Александр Быченин - Из глубин

Хотя, если честно, вскрикнула она чуть ли не облегченно — видать, совсем неизвестность замучила. А тут вот он я, живой, пусть и не здоровый. Но это была лишь первая реакция. Потом до нее дошло, в каком я состоянии, и она зло сузила глаза, одарив Агеластоса многообещающим взглядом. А затем и Анхеля, наградившего меня очередным тычком, от которого я едва не растележился, запутавшись в подломившихся ногах. Насилу устоял, да и то благодаря все тому же клеврету — Анхель успел поймать меня за ворот.

— А вот и наш долгожданный гость! — преувеличенно радостно объявил Майк и соизволил обернуться. Судя по его вытянувшейся физиономии, подобного результата даже он не ожидал. — Черт, Анхель! Я же сказал — не перестарайся!

— Зато коленку простреливать не пришлось, — философски хмыкнул клеврет, на что Альбертина в буквальном смысле слова злобно зарычала. — Полегче, дамочка, а то ведь и сейчас не поздно.

— Вот вы уроды! — вызверилась Тинка. — Он же еле на ногах стоит! Табуретку хоть дайте!

— А нет больше, — ухмыльнулся Майк. — Но можешь свою уступить.

Тинка в очередной раз злобно зыркнула, но совету вняла — вскочила со стула и лично подвела меня к нему, оттеснив опешившего Анхеля. Я, наплевав на гордость, помощь принял и кое-как доковылял до места, опираясь на плечо ненаглядной. И даже почти сдержался от шипения, когда она случайно задела меня за бок. И лишь заняв сидячее положение и немного расслабившись, я осознал, что все происходящее явилось талантливо поставленным представлением — судя по лицу Альбертины, ее проняло, что называется, до печенок. На что Майк, собственно, и рассчитывал. А силен, мерзавец! В психологии разбирается, людьми манипулирует с завидной легкостью… и в этом ему совесть не помеха — не убили же никого.

Тинка тем временем пристроилась слева от меня, прижавшись бедром к моему плечу, и принялась неосознанно поглаживать меня по голове. Рефлексы, мать их! И ведь не объяснишь, что череп у меня чуть ли не раскалывается от боли. Правда, до нее и самой это быстро дошло, и она переместилась мне за спину, положив обе руки на плечи. Ну, хоть так. Да и опереться на нее можно. Слегка. Опять же, в случае чего хотя бы от Майковых пуль уберегу — у сорок пятого калибра, если мне не изменяет память, останавливающее действие ого-го, а вот пробивное почти никакое. Естественно, если он ей в голову не выстрелит. Тьфу, блин! Нашел, о чем думать!.. Тем более что Анхель, которого никто от обязанностей по моей охране не освобождал, встал чуть сбоку, почти у парапета, и поигрывал пистолетом. С одной стороны, не самая удачная мысль — безымянный охранник может своим огнем зацепить, с другой — а что еще делать? Я ведь, если оклемаюсь, могу и к киту сигануть — прецедент был. А так он мне путь перекрыл и успеет среагировать на бросок. Жан-Пьер в этом деле не помощник — ему и далековато, и Тинка меня закрыла. Хм… забавная расстановочка на нашей шахматной доске… если позволите так выразиться, хе-хе.

— Я надеюсь, теперь вы полностью удовлетворены, уважаемая Альбертина?

— Да пошел ты!

— Это вы зря, — усмехнулся Агеластос, сверля взглядом теперь уже нас двоих. — Я ваше условие выполнил — предоставил свидетельство, что Энтони жив. Мало того, предоставил его самого во плоти, так сказать. Конечно, товарный вид он немного потерял…

— Да вы совсем охренели?! Немного?! Да он же на ладан дышит!!!

— Э-э-э… Тин?..

— Молчи, — сжала она мое плечо. — Не мешай переговоры вести.

— Точно-точно, — поддакнул Майк. — У нас как раз консенсус намечается. Но, если уважаемая противная сторона настаивает, мы можем ее… э-э-э… простимулировать. Анхель, прострели Тони коленку.

— Какую, шеф? — не моргнул глазом тот.

— На твое усмотрение, — вальяжно отмахнулся Агеластос. — На какие только жертвы не пойдешь, чтобы заключить взаимовыгодное соглашение… берегите уши, господа.

«Антон, сейсмическая активность резко усилилась! Рост средней магнитуды в течение последних двух минут составил порядка двадцати процентов, и тенденция сохраняется».

Тьфу, блин! Ну нет у меня сейчас возможности к киту прыгнуть, нету!.. И вообще, мне сейчас коленку покалечат. Судя по направлению ствола и прищуренному взгляду Анхеля — левую. Вот прямо сейчас!..

«Антон, срочно обеспечь тактильный контакт с…»

Бэнг!

— А-а-а-а-а!!!

Твою дивизию!!! Икру как раскаленным гвоздем прошило! Что ж он творит-то, гад?! Удавлю!.. Как только сумею заставить себя перестать кататься по полу, зажав поврежденную ногу…

— Анхель, ты промазал? — удивленно воззрился на клеврета Агеластос.

Промазал, как же! Ур-род!.. Ф-фух, вроде полегчало… зато в других местах хуже стало — бока огнем горят, башка трещит…

«Нейтрализующее воздействие колонии функциональных единиц оптимизировано».

Спасибо, Зевс. Ты очень добр…

«Не за что. Антон, необходим срочный доступ к объекту. Магнитуда выросла еще на пять процентов. Скоро толчки начнут ощущаться и на поверхности островов».

Да вашу же мать! Нет у меня возможности к киту нырнуть. Не-ту. Говорил же уже!!!

— Я никогда не промахиваюсь, шеф. И вам это известно.

— Тогда что это было?

— Я растянул удовольствие, шеф…

Фраза прервалась на полуслове — судя по звукам, до клеврета дотянулась впавшая в бешенство Тинка. А поскольку Анхелю были памятны ее когти, то и среагировал он быстро и жестко — ногой в живот. Альбертина глухо вскрикнула и рухнула рядом со мной, хорошенько ударившись об пол затылком. И, похоже, сознание потеряла. Впрочем, Майк этого не заметил и продолжил играть свою — сдается мне, заранее расписанную — роль.

— Достреливай! — рыкнул Агеластос, но Анхель приказ выполнить не успел — вмешалась Франсин.

— Майк, хватит развлекаться!

Хм… впервые ее такой слышу… да и вижу. Даже сквозь боль подействовала властность в голосе. Что-то в ней изменилось, однозначно. Как другой человек, абсолютно незнакомый. И страшный. Не в смысле внешности, а по внутреннему содержанию.

— Фрэнки, у меня переговоры, — не повелся тот.

— Прекращай, говорю! Это бессмысленная трата времени.

«Плюс пять процентов магнитуды».

Зевс, хоть ты не доставай!..

— Фрэнки, мы, кажется, договаривались — ты занимаешься своим делом, я своим.

— Не очень-то у тебя получается! — огрызнулась Франсин. Из «пузыря» она так и не выбралась, но подошла вплотную к прозрачной стенке и внимательнейшим образом оглядывала окрестности. Отвлекшись, что характерно, от своего кофра. — Майк, ты совсем озверел? Ты что с ним сделал?

— Что, не нравлюсь? — нашел в себе силы прохрипеть я. Нога почти перестала ощущаться, но навалилась страшная усталость. — А ведь всего неделю назад у тебя было совсем другое мнение…

— Много о себе мнишь, мальчишка!