэнкс наверняка навещает его в больнице. Или готовится к похоронам.

И Сазонов оказался прав, Бэнкс каждый день ездил в клинику «Сант-Гаал». На четвертый день после своего возвращения с острова Сазонов решил нанести визит Нику Коуллу, по его мнению, медики сделали уже достаточно для того, чтобы привести Ника в порядок.

В половине шестого вечера Сазонов, экипировавшись как медик, появился в коридорах клиники. Накануне он подробно изучил план помещений, переходов и коридоров, расположение палат и служебных помещений, мысленно проработал пути отхода на всякий случай.

Он уверенно вышагивал по коридору, миновав сестринский пост, дошел до нужной палаты и толкнул дверь. В предбаннике палаты сидел полицейский, читавший что-то с планшета. Но едва Сазонов вошел, отложил и встал.