Юрий Табашников - В паутине чужих миров. Эвакуация

Двое охранников тем временем направились к несчастному, выбранному оператором. Грубо подхватили Василия под мышки и заставили подняться на ноги. Старый вояка не растерялся. Немного присел, а потом, распрямившись как пружина, подпрыгнул и нанёс страшный удар в лицо своему более высокому противнику. Кавказец тяжело отлетел в сторону и упал на спину. Второй же не растерялся и от живота нанёс удар прикладом сбоку, по рёбрам моего товарища.

Это я сюда их затащил. Василия, Ирину…

Я больше не хотел оставаться зрителем.

Не желал знать разгадок никаких тайн.

Хотел лишь, чтобы все они остались живы.

Что-то закричал, перемешивая полинезийские ругательства и крепкий русский мат, в то же время, разбивая в кровь кулаки о непреодолимую и незаметную преграду.

Василия вновь подхватили под мышки. Тот, что ударил его и снайпер-азиат, потащили к сфере и бесцеремонно втолкнули внутрь. Пузырь принял жертву жадно, мгновенно проглотив всего человека целиком, даже немного вытянулся навстречу. Оказавшись за призрачной цветной плёнкой, Василий хотел подняться с колен, но вдруг взлетел на пару метров вверх и завис в центре ёмкости. Вероятно, внутри её действовали неизвестные физические законы и условия, отменившие привычный закон гравитации.

Человек внутри пузыря начал медленно вращаться вокруг оси, было хорошо заметно, что он что-то кричит - по открытому рту, по мимике лица. Что-то не давало ему самостоятельно двигаться, невероятным усилием он лишь немного приподнял руки, в остальном же тело безвольно подчинилось чужому замыслу.

А затем с моим другом начало что-то происходить. Сначала незаметно, а потом со всё возрастающей скоростью завибрировала кожа, с головы до пят. Словно невидимый могущественный шутник одновременно в тысячах местах оттягивал её на себя, потом отпускал, а мгновением позже хватался за другой участок тела. Тот же невидимка с каждой секундой становился всё злее и оттягивал кожу всё больше и больше, стараясь отделить её. Она вздувалась большими пузырями до тех пор, пока не принялась отслаиваться кусками, превращаясь в белесую массу. Нечто образовавшееся из кожного покрова и подкожного жира устремилось сплошным потоком к выдвинувшемуся к одному из контейнеров рукаву, толщиной в человеческую руку. Субстанция потекла по трубе-туннелю внутрь куба. В считанные секунды Василий потерял весь кожный покров, но и теперь, похожий на свежее освежеванную тушу, продолжал жить. Тело по-прежнему вращалось, а рот то открывался, то закрывался в немом крике.

Закончив перекачивать в контейнер верхний слой тела, весёлый цветной рукав переместился к другому кубу. А чуть позже задёргались и начали вспучиваться кровавые оголённые мышцы и связки. Следующая партия, представляющая собой кроваво-красную кашицу, быстро отделилась, сформировалась и устремилась к выходу из пузыря. Внутри разделочного цеха глаза Василия выскочили из природой предназначенного укрытия и закружились по сфере. Вместе с другими органами – сердцем, лёгкими и кишечником их перенаправили в третий контейнер.

Василия легко и эффективно разобрали на части, как будто какой-то механизм и я ничем не смог помочь ему. Я знал, что и воскресить его, подобно Денису, тоже не смогу.

Оглушённые и до смерти напуганные Царёвы и баба Клава что-то кричали, пытаясь подняться, но окружившие их палачи не оставляли им и малейшего шанса.

Я тоже кричал.

Что – не помню.

Мной овладел настолько сильный гнев, такая неконтролируемая ярость, какой я не помнил раньше. Я всё ещё пытался прорваться внутрь помещения, продолжая колотить по невидимому препятствию кулаками, но стена, возведённая чуждой и чужой наукой, не давала никакой возможности помочь друзьям.

Вскоре сфера стала вновь такой же отталкивающе красивой, переливающейся различными цветами и… абсолютно чистой. От недавнего присутствия в ней Василия не осталось и следа. Она ждала, готовая к работе, новую жертву. Тот Серый, что был ближе ко мне и указал несколько минут назад на Василия, обернулся от прибора и выбрал Ирину. Двое пособников, тот, что ударил моего друга прикладом и другой, которому порядком досталось напоследок от старого вояки, подхватили почти безжизненное тело. Силы покинули девушку, ноги безвольно волочились, а голова покорно свесилась на грудь.

Не знаю как, но в тот момент, когда я смотрел, как её подтаскивают к сфере, у меня всё получилось. В груди собралась такая неукротимая и разрушительная волна ненависти и гнева, внезапно нашедшего выход наружу в сокрушительном ударе кулаком, что от него защита не выдержала. Оглушительно прозвучал громкий звон, напоминающий звук разбитого стекла. По инерции я подался вперёд и провалился вглубь потаённого пространства сразу метра на три. Мне едва удалось сохранить равновесие. Ко мне мгновенно пришло осознание того, что больше ничто не сдерживает меня.

Я устремился вперёд к группе людей, к Ирине, которую должен был спасти. Скорость, с которой передвигался, даже мне показалась невероятной. Я только что стоял у стены, а мгновеньем позже оказался рядом с охранниками.

Не представляю, что же именно я представлял собой на тот момент. Наверняка, что-то не очень похожее на человека. Я думаю, что все, кто увидели меня, решили, что в купол пробралось самое настоящее, не виданное ранее чудовище.

А я и был таким.

И жаждал-то одного – крови.

Неименная помощница в таких делах – боевая дубинка обрушилась на череп ближайшего помощника Серых. Удар получился настолько мощным, что у отлетевшего в сторону трупа на плечах не осталось ничего, что помогло бы его опознать. Двое других нелюдей, державшие Ирину, успели заметить меня, отпустили девушку и попытались сбежать. Одного я достал в прыжке и переломил ему позвоночник, заодно превратив в крошево половину костей груди.

Второй начал оборачиваться и вскидывать автомат. Ещё не до конца подняв ствол, он уже жал на спусковой крючок. Сухо кашлянули два или три выстрела. Я легко увернулся от одной пули, другой, но вот третья с силой ударила вбок, где-то между рёбер. Вздрогнув от удара, тёмным вихрем переместился к противнику и опрокинул на спину – безобразного, окровавленного, с почти сплющенным черепом.

Четвёртый преступник, здоровенный мужчина, застыл на месте. Я убил и его. Как-то слишком уж быстро, слишком милосердно.

Пособники пришельцев выиграли немного времени для своих хозяев. Серые попытались сбежать и им удалось сделать с десяток торопливых шагов, не больше. Я избавился от них всего-то за какую-то пару секунд.

Во время короткой расправы почему-то не слышал звуков, но теперь, когда снова начал стремительно возвращаться в человеческую форму, они нахлынули отовсюду – крики, стоны.