Игорь Шенгальц - Знакомьтесь, Гагарин!

– Справимся, командир, – кивнул Иса. – Хотя в этом костюме по лесам бегать неудобно.

– Подберем вам одежду. Мы с Крыловой попробуем отыскать Горски в городе, а Хасан будет координировать действия двух групп.

– Хочешь сказать, – начал Сулейман, – что объект явился на эту планету, чтобы свести с ума какого-то быка? Это, по меньшей мере, странно…

– Вот мы и выясним все, – Гагарин не хотел вдаваться в споры. – Найдите Большого Лоу и разберитесь с его странностями.

– Ладно, все понял. Возможно, ты прав, и это важно.

– Все, что делает Горски, ведет в итоге к человеческим смертям…

За последующий час горцы сменили представительные костюмы службы охраны на удобную для хождения по лесу одежду и отправились вслед за отрядами егерей. Хасан вернулся в отель, а Никита, прихватив с собой стажерку, пошел проверять отели, которых в городе насчитывалось не больше двух десятков.

В пятом по счету им повезло. Лысый высокий человек, подходящий под описание, заселился в маленький отель «Кливленд» вчера вечером, но, по словам портье, сейчас в номере отсутствовал, еще с утра отправившись по каким-то своим делам.

Зато удалось узнать модель неболета, арендованного Горски. Небольшой «Фау-лет», размерами не крупнее знаменитой «Оки» Крыловой – очень удобная машина для городских передвижений.

Никита передал Хасану все данные, и горец пообещал разыскать «Фау-лет» и сообщить его координаты. Хоуп – это не Алдай, городок маленький, все на виду.

Оставалось только ждать результатов, и Гагарин со стажеркой решили пообедать в одном из местных заведений.

От Сулеймана и Исы новых сведений пока не поступало. Да и егерские отряды, которые, по идее, уже должны были давным-давно найти несчастного быка, молчали – их переговоры в эфире Хасан фиксировал.

Инспектор приказал официанту накрыть для них на открытой веранде. От непривычно сухого воздуха першило в горле, и Гагарин попросил для начала принести вино, а из закусок – на усмотрение официанта. Сам он предпочел бы клюквенный морс, но здесь на него посмотрели бы косо, не выпей он чего-нибудь алкогольного.

Слишком помпезно он выглядел, поэтому и поступать должен был соответствующе. И Даша, понимая, что положение обязывает, тоже не отказалась от бокала. Они выпили, официант подлил еще.

Никита поднял бокал и несколько смущенно произнес:

– Знаешь, госпожа… хм… Зарубина, я вдруг подумал, что крайне доволен тем фактом, что именно меня отправили на Алдай.

– Отчего же? – Даша слегка раскраснелась от вина, выпитого на голодный желудок, и игриво взглянула на молодого инспектора.

– Иначе я не встретил бы такую замечательную девушку, как ты! Преданного друга, верного помощника!..

– Только друга? – невежливо перебила его несносная рыжая. – А я-то надеялась на большее!

И она рассмеялась, глядя на мучения несчастного Гагарина, совершенно потерявшего нить собственного повествования.

– Да ладно, шеф, не бойся! Шучу! Просто видел бы ты свое лицо сейчас! Испугался, словно я тебя жениться заставляю! А мне замуж еще рано, я молода и полна стремлений. Нет, ну хватит уже, нельзя же, в самом деле, краснеть по каждому поводу! В конце концов, как ты правильно заметил, сегодня мы муж и жена. Так что предлагаю использовать это обстоятельство, чтобы лучше понять все прелести и отрицательные стороны супружеской жизни.

– Это ты о чем? – осторожно поинтересовался Никита. Ход мыслей Даши мог быть абсолютно непредсказуем.

– Проведем эксперимент. Посмотрим, стали бы мы хорошей парой, шутки ради! Согласен? Все равно нам изображать страсть при других, вот и поэкспериментируем…

– А как именно?

– Предлагаю для начала поцелуй. Всего один! Ведь негоже людям, состоящим в браке многие годы, проявлять излишнюю активность. Не поверят! А вот один поцелуй – еще куда ни шло.

«Вот бы сейчас Хасан позвонил, – тоскливо подумал инспектор, или Сулейман дал о себе знать. Хоть кто-то!» Нет, Никита ничего не имел против предложенного поцелуя, просто, зная Крылову, он подозревал некий подвох. И не хотел попасться на розыгрыш рыжей девицы, совершенно не уважающей субординацию.

– Давай же, не дрейфь! Неужели это так противно?

Если бы Гагарину кто-то прежде рассказал, что красивая девушка будет заставлять его целоваться, а он при этом станет вести себя столь нерешительно, то инспектор только рассмеялся бы в лицо такому шутнику.

Но Даша… она же особая! Никита вдруг понял, что не воспринимает ее, как случайного постороннего помощника, а относится к ней… иначе. Точнее, понял он это давно, но вот что именно он испытывал, просто ли дружеские чувства или нечто большее, осознать до сих пор так и не смог. Не до того было, а сейчас, когда выдалась спокойная минутка, когда они сидят вот так рядом, пьют вино, а лицо Даши совсем близко, губы чуть приоткрыты в ожидании… Никита не выдержал.

Он приблизился и поцеловал ее, сначала нерешительно, в душе ожидая, что сейчас рыжая вскочит на ноги и отмочит какую-нибудь шутку, но девушка этого не сделала. Она подалась вперед всем телом и впилась в губы ошеломленного, ошарашенного, тут же забывшего обо всем на свете инспектора с такой страстью, но одновременно и с нежностью, что он потерял счет времени.

Сколько длился этот поцелуй, не смог потом точно сказать ни один из них.

Мгновение и бесконечность.

Только вежливое покашливание официанта, подкатившего заставленный тарелками столик, заставило их оторваться друг от друга.

– Прошу меня извинить!

Он ловко расставил тарелки и удалился, хмыкнув в усы. Тут, в Хоупе, даже официанты выглядели, как настоящие ковбои из старых фильмов. Загорелые, широкоплечие, мужественные – хоть сейчас на коня и в прерию.

Но Гагарину в данный момент было не до местных типажей.

Гаубе, кристаллы, дикие быки – все вылетело у него из головы. Он смотрел на Дашу, а девушка отводила взгляд в сторону – и куда только подевались ее всегдашняя уверенность, порой граничащая с безрассудством!

Наконец она тоже взглянула на Никиту и внезапно расхохоталась.

– Это было сильно! Так я в жизни еще не целовалась! Шеф, нам же не поверят, что мы муж и жена. У супругов, поживших вместе, такая страсть обычно отсутствует!

Никита тоже улыбнулся, стараясь скрыть этой улыбкой свое, все никак не проходящее, смущение. Отчего-то ему казалось, что и Крылова пребывает в состоянии легкой растерянности, но старается не показывать этого, маскируя своей обычной бравадой.

– Полагаю, репетиция прошла удачно. Давай теперь пообедаем, еда стынет!

Стажерка не заставила себя упрашивать. Она с таким аппетитом приступила к дегустации многочисленных блюд, заказанных Гагариным, что тот едва поспевал за ней. Бутылка вина вскоре опустела, но вторую заказывать не стали.