Антон Текшин - Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Окаянный

Однако на разведанных участках риск минимален, вот и решили засланцы из другого мира дополнительно обезопасить себя с воздуха.

До спасительных крон деревьев оставалось примерно метров четыреста, когда вертолёт показался второй раз, уже непосредственно по нашу голову. Справа от машины земля вскипела от попавшей в неё пулемётной очереди, но юркий багги резко сменил направление и избежал насильственного перфорирования. Пока что.

А, между тем, голова моя с каждой секундой кружилась всё сильней. Списать это на преследующий нас грохот уже было нельзя, не контузия это, слышу-то нормально. А вот со зрением какие-то нелады – мутно всё, цветные круги мельтешат…

Додумать не успел – вдруг, ни с того ни с сего, пронзительно завизжали тормоза и багги встал как вкопанный.

– Всё, приехали… – Спокойным, даже каким-то омертвевшим голосом произнёс бледный как марля Шумахер.

Я прищурился, наводя резкость, и понял, что перед нами кто-то стоит.

Росту этот кто-то имел метра четыре, может больше. Фигура вроде антропоморфна, вся в костяных шипах, но походит, скорее, на обезьянью – передние конечности, увенчанные массивными когтями, доходят практически земли, напоминая…

Да. Те самые ковши от экскаватора, которые мне уже довелось однажды увидеть.

Я поднял слезящиеся глаза выше и уткнулся в парочку оранжевых кусков металла, в окружении серых пластин хитиновой брони на груди неведомого чудовища.

Вот и дверцы от «скорой» нашлись, а то я голову уже сломал, куда они подевались.

– Элита… – Сдавленно прошептал кто-то с заднего сиденья.

Мы долгие три секунды играли в гляделки – серый гигант, наклонив мощную рогатую голову, задумчиво разглядывал новый вид консерв на колёсиках, а мы в салоне боялись даже пошевелиться. Деваться автомобилю было некуда – с одного бока валялось несколько спиленных деревьев, попавших под расчистку, с другой начинался глубокий овраг, заросший мелким кустарником.

Шаткое равновесие неожиданно нарушил вертолёт, ударив из пулемёта по неподвижной громадной фигуре. Видимо, там решили, что она представляет сейчас куда больше угрозы, чем несчастный беглый багги. Часть пуль даже успела достигнуть цели, выбив серые облачка и вызвав короткий яростный рёв, от которого у меня заложило уши почище недавних взрывов.

Тварь непостижимо быстро, для таких-то внушительных габаритов, отскочила в сторону, и за ней запоздало последовала пулемётная очередь.

А про нас все временно забыли.

– Ходу! – прохрипел я пересохшим горлом.

Шумахер вздрогнул, очнувшись, и рванул с места как заправский автогонщик, не обращая внимания, на раздающиеся позади взрывы. Ну да, против такого ожившего ночного кошмара пулёмёт не котируется, ракетами оно надёжнее.

Затем взорвалось уже громче, но мне сейчас было уже не до этого – вдобавок к тошноте пронзительно заломило в затылке, а перед глазами закружился разноцветный хоровод.

Да что ж со мной такое?!

Не вылечи меня неведомый паразит от опухоли, решил бы, что в гости стучится очередной приступ беспамятства. Но в человеческом организме он конкурентов не любит, так что всякая другая хворь сама отваливается от иммунных, как засохшая грязевая корка. Здесь даже от старости умереть не получится, что уж тут про какую-то несчастную онкологию говорить.

С этими мыслями я и потерял сознание.

Мне столько раз повторяли, что Цитадель неприступна, что я невольно и сам в это поверил. И, собственно, есть от чего.

Высокие каменные стены, прекрасно сохранившиеся за несколько сотен лет, дополняли современные охранные системы, исполненные по последнему слову техники. Плюс безжалостные защитники, готовые в любую секунду отдать жизнь за Верховного, торчали здесь буквально за каждым поворотом. Безоглядный фанатизм уже давно среди них укоренился и цвёл пышным цветом.

Поэтому, когда гарнизон замка просто-напросто вырезали улыбающиеся ребята, предпочитающие допотопное оружие ближнего боя, я оказался так же шокирован, как и остальные немногочисленные выжившие.

С другой стороны – такой шанс выпадает раз в жизни, и глупо им не воспользоваться. А что до риска быть убитым – так я давно уже фактически мёртв, чего мне-то бояться? Смешно даже.

Фальшивая стена тихо отъехала в сторону, впуская внутрь ниши напоенный кровью воздух. Повезло, что во время штурма я оказался именно здесь, поблизости схрона, куда время от времени вынужден был таскать различные ништяки. По долгу службы, так сказать.

На самом деле, в таком древнем сооружении, заставшем ещё настоящих рыцарей, этих самых потайных ходов как дырок в сыре, но вряд ли есть на свете человек, который знает о них всех.

Верховного магистра в расчёт можно уже не брать – наша ментальная связь с ним оборвалась минут десять назад. А случиться такое могло лишь в одном случае – смелые рубаки добрались и до него.

Спасибо вам, парни – избавили-таки от Лукавого! По-другому и не скажешь.

Я выглянул в ближайший коридор, едва подсвеченный редкими светильниками, стилизованными под деревянные факелы. Вроде тихо, тела, в беспорядке разбросанные по полу, лежат смирно, не шевелятся.

Внутри замка царила смерть. Чем дальше я продвигался к цели, тем больше в этом убеждался. Живых на пути не попадалось – нападающие наверняка уже ушли, добившись своей цели, а, значит, скоро сюда подтянутся остальные приспешники тьмы, не успевшие к основному шоу. Это те ещё стервятники, но у меня примерно полчаса форы. Должен успеть.

Тела в тёмных хламидах, которые здесь являлись местным дресс-кодом, стали попадаться всё чаще – я достиг одного из защитных узлов. Обнаружился здесь и посторонний труп с характерной печатью на лбу – тремя скрещенными мечами.

Паладины света. Одного не пойму – как они с сектантами ещё раньше друг друга не поубивали, идеальные же противники. Может, дело в том, что острый конфликт на взаимное уничтожение никому не выгоден?

Это крайний Запад – дальше только Инферно, где жизнь невозможна в принципе, но и здесь совсем не сахар. Большинство обитателей Стикса не зря пугают новичков этой местностью – человек здесь живет считанные минуты, в основном, до первой опасной твари, коих тут настоящие непуганые стада бродят.

Сюда суются вооружёнными до зубов колоннами, чтобы на следующий день позорно сбежать на какой-нибудь единственной оставшейся в строю бронетехнике. И это – если сильно повезёт.

Из постоянных обитателей этих недружелюбных земель можно назвать лишь паладинов и сектантов. Стычки промеж ними были, не без этого, но всегда обходилось малой кровью. Это что же надо было сделать такого светлому братству, чтобы те в отместку снесли основной форпост чернорясочников в этом регионе? В то, что мечники напали по злому умыслу, я ни в жизни не поверю – не их это стиль, они ребята принципиальные.